Людмила Зарецкая - Капкан для Золушки

Развольского все еще не было, и Наталья рискнула набрать номер его мобильника.

– Я в Белом доме, и сегодня не приеду, – рявкнул он и отключился.

– Хоть его сегодня не утешать, – с непонятной радостью подумала Наталья и пошла в кабинет менеджеров.

– Девочки, еще отказы есть?

– Два, – откликнулась Верочка. – Но вы ведь нас предупредили, чтобы мы никого не уговаривали и беспрекословно деньги возвращали, мы так и делаем.

– Вот и молодцы, – вздохнула Наталья.

Посмотрев на директора по маркетингу, она снова обратила внимание на его мрачный вид.

– Что с вами, Володя?

– Ничего, – пожал плечами парень. – А почему вы спрашиваете?

– Да на вас с утра лица нет.

– Да известие про это убийство мне прямо как обухом по голове! – махнул рукой Володя. – Неужели так заметно?

– Очень. Вы уж, голубчик, не раскисайте. Мне и так работы хватает – наших нежных дам успокаивать. Станислава Николаича нет, так что одна надежда на вашу поддержку. Уж не подведите меня.

– Ладно, Наталья Петровна, – через силу улыбнулся Володя, – не обращайте на меня внимания, пожалуйста. Все будет хорошо.

– Будем надеяться, – Наталья опять вздохнула. – Завтра паника утихнет, и отказов, наверное, больше не будет.

Вечером она вместе с Ленчиком уютно устроилась перед телевизором. Гибели Ирины и Людмилы были посвящены первые сюжеты в выпусках новостей всех каналов. «На таиландском курорте Патайя обнаружена видеозапись убийства российских туристок. Видеозапись была сделана одной из камер наружного наблюдения, находившихся недалеко от места происшествия. Об этом заявил консул РФ в Таиланде Николай Проничев. На записи виден "высокий мужчина неопределенной национальности", который, припарковав свой мотоцикл у дорожки на пляж, подбежал к лежавшим там российским туристкам, расстрелял их из пистолета, а затем скрылся с места преступления.

Таиландским следователям дело представляется крайне сложным, так как неясны мотивы нападавших. В расследовании этого преступления участвуют более 100 полицейских. Следствие рассматривает разные версии, исключая ограбление, так как личные вещи девушек остались нетронутыми. Между тем выяснилось, что туристки незадолго до смерти жаловались своим родным на навязчивые ухаживания, из-за которых женщины даже не могли покинуть территорию отеля», – проникновенно говорил голос за кадром.

– Ну, все. Точно в Таиланд больше никто не поедет, – Наталья ожесточенно забарабанила пальцами.

– Не расстраивайся, Наташ, – Ленчик поцеловал жену в макушку. – Все утрясется. Вспомни, в Индонезии цунами был… Побережье смыло, сколько туристов погибло, а еще у скольких отпуск был безнадежно испорчен… И что? Год прошел, в Индонезию меньше ездить стали?

– Нет, – согласилась Наталья. – Но туда вообще меньше ездят, чем в Таиланд. Это после Турции, Египта и Арабских Эмиратов – одна из самых популярных стран.

– Все уляжется, Наташ, – убежденно сказал Ленчик, – вот увидишь. Так что не волнуйся раньше времени.

Во вторник утром Наталья пришла на работу, когда в агентстве еще никого не было. Еще вчера она обратила внимание, что за время ее болезни на столе накопилась огромная куча бумаг. Разобрав эту кучу, она залезла в свой электронный ящик. Писем, требующих ответа, было больше сорока. Вот только шведы по-прежнему молчали.

Немножко повздыхав по этому поводу, Наталья углубилась в работу. Она слышала, как хлопали двери кабинетов, приходили на работу сотрудники, в приемной, фальшиво напевая, появилась секретарша Анечка.

Ей оставалось ответить всего на два письма, когда в дверях кабинета нарисовалось перекошенное лицо Развольского. В руках он держал свернутую в трубку газету.

– Эт-то что такое? – прошипел он, швыряя газету практически Наталье в лицо.

– Насколько я вижу, свежий номер «Курьера», – ответила она. Именно в «Курьере» трудилась Инка.

– Ты почитай-почитай, что там написано! – снова прошипел шеф. – Если я узнаю, что это дело рук твоей шлюхи-подруги, и это ты ей обо всем наболтала, я тебе башку оторву! Своими руками!

– Успокойся, Стас, моя подруга не шлюха, и я ей ничего не рассказывала, – скороговоркой произнесла Наталья и развернула газету. Сразу бросился в глаза огромный заголовок на первой странице: «VIP-Тур смерти». И чуть пониже: «Клиенты известного в городе агентства умирают при невыясненных обстоятельствах».

Похолодев, она углубилась в текст.

Здесь было все. И то, как Ангелина Маркелова, вернувшись из Турции, выпала из окна. И то, как в туалете агентства скончалась от неизвестного яда Алла Перфильева. И то, как Ирина Коплер и Людочка Петрова нашли свою смерть от рук неизвестного убийцы на таиландском пляже.

Неизвестный Наталье автор, а статья, к ее огромному облегчению, была подписана не Инкой, а каким-то Генрихом Стародубом, размышлял на страницах газеты о том, кто стоит за этими четырьмя смертями: маньяк, убивающий клиентов VIP-Тура; конкуренты, решившие привести фирму к краху; или некий мститель, доведенный до отчаяния поступками сотрудников компании и теперь решивший отомстить. Здесь же содержались весьма прозрачные намеки на похождения Развольского, из чего следовал вывод, что убийцей вполне могла быть женщина. Заканчивалась статья риторическим вопросом: «Кто следующий?»

– Только этого нам не хватало! – простонала Наталья, дочитав до конца, и кинулась звонить Инке.

– Наташка, честное слово, я тут не при чем! – сразу закричала в трубку подруга. – Я уже с главным поругалась. Он же знает, что мы дружим, поэтому скрыл от меня, что этот материал на первую полосу идет. Я сегодня эту статью уже в газете увидела. Не сердись, Наташка, я не вру.

– Да верю я тебе, верю, – примирительно сказала Наталья. – Ты мне лучше скажи, откуда этот ваш дуб всю эту ерунду взял?

– А я знаю? – завопила в ответ Инка. – Вот уж востину – дуб! Ты его псевдоним оценила? Это он, идиот, под Генриха Боровика косит.

– Если честно, то мне было не до псевдонима, я все больше текстом проникалась. Ты можешь у него узнать, кто ему все это слил?

– Постараюсь, конечно, но у меня с ним контры. Он никак пережить не может, что меня руководство больше ценит. Сидит, небось, руки потирает, что у него такой «гвоздь» получился, а я лапу сосу. Блин, обидно до соплей. Я ведь про Маркелову с Перфильевой уже две недели знаю, если не больше.

– Ин, я тебе, конечно, сочувствую. Более того, признаю свою вину. Ведь это я тебя упросила ничего про все это не писать. Но ты отвлекись от своего журналистского горя и проникнись моим, а, – жалобно попросила Наталья.

– Тьфу, конечно, – тут же сменила тональность Инка, – чего-то у меня от злости совсем башню снесло.