Виктория Ли - Блэкторн и мадонна

Он кивнул.

— Я дал тебе слово. Обратно я слов не беру — и не нарушаю.

Ей оставалось поверить ему.

— Тогда, насколько я вижу, у тебя три пути. Первый — сдать Джереми полиции и подстраховаться, чтобы они не передали его Стивену.

— Да, не очень-то ты веришь нашим доблестным защитникам, — сказал он и тоже отодвинул тарелку. — Не могу с тобой не согласиться в этом.

Она пропустила замечание мимо ушей.

— Второй путь: позволить нам с Джереми исчезнуть.

— Нет, — отрезал он.

Его ответ был так неумолим, как она и ожидала.

Бет заколебалась. Все, что она могла предложить ему, базировалось на предположениях, что Джереми будет в безопасности, вне зависимости от ее состояния, и что Джереми не окажется у Стивена в руках.

Майк, не меняя выражения лица, молча изучал ее. Предложения… да, он ожидал от нее этого. Он ожидал, что она сделает третью попытку, однако не предполагал, что она будет так похожа на его собственный план.

— Перед тем, как рассказать мне о моем третьем пути, сначала скажи, какова же будет твоя роль в этом деле. — Он отодвинул стул и поднялся, чтобы налить кофе. — Возможно, твоя… как бы это сказать… приманка… позволит мне обдумать ответ более тщательно.

Он обернулся посмотреть на нее и увидел, что Бет смотрит на свои руки, сложенные на коленях. Он поставил чашки с кофе на стол и сел, вытянув ноги с наслаждением.

— Так что же? — спросил он, отпив глоток.

Когда она подняла на него взгляд, в глазах застыла решимость. Он даже устыдился.

— Я уже сказала тебе, Блэкторн. Я сделаю для моего сына все, не исключая того, чего, насколько мне известно, ты давно хочешь.

— Откуда тебе знать, чего я хочу, черт побери? — Но его тело мгновенно откликнулось на ее слова.

Она покачала головой:

— Я знала это, и знала давно. Единственное, чего я не могу понять — отчего ты ждал, когда я сама предложу тебе это.

— Ты предлагаешь мне переспать с тобой? — спокойно переспросил он.

Она посомневалась немного, затем ее длинные ресницы дрогнули:

— Я бы предложила то же самое Саттону, если бы это пошло на пользу Джереми.

У него внезапно перехватило горло. Он так неосторожно поставил свою чашку на стол, что расплескал кофе. Майк не мог взять в толк, чем он вынудил ее сделать ему такое предложение. Во всяком случае, он не был в восторге.

Она попыталась вытереть кофе со стола платком, но он яростно отодвинул ее руки.

— Спасибо за предложение, Бет, но благодарности не жди. Нужно было лучше подумать, прежде чем предлагать такое.

Бет вскочила, пытаясь убежать, но Майк загородил ей дорогу. Она была не в силах взглянуть на него, но его грубая рука подняла ее подбородок, и она была вынуждена взглянуть ему в глаза.

— Я никогда в жизни не позволил себе изнасиловать женщину, Бет. Тебе следовало бы подумать над тем, кому ты это предлагаешь. Не собираюсь делать этого и с тобой.

— Я сама предложила.

— А я отказался.

— Это не изнасилование.

— Я думаю, что разница невелика.

В панике от того, что ей нечего больше предложить, Бет лихорадочно соображала.

— Я скажу по-другому, Блэкторн. Я сделаю все, чтобы спасти своего сына.

— Ночь со мной ничего не изменит. — Его глаза потемнели, а рука сжала ее челюсть — для того, чтобы она поняла, как он обозлен.

Но глаза его горели огнем желания, и от нее это не ускользнуло.

— Ты не хочешь меня? — прошептала она, пытаясь разжать его кулаки, чтобы прикоснуться к его лицу.

Но ей не удалось: она не смогла сделать из себя шлюху, как бы ни стремилась.

А затем слова замерли, и пропало где-то в небытии все, что знала Бет про себя…

Блэкторн поцеловал ее, поцеловал, думая, что она — шлюха. Она позволила это ему, поскольку уже не знала, кто она есть на самом деле.

Поцелуй был сокрушающим: у нее прервалось дыхание, и чувство реальности изменило ей. Его пальцы пробежали по ее лицу, и она поняла: это может никогда не повториться.

— Да, я хочу тебя, милая моя, — сказал он и сильно прижал ее к себе. — Я так хочу тебя, что едва сдерживаюсь.

Он потерся о нее телом, так что ее нежный живот почувствовал жар его твердой плоти. Затем его руки скользнули к ее ягодицам, и он взял их в ладони, а она потеряла равновесие — и вынуждена была схватить его за руки, чтобы удержаться.

Бет знала, что нужно отойти от него, но не могла: жар его тела был ей так сладок — и так неожидан.

Его губы были совсем близко; она могла чувствовать его дыхание. Она желала вновь его поцелуя — и ненавидела себя за это.

— Я такой же, как любой другой мужчина, любивший тебя, Бет. Я хочу тебя. И ты будешь моей, если станешь меня провоцировать. Но это ничего не изменит в том, что я должен сделать.

— Не изменит?

Он покачал головой и поцеловал ее так нежно, так неощутимо, что она подумала, будто ей показалось.

— Не изменит, — прошептал он. — Но я готов заниматься с тобой любовью, пока ты сама не станешь молить о пощаде, крошка моя. И прямо сейчас, если ты этого хочешь.

Она смотрела на него снизу вверх полузакрытыми от удовольствия глазами… и вдруг ее сознание наполнилось сожалениями, которых она сама не могла понять. И она начала вырываться из его объятий, хотя он больше не удерживал ее.

— Я не хочу… — начала она и не докончила, остановившись под его яростным взглядом.

— Ты не хочешь отдаваться, не получив ничего взамен, — прорычал он — но все-таки отошел от нее. Его взгляд, злобный, полный желания, не упускал ее, он сел на стул и показал ей движением головы, что она свободна. — Не отталкивай меня, Бет. Я слишком хочу тебя, но не на один раз.

— Зачем же ты тогда?..

— Не знаю, черт возьми, — он покачал головой. — Но не советую тебе пытаться еще раз.

— Я — не шлюха, — сказала Бет тихо, но теперь, она знала, он точно не поверит этому после того, что произошло.

Ну и ладно, хотела сказать сама себе Бет, стараясь унять сотрясавшее ее возбуждение.

Майк понял все: но не мог сказать ей этого, поскольку был слишком зол. Он был зол на себя самого; он заставил ее сделать неверный шаг.

Но Майк был зол и на нее тоже: он видел, что она ответила его желаниям.

И как же теперь ему быть, когда он знает, что она тоже хочет его?

Страсть и злость, казалось, раскалили воздух. Майк наблюдал, как минутная стрелка дважды обошла круг, прежде чем он заговорил вновь.

— Так просто из интереса: каков мой третий путь?

Она покачала головой, не глядя на него.

— Теперь это не имеет значения, ведь правда? Мне нечего предложить тебе такого, что бы ты желал. Значит, ты свободен делать то, что хочешь.