Ольга Черных - Настойка мухомора для босса

– И, зачем же? – с интересом спросил он, склонившись к ее уху.

– Чтобы разрушить ее, – выдохнула Дана. От волнения, близости Кости и от того, как крепко он ее сжимал в объятиях, ей становилось все труднее дышать. – Наверное, я это почувствовала сразу… еще с первой встречи.

– «… с первой встречи», – повторил он за ней и вдруг спросил: – А вы? Вы ничью жизнь не разрушаете? – кривая улыбка коснулась его губ.

– Несомненно. Бедный Вадим. Все-таки я дрянь, если позволяю вам так себя со мной вести.

– Значит Вадим? О, это объясняет многое. А о обо мне вы подумали? – горячо зашептал Костя ей в ухо, слегка касаясь его губами. – Вы меня некрасиво обманули, уважаемая жена директора. Выражаясь проще, вы меня кинули, как последнего лоха, который вам поверил, – при этом он продолжал беззастенчиво обнимать ее и прижимать к себе так близко, что ей уже на самом деле было трудно дышать.

– Господи, он меня бросит, он так смотрит. Костя, прошу вас, имейте, хотя бы просто сочувствие к моей будущей судьбе… Отпустите меня.

– И не подумаю. Чем раньше он вас бросит, тем лучше, и вы этого вполне заслуживаете.

К счастью, музыка закончилась. Дана освободилась из цепких объятий и быстро направилась в женскую комнату. Она долго стояла у открытого окна, тщетно пытаясь успокоиться. Наконец, уловив, каким-то особым чутьем, присутствие Вадима, медленно открыла дверь.

Она не ошиблась. Вадим стоял у стены напротив и нервно курил, делая большие затяжки. Дана подошла к нему, не решаясь поднять глаза, и глухо сказала:

– По-моему, праздника уже слишком много. Если хочешь, оставайся, а я еду домой.

– Хорошо, – он погасил сигарету и бросил ее в большую пепельницу на подоконнике. – Пойдем, попрощаемся с ребятами.

Проходя мимо зеркала, она мимоходом поправила прическу и неожиданно в отражении рядом с собой увидела раскрасневшуюся Виолетту. Наверное, та неспроста поджидала ее в холле. Костя безучастно присутствовал за ее спиной, оставаясь ко всему совершенно равнодушным.

Виолетта манерно поправила волосы и ехидно сказала, передразнивая Геннадия Павловича:

– О, здравствуйте, Богданочка. Как приятно вас видеть. Вы так прекрасно выглядите и так здорово поправились с момента нашей последней встречи – настоящая пампушечка. Кстати, вам идет.

Дана задохнулась от наглости этой выскочки. Мужчины замерли в ожидании. Она медленно отвернулась от зеркала и смерила взглядом красивую нахалку.

– Деточка, – улыбнулась она, вспомнив любимое обращение Нонны, – как говорит один мой знакомый, с нашим правительством похудеть мы всегда успеем. Вот именно для такого случая просто необходимы некоторые запасы на теле. А что будет с вами, если этим солидным дядям, – она кивнула на Костю, – надоест содержать вас? Даже страшно себе представить, – очаровательная улыбка снова коснулась ее губ. – Всего доброго, было приятно пообщаться, – и она решительно направилась в зал, крепко уцепившись в руку Вадима.

Вечер был необыкновенно тихим. Дана уже больше часа стояла на балконе. Тонкий аромат цветов в саду слегка пьянил каким-то терпким запахом. Бархатное звездное небо было так низко, что казалось до ковша Большой Медведицы можно дотянуться рукой. Наверное, где-то там далеко, во Вселенной тоже есть жизнь. Свои печали и радости, потери…

Вадим неслышно подошел и остановился рядом, опираясь на деревянные перила.

– Скоро лето закончится. Начинается звездопад… – она мечтательно посмотрела на небо, старательно избегая его взгляда.

– Дана, – так Вадим называл ее только в особых случаях. По-видимому, именно сейчас и был такой случай. Она внутренне сжалась. – Тебе не кажется, что уже пора мне кое-что объяснить?

– Что ты имеешь ввиду? – спросила тихо и неуверенно, понимая, что разговора не избежать, хотя наперед знала, что ничего не сможет объяснить. Как можно объяснить то, что не подлежит объяснению?

– Я уже не в первый раз вижу возле тебя этого наглеца. Потрудись, пожалуйста, рассказать, кто он?

Она тяжело вздохнула, пытаясь отыграть время паузой. Однако это не спасло. Вадим ждал конкретного ответа.

– Это Константин Андреевич – племянник моей бывшей директрисы. И вовсе он не наглец, а скромный и серьезный человек. Сегодня он немного лишнего выпил, вот и все. А длинноволосая его спутница – будущая жена. По крайней мере, так она мне сказала у банка.

– Это мне совсем не интересно. Что ему нужно от тебя?

– Понимаешь, – она зябко поежилась, хотя вечер был теплый, – еще весной, когда ты был в командировке, его прислала ко мне Алла Васильевна. Его другу была необходима помощь. Я отвела его к Нонне… – бормотала невнятно. Ей сейчас меньше всего хотелось говорить с Вадимом о Косте, тем более, объяснять характер их и так запутанных отношений.

– Ну, что же, теперь понятно, – в голосе Вадима звучала неприкрытая ирония. – Ответ, более чем исчерпывающий. Надеюсь, на этом ваши отношения закончились?

– Не думаю, – честно ответила Дана. – Боюсь, что им еще не раз придется обращаться ко мне.

– К тебе? Ты это серьезно?

Она кивнула.

– Тут все просто. Обычно обращаются повторно к тем, кто уже посвящен в подробности, а не расширяют круг знакомых. Учитывая популярность его друга не только в городе, но и в определенных кругах, им нет смысла на каждом углу объявлять о его проблемах. А его впереди еще ждут большие неприятности.

– Откуда ты знаешь? – подозрительно спросил Вадим.

Дана пожала плечами.

– Это совсем просто. Я смотрела его судьбу.

Какое-то время на балконе царила гнетущая тишина, и лишь шорохи в саду изредка нарушали ее. Она понимала, что сейчас творилось в душе Вадима и, знала, чего ему стоило сохранять спокойствие, потому что давно уже перешла все границы приличия в отношениях с Костей. К тому же, наивно было полагать, что Вадим ничего не замечает. Но сегодня, похоже, его терпению пришел конец.

– Значит так, – начал он строго, – ты немедленно прекращаешь всяческое общение с этим человеком и, вообще… со всеми делами твоей Нонны. Судьба, карты, предсказания – смешно слушать. Ты же молодая и образованная женщина, а лезешь в это болото, хотя хорошо знаешь, что мне это не нравится. Я ни в чем не собираюсь ограничивать твою свободу, но все должно быть в разумных пределах. Дана! – он повернул ее к себе и пристально посмотрел в глаза. – Надеюсь, ты понимаешь, о чем я? Ты выходишь за меня замуж.

– Ты никогда так со мной не разговаривал. Я тебя таким не знаю, – прошептала она.

– Дорогая, значит, до сих пор не было такой необходимости. А теперь есть. Уже поздно, пойдем спать. И давай остановимся на этом. Мне неприятен такой характер отношений, но сегодня ты сама вынудила меня.