Кира Касс - Корона
– Да, именно так он и хотел все представить. Но его истинной целью было завоевание престола. – Я чувствовала себя форменной идиоткой. – Вчера вечером я отчитала его за постоянные намеки в интервью для прессы на наши близкие отношения, а он в ответ заявил, что намерен продолжать свои гнусные инсинуации до тех пор, пока народ не потребует, чтобы я вышла за него замуж.
Леди Брайс в отчаянии схватилась за голову:
– А ведь я знала, что он может нарушить процесс Отбора. Знала. Нам необходимо срочно пресечь слухи.
– Тут нет вашей вины, – покачала я головой. – Вы пытались меня предупредить, а я не обратила внимания. У меня и в мыслях не было, что он вопьется в меня как клещ, чтобы проложить себе дорогу во дворец.
– Он такой скользкий тип. Гад ползучий. – Леди Брайс сжала руки в кулаки. – Его родители постоянно бросали камни в наш огород и вообще отплатили королю черной неблагодарностью. А Мариду хватило всего нескольких велеречивых фраз, чтобы тихой сапой пробраться к нам.
– Вот именно. И мне… мне страшно. Если люди потребуют сделать Марида принцем-консортом, то наша монархия под угрозой. Ведь по стране постоянно бродит призрак революции, а теперь, когда я стала королевой, к недовольным могут примкнуть и бывшие сторонники моего отца. Но если мы пойдем на уступки и Марид окажется здесь… если он так легко лгал, лишь бы подобраться ко мне…
– То на какую подлость он сможет пойти, когда поймет, что вы ему больше не нужны? – мрачно бросила леди Брайс.
У меня в голове тотчас же возникло с десяток самых страшных сценариев. А вдруг он заявит, будто я случайно упала с лестницы, или заснула в ванне, или у меня, как у мамы, случился инфаркт. Нет, наверное, не стоило думать о Мариде как о воплощении вселенского зла, однако я отлично понимала, что его интересует исключительно власть, а на меня ему вообще наплевать.
Вполне возможно, это была чистой воды паранойя, я и не отрицала. Но за последние месяцы я упустила столько важных моментов, которые должны были заставить меня насторожиться и начать действовать, что сейчас явно не было никакого смысла верить, будто все образуется.
– Тогда мы должны его заткнуть. Что будем делать? – спросила Нина.
– А с какой стати тебе надо что-то делать? – искренне удивилась Джози, которая, оказавшись под прицелом наших глаз, сразу перестала улыбаться. – Я хочу сказать, ты ведь королева. И если захочешь, можешь приказать его убить. Как предателя, ведь так?
– Если он станет вести себя как предатель, то да. Но сейчас, когда он строит из себя пылкого влюбленного, я не могу приказать его повесить. Только представь, как это будет выглядеть со стороны!
Джози напряженно прищурилась, пытаясь вникнуть в смысл сказанного.
– Наверное, ужасно.
– Даже более чем ужасно. Мой приказ будет расценен как неоправданная жестокость. Я не могу его убить. Более того, боюсь, я даже не могу во всеуслышание заявить, что он мне не интересен, поскольку это может вызвать нежелательную обратную реакцию.
– Ну и какой выход из положения? – спросила леди Брайс.
– То, о чем мы сейчас говорим, должно остаться в стенах этой комнаты. Понятно? – Я уставилась на Джози в надежде, что она осознаёт всю важность соблюдения секретности. – Итак, пункт первый: игнорировать Марида. Во дворец не пускать, на звонки не отвечать. Начиная с этого момента и впредь я для него недоступна. Прессу мы посвящать в это дело не станем, но подкормим кое-какими слухами.
– Согласна, – кивнула леди Брайс.
– Пункт второй. На ближайшие несколько недель я спланировала постепенный отъезд представителей Элиты. Ин сегодня утром отправляется домой. Мы говорили с ним вчера вечером, он готов уехать. А в начале следующей недели Отбор покинет Хейл.
Нина скорчила недовольную гримасу:
– А мне жаль, что Хейла не будет.
– Мне тоже. Но все делается по обоюдному согласию, поэтому, можешь мне поверить, мы расстаемся без обид.
– Ну, это меняет дело, – согласилась Нина. – Погодите-ка! Если у вас остаются лишь три кандидата, разве вы не должны в течение четырех дней сделать окончательный выбор?
– Да. Единственный способ переиграть Марида – выбрать мужа как можно скорее. И не важно, влюблена я или нет, все должно выглядеть так, как было в свое время у моих родителей, а если получится, то даже лучше. – Я перевела дух. – После того как уедет Хейл, подождем пару дней и отсеем Фокса. Он очень милый, но мы с ним так и не нашли контакта. Итак, остаются два финалиста: Кайл и Генри. А затем через две недели я в прямом эфире объявлю имя своего жениха.
– Две недели! – ахнула Нина. – Идлин!
– Мне понадобится помощь в подготовке общественного мнения. Судя по данным социологических опросов, на данный момент уже определились два лидера. Это Хейл и Кайл. Я позабочусь о том, чтобы решение Хейла было воспринято как вынужденная мера. Дабы не расстраивать его поклонников. И нам необходима какая-нибудь сенсация, связанная с Генри. Ну что-то вроде того, будто он печет булочки для стариков из домов престарелых или его семья происходит от знатного свендвейского рода. Даже если придется немножко приукрасить действительность, пусть так! Он должен выйти в финал любимцем публики.
Минуту все сидели, словно воды в рот набрали.
– А ты хоть немножко любишь Кайла? – спросила Джози.
И наверное, впервые в жизни взгляд Джози стал осмысленным, я увидела в ее глазах искреннее беспокойство за брата.
Я подумала об Эрике. О его словах, что любовь стоит того. О его трепетном отношении ко мне с самых первых дней Отбора. О его поцелуе.
О том, что он скоро уедет.
– Я буду счастлива с Кайлом.
Несомненно, во все времена лидеры государств шли ради своей страны на куда более серьезные жертвы, однако леди Брайс, Нина и Джози смотрели на меня как на гладиатора, идущего на смерть.
– Так вы собираетесь мне помогать или нет? – поинтересовалась я.
– Попробую завтра нарыть что-нибудь на Генри, – ответила леди Брайс. – Однако я предпочла бы все-таки начать с чистой правды.
– Я тоже. Но наверняка что-нибудь найдется. Он ведь такой славный.
– Конечно, – поддакнула Нина. – Впрочем, как и наш Кайл. Это отнюдь не самый плохой вариант.
Да. Но и не самый хороший.
– Постарайтесь сделать так, чтобы все прошло без сучка без задоринки. До конца дня я буду работать у себя в комнате. Джози? Так ты завтра приходишь или с тебя уже достаточно?
– Более чем достаточно, – призналась Джози.
– Никому ни слова, поняла?
Джози кивнула, и я поспешно отвела взгляд. Она, похоже, искренне переживала за меня, но уж в чьей-чьей, а в ее жалости я нуждалась меньше всего. Хотя не только Джози, но и Нина с леди Брайс тоже казались живым воплощением скорби.
Глава 25
– А что это за место? – спросил Эрик.
Я приложила максимум усилий, чтобы навести уют. Когда все ушли на обед, я тайком принесла корзину со свечами и одеялом, а еще одну – с едой.
Эрик сказался больным, я заявила, что у меня дел невпроворот, и мы встретились в неприметном месте на втором этаже. Наиболее удобный проход в бронированную комнату был из маминой бывшей спальни, в которой она жила, когда сама проходила Отбор, и куда до сих пор любила время от времени наведываться, чтобы насладиться покоем уединения.
– В те времена, когда повстанцы представляли собой смертельную угрозу, здесь обычно пряталась королевская семья, – объяснила я Эрику. – Однако потайной комнатой уже не пользовались, наверное, лет десять, и теперь практически никто во дворце о ней не знает.
– Иными словами, нас никто не найдет, – с улыбкой уточнил Эрик.
– Нет, если мы сами этого не захотим.
– Меня целый день мучают угрызения совести, – тяжело вздохнул Эрик. – Я чрезвычайно взволнован вашим приглашением, но в то же время мне безумно стыдно, ведь я для вас определенно не вариант.
Я кивнула и, достав из корзины тарелки, принялась расставлять их на одеяле.
– Понимаю. Я проклинала Отбор с самого первого дня, когда родители еще только завели о нем речь. Но сейчас я беру свои слова назад, ведь если бы не Отбор, то мы с тобой никогда не встретились бы… – Мы молча посмотрели друг другу в глаза, и я продолжила выкладывать продукты для нашего пикника при свечах. – А знаешь, мой отец должен был жениться не на маме, а совсем на другой девушке.
– Вы, наверное, шутите, – удивился Эрик.
– Мой дедушка лично отбирал претенденток. Он ввел в игру три Пятерки исключительно для того, чтобы успокоить низшие касты, и потому с самого начала возненавидел маму. Ну а кроме того, мои родители, оказывается, постоянно ссорились. – Я пожала плечами, меня до сих пор удивляло, насколько тернистым был их путь к браку. – А ведь когда-то я искренне верила, что для них это была красивая сказка. Представляешь? Но они, оказывается, ничем не отличались от всех остальных. Хотя, может, именно это и делает их историю поистине волшебной. – Я вспоминала все, что успела узнать к этому времени, и мои слова будто повисали в воздухе. – Они танцуют под дождем. Уж не знаю почему, но, как только небо заволакивают тучи, они всегда вместе. Помню, как-то раз папа ворвался в Женский зал, что было нарушением приличий. Туда нельзя заходить без приглашения. Но шел дождь, и папе не терпелось пригласить маму на танец. Однажды он закружил ее прямо в коридоре, а она так заливисто смеялась… Мама тогда еще не закалывала волосы, и они падали ей на плечи огненным водопадом. И вообще, что бы ни случилось, родители всегда знают, что они есть друг у друга, а это самое главное.
