Разрушенный - Мари Мур
– Скоро вернется Киллиан, ты ведь знаешь об этом? – я меняю тему.
– Да, он прилетит через три дня.
В этот момент я чувствую, как в мои колени утыкается что-то прохладное и влажное. Я беру с подноса круассан и стараюсь незаметно отдать его Голди.
– Рене, я думал, что мы уже все прояснили. У собаки есть своя тарелка, пускай он ест оттуда, а не выпрашивает лакомства под столом, – недовольно заявляет Фрэнк.
Услышав эти слова, мой пес отходит от меня и виновато приближается к папе. Несколько секунд он смотрит на него, виляя хвостом. Отец опускает на него сердитый взгляд, но вскоре сам отдает ему свой недоеденный круассан, отчего мы с Найлом тихонько посмеиваемся.
Но в то же время я замечаю боковым зрением, как Найл нервно проводит ладонью по брюкам. В его движениях чувствуется беспокойство.
– Мистер Гросс, у меня к вам есть разговор, – произносит он, и в его голосе сквозит волнение. – Мой отец кое-что просил передать вам.
– Говори, – бросает папа, намазывая веджимайт10 на тост. – У меня нет секретов от Рене.
– Мистер Гросс, мне бы хотелось обсудить это наедине, – настаивает Найл.
Фрэнк с сожалением откладывает тост и поднимается из-за стола, приглашая Найла в свой кабинет. Как только они пропадают из вида, я беру газету и читаю статью про Грейс. Конечно, со своей большой загруженностью по учебе у меня не остается времени следить за каждым шагом Аматорио.
Но кое-что я знаю про них.
Например, я в курсе того, что в Бостон вернулся Десмонд. Он оставил гоночную трассу в Ле-Ман, чтобы закончить выпускной класс «Дирфилда». И спустя время на его профиле впервые появилось что-то, не связанное с машинами и гонками – совместное фото с девушкой.
Ее зовут Кристиана. Она темноволосая, загорелая, с большими карими глазами, и в них неотрывно смотрит Десмонд на фото. Он кажется счастливым рядом с ней. Мне кажется, что Десмонд влюблен в нее.
Такой взгляд сложно перепутать с другим чувством, и я испытываю что-то похожее на гордость за своего друга из прошлого. Из образа плохого парня Десмонд вырос в мужчину, который не выпускает из своих объятий то, что стало для него ценным и важным.
Кроме Десмонда, я заходила на профиль к его сестре. Грейс достаточно долго ничего не выкладывала, а свое последнее сообщение она отправила мне больше двух месяцев назад.
Если верить тому, что пишет пресса, то Грейс пыталась убить свою подругу Кайли во время Хэллоуина. К счастью, Кайли выжила благодаря Кристиане, которая быстро вызвала неотложную помощь.
Но это не конец той ужасной цепочки событий, случившихся в Хэллоуин. Грейс выстрелила в гоночного соперника Десмонда – Джеймса Уильямсона. Пуля не задела его жизненно важных органов, и бывшему гонщику Ф1 удалось выжить.
У меня нет ни одного объяснения, что случилось с Грейс, и что на самом деле произошло в ночь Хэллоуина. Пресса выдвигала множество версий, и одна из них признала Грейс невменяемой. Согласно статье из газеты, которую сегодня читал Фрэнк, с этим согласились присяжные.
И теперь Грейс проходит принудительное лечение в психиатрической больнице «Хейверхилл».
Я не знаю: правда ли то, что Грейс сошла с ума, или нет. Но в одном уверена точно – все не так, как кажется.
Кроме этой статьи, я читала в интернете, что пишут про семью Аматорио. Желтая пресса никогда не была милосердной: все сайты журналов соревновались в том, кто выставит Аматорио безумнее. Особенно отличилась редакция Blaunt Papers: всех детей Маркоса они окрестили привилегированными психами-убийцами, греющихся в лучах своей безнаказанности. Им припомнили все плохое, что они когда-то творили: вспомнили каждую драку и каждый скандал. Я с ужасом читала заголовки статей.
И в этом хаосе остался спокойным тот, от кого я ожидала спокойствия меньше всего. С пугающим хладнокровием Кэш давал показания против сестры на суде. А надвигающий шквал журналистов он встречал с откровенным безразличием. Словно в нем угасли все эмоции.
Или все-таки Кэш усвоил урок?
Любое событие имеет последствия, и за все когда-то нужно платить.
Из моих размышлений меня выдергивает звук приближающихся шагов и голос Фрэнка с Найлом. Я быстро убираю газету на то место, где ее оставил папа, и делаю вид, что доедаю завтрак.
– Вы успели поговорить? – спрашиваю я, стараюсь придать своему голосу беззаботный тон.
– Да, – отзывается Фрэнк, похлопывая Найла по плечу. – Твой парень получил от меня согласие на особо важный проект. Но перед этим я дал ему необходимые указания, иначе он пожалеет о том, что затеял.
– Вам не о чем переживать, мистер Гросс, – заверяет его Найл. – Я дал свое слово и клянусь сдержать его.
Я с недоумением смотрю на Найла, а затем перевожу взгляд на Фрэнка. Я не особо разбираюсь в делах бизнеса, которые ведет Фрэнк. Но разве чем-то подобным не должен заниматься Киллиан?
Что-то здесь не так. Они мне о чем-то не договаривают.
В это мгновение у меня в кармане начинает звонить телефон. Вытащив мобильный, я вижу номер Элизабет. Я отвечаю на вызов и спустя несколько секунд обращаюсь к отцу:
– Папа, попроси охрану, чтобы они открыли ворота. Приехали мои друзья.
Затем я поворачиваюсь к Найлу:
– Нам пора.
Глава 15
Декабрь. Мельбурн.
Блики белых фонариков отражаются на поверхности озера. Я выхожу на пирс и облокачиваюсь на перила, разглядывая ночное небо. Позади меня приглушенно звучит музыка, студенты из колледжа отдыхают и расслабляются. Кто-то веселится вокруг костра, кто-то играет в пинг-понг, установленный на пляже, а кто-то устроился в джакузи рядом с домами, построенными вдоль линии берега.
Мы с друзьями приехали сюда несколько часов назад и успели осмотреть окрестности. Наш дом большой и вместительный, его передняя часть возвышается над водой. Как и говорила Элизабет, на втором этаже располагается несколько спален. Нам досталась с невероятным видом на озеро, огромной кроватью с балдахином и старинной антикварной мебелью.
Когда я впервые там оказалась, у меня создалось впечатление, будто я заточена в башне.
– Как насчет того, чтобы выпить мой фирменный коктейль? – около меня оказывается Элизабет и отдает мне красный стаканчик.
Я принюхиваюсь к вязкой жидкости.
– Ты вылила туда канистру текилы?
– Сначала попробуй, а уже потом морщи нос, детка, – Элизабет подмигивает мне, и я осторожно отпиваю из своего стакана. Это действительно вкусно.
– Что
