Джилл Шелвис - Неотразимый и сексуальный

– Я… Я хотела, чтобы это были вы, – сумела она выговорить. – Ведь мне казалось, что я вас знаю. Будто у нас отношения.

Его губы пробежались по ее бедру, животу, коснулись второго бедра. Она затаила дыхание.

– Но мы говорили либо о погоде, либо о маршруте, которым вам было угодно следовать, – сказал Ноа, обдавая дыханием ее кожу. – Отсюда вопрос… Почему я?

– Я… – Его губы были ее союзниками. – Я это чувствовала. – Господи, она это чувствовала, еще как. Ей захотелось оттолкнуть Ноа, чтобы вернуть себе способность думать. Чтобы в ее словах угадывался хоть какой-то смысл. Вместо этого Бейли сжала руки в кулаки поверх одеяла, позволяя Ноа вести ее к самому краю. – Я… знала, что вы мне поможете.

– Конечно. – Коротко выдохнув, он прижался лбом к ее животу, губы в мучительной близости к нулевому уровню. – И знаете почему? – спросил он.

– О!

Его ладонь обняла ее ягодицу. Подняв голову, он посмотрел ей в лицо своим жарким взглядом.

– Вы знаете почему? – повторил он.

– Нет.

– Потому что я в вас втюрился.

– Вы… – Он в нее втюрился! – Ноа!

– Ужасно, со всего размаху.

Каждый раз, когда она видела Ноа в «Скай Хай Эйр», он держался на расстоянии. Такой вежливый, профессиональный.

И сексуальный до головокружения.

– Вы ни разу не дали мне понять, – сказала она.

– Нет, принцесса, вы сами виноваты. Вы одевались как с обложки и казались такой «горячей штучкой», что на вашей коже можно было плавить масло. Но вы, похоже, этого не сознавали. Вы улыбались, но едва удостаивали меня словом.

– Вы мне нравились.

Ноа тихо и едко рассмеялся:

– Да, очень мило. А моя фантазия шла гораздо дальше… Я хотел вас целовать. Я хотел…

И уткнулся лицом между ее ног.

– Вот этого, – продолжал он. – Я хотел этого. – И с присущей ему дерзостью взглянул ей в глаза. Смотрел долгую минуту, и ее сердце перестало биться. Его волосы щекотали ее живот, а дыхание согревало кожу.

Бейли знала, что он видит.

Ноа не произносил ни слова.

Она не могла этого принять. Решительно не могла. Поэтому она протянула руку к лампе и погасила свет. Тихо рассмеявшись, Ноа снова щелкнул выключателем.

О господи. Она попыталась расслабиться, но не сумела. Сознавая свою слабость, снова протянула руку и выключила свет. Воцарилось молчание.

Оно росло и росло, пока ей не начало казаться, что в комнате появился еще один человек. Бейли поняла, что уже довольно долго сдерживает дыхание. Тогда она сделала выдох.

Ноа тоже вздохнул:

– Опять игра в прятки.

– Нет, я… – Конечно, да. Она прячется.

Но он не стал зажигать свет, и она смогла вздохнуть свободней. Ее тело наполнялось ожиданием.

– После всего, что мы с вами пережили, вам незачем прятаться. Во всяком случае, не от меня. – Склонив голову, он коснулся ее большим пальцем как раз там, где было нужно. А потом – господи! – лизнул языком.

Повторил еще раз и еще, нажимая сильнее, быстрее, и она вскрикивала и выгибала спину дугой навстречу его губам.

– Ах да. Отлично. Ты само совершенство. – Не давая ей опомниться, он продолжал сводить ее с ума, прямо в новый сокрушительный взрыв.

Она еще содрогалась всем телом, когда он лег на нее сверху, пригвоздив ее средоточие могучей эрекцией.

– Скажите мне остальное, Бейли.

Он что, шутит? Она не могла додумать до конца ни одну мысль, не то что выговорить целое предложение.

– Что еще вы скрываете? – продолжал он, сделав новый толчок, отчего ей захотелось немедленно обвить ногами его талию и принять его в себя. – Бейли?

– Ничего.

Лгунья.

Он не сказал этого вслух, но слово порхало между ними в темноте, будто было произнесено.

– Я должен знать, – настаивал Ноа. – Для того чтобы мы были живы и счастливы.

А затем, протянув руку, снова включил свет. Устроившись у нее между ног, глубоко заглянул ей в глаза.

– Я хочу сделать так, чтобы мы были живы и очень, очень счастливы.

Глава 13

Бейли выгнула спину в беспомощной попытке открыться ему, но он отступил, черт бы его побрал.

– Полагаю, следующий вопрос, – сказал он хриплым голосом, прильнув губами к ее шее, – хотите ли вы помочь мне в том, чтобы мы были живы и счастливы?

– Ноа…

Но он вошел в нее, и всякая способность мыслить исчезла, сузившись до острого пика ощущений, пронзившего ее существо.

В воздухе смешались два вздоха наслаждения – его и ее.

– Что еще, Бейли? – настаивал он. – Что еще вы скрываете?

– Ничего, – простонала она.

Тогда он вонзился глубже, и она едва могла вздохнуть: это было такое восхитительное ощущение – принять его в себя. Правильное ощущение. Самое правильное. Она никогда не испытывала ничего подобного. Он был внутри нее, большой, массивный, тяжелый. Само совершенство. Ей пришлось оставить всякую мысль, забыть любые резоны, ведь всему этому больше не было места. Какая разница как, если он воскресил в ней чувства и ощущение жизни. Как прекрасно быть живой!

– Есть только вы и я, – выдохнул он, двигаясь внутри нее. – Только мы с вами. Вы можете мне сказать.

Бейли сжала его плечи в отчаянной жажде снова ощутить, как он двигается в ней. Тогда именно это Ноа и сделал, и от толчка ее бросило на спинку кровати. Она могла бы удариться головой, если бы Ноа не выставил вперед ладони. Обнял ее, скользя то внутрь, то наружу. Бейли теряла рассудок, но тем не менее покачала головой. Конечно, этого просто не может быть. Так хорошо, поразительно хорошо! В сущности, они едва знакомы, однако… никогда в жизни ни с кем ей не было так просто и хорошо.

Каким-то образом Ноа знал ее, знал ее тело и то, что требовалось ее телу. Знал, как дать ей то, чего она хотела. Взбудоражил ее чувства, заставил извиваться, выгибать спину. Умолять без слов, срывающимся голосом, который она сама не узнавала. А он увлекал ее к самому краю, а потом, негодяй этакий, задержал ее там – тяжело дышащую, потную, сочащуюся массу нервных окончаний – в полной зависимости и подчинении его желаниям.

– Кончай, – приказал он тихим, хриплым голосом, коснувшись большим пальцем того места, где соединялись их тела.

Бейли увидела звезды. Потом, когда он сделала это снова, с большим нажимом, она взлетела, словно огненная ракета, вверх, вниз, рассыпаясь тысячей искр… снова и снова. Или это был всего лишь первый полет?

Она смутно ощутила, что Ноа замер. Только руки подрагивали там, где он ее обнимал. Она открыла глаза.

Его лицо было маской яростной сосредоточенности. На лбу выступили капли пота, зубы стиснуты.

– Не могу поверить. Я чуть не забыл…

Она смотрела на него, недоумевая, переполненная ощущением его тела, его восхитительной тяжести.

– Презерватив.