Элизабет Адлер - Богатые наследуют. Книга 2

Ребенок был похож на херувима, с копной темных кудряшек и огромными карими глазами. Энцо наконец заполучил свою мечту. После этого Кармеле было легче добиться согласия и отправить Франко в местную школу вместе с другими мальчиками; в конце концов, если что-то случится, теперь был еще маленький Стефано – на этот раз ребенка назвали в честь отца Энцо.

Стефано был испорчен отцом и избалован своей матерью, потому что Франко был поглощен новым миром, открывшимся ему в школе, и все ее материнские чувства сосредоточились на малыше. Франко тоже любил своего маленького брата, хотя ему не всегда нравилось его поведение. Особенно когда Стефано подрос.

Когда Франко исполнилось двенадцать лет, Стефано было только пять. Конечно, он был еще совсем ребенком, и поэтому Франко приходилось позволять ему резвиться, как тому вздумается. Иногда это было тяжело, потому что, казалось, Стефано вечно ломал или терял вещи, которые были дороги Франко, такие, как модели боевых кораблей или швейцарский перочинный нож, а однажды он изрисовал и исцарапал копии любимых картин Франко, которые он повесил на стены в своей комнате.

В семнадцать лет Франко уехал в университет, а затем в школу бизнеса в Америке, и поэтому он не был свидетелем того, как дальше подрастал его брат. Когда Франко вернулся домой в возрасте двадцати двух лет, он обнаружил, что Стефано превратился в испорченного, капризного пятнадцатилетнего подростка, которого опекала мать и которому потакал отец. Несомненно, Стефано был красив, но также было совершенно очевидно, что он ленив и туп.

Учителям Стефано жилось легко: он не задавал вопросов и отлынивал от занятий как только мог. Окружающий мир, как и все, что выходило за рамки его ограниченных потребностей, не интересовал его. Единственное, что его интересовало, это секс. В пятнадцать лет Стефано уже успел довести до беды одну из девушек, и хотя отец не раз проводил с ним нравоучительные беседы о конспирации и о том, что его мужское естество является «наследием Мальвази», он по-прежнему удовлетворял свою нужду, как ненасытная скотина с одной извилиной в мозгу.

Франко казалось, что он всегда знал, в чем заключается «бизнес» Семьи, и он принял все это и особый образ жизни, потому что не знал ничего другого. Он уезжал в Америку, нагруженный рекомендательными письмами к главам других Семей, и его социальная жизнь проходила в рамках клана. В колледже у него было мало настоящих друзей, и ни с одним из них он не надеялся долго поддерживать отношения, потому что знал, что они его не поймут. Когда его слишком соблазняли прелести беззаботной, вольной жизни других студентов, и в особенности когда ему понравилась красивая белокурая англосаксонская девушка-протестантка, на которую он смотрел как на принцессу из книжки своего детства, он твердо помнил, кем он был: Франко Мальвази, сыном и наследником крестного отца мафии. И ничто и никто не могло избавить его от этой ответственности.

Основное хозяйство Мальвази составляли товарные склады и офисный комплекс в юго-западной части Неаполя, недалеко от доков. По возвращении Франко был изумлен, увидев, что Стефано уже принимает участие в «деле». У него даже был собственный офис и место за большим овальным столом в комнате, где созывались крупные совещания и присутствовали все наиболее важные члены Семьи. От внимания Франко не ускользнуло то, что место Стефано было по правую руку от отца, тогда как его собственное находилось у дальнего края стола, но он оставался спокоен. Он так долго отсутствовал, думал Франко, поэтому совершенно справедливо, что отец хотел, чтобы его старший сын доказал, что чего-то стоит; на него как на наследника ложилась огромная ответственность.

Франко прожил дома месяц, когда впервые заметил признаки жестокости в Стефано. Он гулял по саду, уткнувшись в книгу о жизни, творчестве и технике живописи художника фра Беато Анжелико, когда услышал жалобное мяуканье. Поспешив на звуки, он увидел жуткое зрелище. Стефано держал маленькую кошку за хвост вниз головой. В другой его руке было длинное лезвие бритвы, и он методично сбривал шерсть с перепуганного животного. Каждый раз, когда кошка кричала и дергалась в отчаянной попытке вырваться и убежать от мучителя, бритва все глубже врезалась в ее тельце. Это было уже месиво крови и шерсти, когда Франко вырвал ее у брата, глядя на него с уничтожающим презрением.

– Ах ты сопливый ублюдок, – прорычал он. – Ты соображаешь, что делаешь?

– Это всего лишь кошка, – огрызнулся Стефано. – Какое тебе дело?

– А какое ты имеешь право заставлять ее страдать? – разъяренно потребовал ответа Франко. – Ты заживо почти содрал с нее кожу. Боюсь, ее придется умертвить.

– Если бы ты оставил ее мне, она бы сдохла через минуту, – засмеялся Стефано. – Ты слишком мягкосердечен, братец, а это не то качество, что требуется от крестного отца.

– Никакой звериной жестокости, – отрезал Франко. – Думай хотя бы иногда своей головой и держи себя в руках.

После этого Франко держал ухо востро, всегда интересуясь донесениями о том, что поделывает Стефано, и очень скоро обнаружил, что его брат уже пользовался дурной славой из-за своего обращения с женщинами в дешевых борделях Неаполя. Казалось, Стефано выбирал самые замызганные, где строил из себя юного лорда, швыряя деньги направо и налево, чванясь, напиваясь, как свинья, и утоляя свою сексуальную нужду, корча из себя супермена, однако донесения были более чем красноречивы. Стефано не преуспевал в постели, возмещая это жутким садизмом.

А дома он был чадом Кармелы. Высокий, красивый и всегда улыбающийся, он был ласков и вежлив с матерью – и хладнокровно жесток с беспомощными женщинами в борделях.

Франко было двадцать пять, а Стефано восемнадцать, когда однажды ночью Энцо отвел их в сторону и сказал, что умирает. Полдюжины разных докторов подтвердили диагноз – рак желудка.

– Это не должно выйти за порог этой комнаты, – сказал он, глядя на них обоих, его темные глаза уже сузились от боли. – Ваша мать не должна знать об этом – и наши враги тоже. Для меня настало время подумать о будущем нашего дела, мои сыновья. О вашем будущем. Вы хорошо знаете мои чувства к вам. Позвольте умирающему обратиться к вам с последней просьбой. Сделайте меня счастливым… женитесь. Сейчас. Подарите мне внука, чтобы я мог умереть спокойно, зная, что семья Мальвази будет иметь продолжение и процветать. Подарите вашей матери внуков, чтобы она была счастлива, когда я уйду.

Стефано сделал предложение Эмилии Бертана через ее отца, и оно было принято немедленно, хотя сама Эмилия узнала об этом последней, когда ее семья сообщила ей, что они устраивают большой званый вечер в честь помолвки – ее помолвки. Она должна была выйти замуж в течение месяца.