Светлана Бестужева-Лада - Фламенко по-турецки

— Вот что бы я очень хотела, — мечтательно произнесла я, — это лично побеседовать с душкой-администратором. Хотя, к сожалению, это совершенно нереально: Виктория-ханум больше в Кемере не появится.

— Совершенно верно, — кивнул мой собеседник. — А Фэриде-ханум абсолютно неинтересен какой-то там администратор какого-то ресторана. Но о результатах вам доложат, не сомневайтесь.

— А я и не сомневалась, — с милой улыбкой ответила я. — Уже успела убедиться, что информация у вас поставлена на должном уровне.

Словно в подтверждение моих слов у сопровождающего запищал мобильник. Выражения его лица я видеть, естественно, не могла, но по тому, как вдруг затвердели мышцы шеи и спины, поняла, что сообщение оказалось не из приятных. Закончив разговор, мой сопровождающий повернулся ко мне:

— Боюсь, что с администратором уже никто не сможет поговорить.

— Сбежал? — ахнула я.

— Убили, — буднично сообщил мне собеседник. — Средь бела дня в его кабинете кто-то спокойно сломал ему шею. Свидетелей — никаких, хотя ресторан был почти полон и официанты постоянно бегали туда-сюда. Сейчас там полиция разбирается, а я доставлю вас к Исмаил-бею и поеду на место происшествия. Не хочу вас пугать, но, похоже, кто-то очень быстро и профессионально заметает следы. А заказчика преступления всегда гораздо труднее найти, чем исполнителя. Если вообще возможно.

Меня снова начала бить мелкая дрожь. Похоже, все было еще хуже, чем я себе представляла…

Глава седьмая

Новая сказка Шахерезады

Остаток дороги я плохо помню. Никогда в жизни мне не было так страшно, как в это время. Воображение у меня богатое, я во всех деталях представила себе, как в самолете раздается оглушительный грохот, а потом все происходит, как в фильме катастроф: горящие обломки, живые, полуживые и мертвые пассажиры, черный дым — и все это плюхается в родное с детства Черное море, чтобы бесследно исчезнуть в его глубинах.

Слабым утешением могло служить только то, что я всего этого кошмара все равно бы не увидела, поскольку сумка с бомбой, ясен перец, была бы в самой непосредственной близости от меня, так что мое бренное тело в первую долю секунды превратилось бы в ничто.

Еще веселее был бы вариант, если бы мой ангел-хранитель не заинтересовался ларчиком-сувениром и не стал бы его трогать вообще. Тогда мы бы радостно взлетели в воздух где-то на подступах к Кемеру, и все бы долго ломали головы, к чему бы все это было.

Конечно, машина взрывается не так эффектно, как самолет, но шума, дыма и огня тоже было бы вполне достаточно. И это было бы вообще обидно: предвкушать радости отдыха в компании миллионера и так бесславно погибнуть от руки… Чьей, черт побери, руки?

Как я ни ломала голову, никакой кандидатуры в мои убийцы, кроме Олега, не просматривалось. Конечно, я знала, что мой теперь уже навсегда экс-любовник особой сентиментальностью не отличается, а скорее склонен к жестким поступкам, но не до такой же степени! И главное — за что? Я еще могла понять высказанное им милое пожелание залить парочку-другую конкурентов цементом и утопить бочки в Финском заливе, но…

Но это были конкуренты! Даже если допустить, что я ему просто надоела, есть же другие способы прекращения отношений. Если бы все взялись вот так мочить опостылевших возлюбленных, то на земле очень скоро не осталось бы ни одного живого человека. Да еще мочить с большими финансовыми затратами: деньги на билет в оба конца, съем жилья, карманные средства…

Но если он все так задумал с самого начала, то зачем нужно было снимать апартаменты на две недели? Деньги-то немалые, для меня, во всяком случае. Может быть, он просто не знал, как скоро сумеет заставить меня сесть в самолет? Не случайно же обратный билет был с открытой датой. Я же уложилась, как на весенне-полевых работах: трое суток — и все готово. Впрочем, я всегда все делаю быстро: и увлекаюсь, и совершаю глупости, и каюсь в содеянном.

А если бы слепая судьба не столкнула меня с Исмаил-беем? Думаю, меня ничто тогда не спасло бы от гибели, и никто никогда не догадался бы, кто все это организовал. Тем более что администратор уже на том свете, а это была единственная ниточка, которая вела к главному организатору всего этого шоу в воздухе.

А если этот Некто не поверит в реальность авиакатастрофы или у него имеются вполне надежные источники правдивой информации? Тогда в задачке спрашивается: кто следующий кандидат на переход в иной мир? Угадать, по-моему, можно с одного раза.

В общем, когда наша машина, проскочив по окраине Кемера, подкатила к какой-то вилле, утопающей в зелени, я уже была на грани истерики. Между прочим, я по натуре не слишком возбудимая и нервничать обычно начинаю только тогда, когда чего-то не понимаю. А в данном конкретном случае я не понимала ни-че-го. Вообще ничего. Так что нервам, право же, было от чего разгуляться на всю катушку.

Но, выйдя из машины, я вдруг необъяснимым образом успокоилась. То ли воздух тут был какой-то особенный, густо насыщенный ароматом цветов и недалекого моря. К стеклянным дверям вели полукруглые белые мраморные ступени и — надо полагать, как сверхпочетную гостью, — на верхней ступеньке меня ждал Исмаил-бей, как всегда в белоснежном великолепии.

Я чуть не бросилась ему на шею, как к единственному близкому человеку, чуть ли не родственнику, и одумалась буквально в последнюю секунду. Не была уверена, что он правильно оценит мой эмоциональный порыв.

— Обед ждет, Фэриде-ханум, — проговорил он, улыбаясь. — Все деловые разговоры — только после обеда. Договорились?

Еще бы мы не договорились!

Беда была только в том, что есть мне не хотелось ни капельки. Аппетит словно напрочь отбило. Так что я вяло поковыряла салат, съела пару кусочков мяса, запивая все это полюбившимся мне красным вином. Исмаил-бей ни на чем не настаивал, он спокойно вел светский разговор о погоде и природе, не отвлекаясь на мои ответы-междометия. Но и затягивать трапезу не стал, явно понимая, что выговориться мне сейчас куда важнее, чем наесться.

Так что минут двадцать спустя мы уже сидели на закрытой зеленью со всех сторон веранде и пили кофе с чудесным ароматным арманьяком. То ли присутствие Исмаил-бея повлияло, то ли этот самый арманьяк, но я немного успокоилась. Во всяком случае меня больше не преследовали яркие видения моей собственной мученической кончины.

— Ну так подведем предварительные итоги, Фэриде-ханум. Но прежде всего разрешите официально пригласить вас быть гостьей на этой вилле. У вас будет половина этого дома, и, если не захотите, вы меня даже не увидите…