Инна Бачинская - Лев с ножом в сердце

Насмотревшись на себя, Ира сказала:

— Я быстренько помоюсь, а потом поужинаем. Подыхаю, жрать хочу! У тебя картошка есть? Мишка пока начистит!

Она ринулась из спальни, унося с собой халат. Растолкала Мишу, который все спал, осторожно передвинула уснувшую Катьку в угол.

— Миш, давай разложи кресло. Катька уже спит, умаялась, кровиночка моя!

Парень открыл бессмысленные глаза, приходя в себя. Поднялся с дивана, потянулся.

— Может, перенести кресло в спальню? — опомнилась я. — Чтобы вам всем вместе…

— Не пролезет в дверь, — тут же отозвалась Ира. — Здоровое. Да ты не переживай, Катька спит, как убитая, — пушкой не разбудишь. В меня! Я тоже спать здорова, не передать!

Миша все так же молча — я начала подозревать, что спутник моей матери немой, — разложил кресло. Ира подтащила к нему стулья, чтобы Катька не скатилась. — Может, есть старое одеяльце? — спросила, выпрямляясь. — Под спод, а сверху можно… чем-нибудь полегче… У тебя тепло.

И снова я пошла в спальню, теперь уже не мою, откапывать в стенном шкафу постельное белье, выуживать из глубин столетнее верблюжье одеяло, пахнущее нафталином, и подушки.

— Класс! — похвалила Ира, проворно устраивая постель Катьке. — Как дома. Давай сюда принцессу!

Миша передал ей спящую девочку. Ира страстно чмокнула дочку в лобик, щечки, ручки, расцеловала ножки и укусила за пяточки, осторожно уложила и прикрыла махровой простыней. Катька издала воркующий звук, но не проснулась.

— Теперь до утра, — сказала Ира. — Так, все на кухню! Доча, показывай, где тут у тебя что. Миш, ты чистишь картошку, я — в душ.

На кухне она распахнула дверцы холодильника, присвистнула:

— Небогато! Ну, ничего, главное, — картошечка! И хлеб. С маслом.

— Хлеба нет, — сказала я.

— Как нет? — изумилась Ира. — Забыла купить? Сейчас Мишка сгоняет. Миш!

— Я не ем хлеб, — пробормотала я.

— Как не ешь? — еще больше изумилась Ира. — Совсем? Диета, что ли?

— В общем… да. — Я испытывала страшную неловкость — мы с ней до такой степени не совпадали, что любое сказанное ею слово отзывалось во мне диссонансом. Мы просто не понимали друг друга. Я чувствовала себя в гостях, в отличие от Иры, которая везде, по-видимому, была как дома.

— Какая, к черту, диета! — воскликнула она. — Ты же светишься вся! У женщины должно быть тело. Правда, Миш? Мужики не любят кости, — она рассмеялась, игриво ткнула его пальцем под ребра. — Да, Миш? — Не дождавшись от парня ответа, сказала: — Ну, ничего, мы это дело поправим. Ты ничего из себя, только надо макияж поярче, шмотки… а то закуталась, как старуха… Ты что, совсем не красишься?

Непосредственность моей матери поражала.

Миша вышел из кухни, вернулся через минуту, уже в куртке, встал на пороге, выразительно глядя на Иру.

— Что? — спросила она.

Он дернул плечом, но промолчал, продолжая смотреть.

— Доча, — Ира повернулась ко мне, — ты не одолжишь? Мы достанем денег, ты не думай. В дороге потратились. А?

Я с сожалением вспомнила о сотне, подаренной пьянице из подворотни. С какой стати, спрашивается? Бутылку разбил? Так ему и надо, алкоголику. Пожалела, скажите на милость, а чем теперь гостей кормить? Хоть и непрошеных. У меня есть немного денег, отложенных на туфли…

— Сейчас, — сказала я, не глядя на нее, и вышла из кухни.

Миша взял деньги и сказал… о чудо, голос прорезался! Он сказал «спасибо» низким, каким-то утробным басом.

— Миш, ты там возьми колбаски, селедочки, хлебца… ну, знаешь! Можно огурчиков маринованных. Сам посмотри. И давай одна нога здесь, другая там. Жрать охота!

Миша кивнул согласно, хлопнул дверью, побежал вниз по лестнице.

— Я в душ, — сказала Ира, скрываясь в ванной.

Я перевела дух и принялась чистить картошку. Оторопь, не отпускавшая меня с момента появления матери с семейством, стала потихоньку отступать, способность мыслить, похоже, восстановилась, и я подумала… Я подумала, что моя прежняя жизнь закончилась безвозвратно. Яростное ощущение перемен вдруг охватило меня. Сколько раз я мечтала, что вдруг откроется дверь и войдет моя мама, прекрасная, нежная, тонкая, и закричит, заламывая руки… В разных сценариях текст был разный. «Доченька! — кричала моя мать. — Какое счастье! Я так долго тебя искала!» Или «Лизочка!» Нет, она же не знает, как меня зовут… «Девочка моя! — кричала она. — Тебя похитили негодяи…» Какие негодяи? Какая разница — негодяи, и все! «Но я всегда верила, что найду тебя!» «Кстати, а как Ира нашла меня?» — пришло мне в голову. Растерянная, я не сообразила спросить.

Сомнительная Ира, сомнительный ее спутник… Чужие, незнакомые люди пришли и сказали… Единственное, что не вызывало у меня никаких сомнений, вернее кто, — это Катька. Реальное, чистое, невинное существо, далекое от мирской грязи, не подозревающее, у кого ее угораздило родиться. Как ни странно, мне ни разу не пришло в голову, что это самозванцы и жулики. Не знаю почему. Чувствовалось, что оба биты жизнью. Мне они казались вполне искренними. Хотя из меня плохой психолог, и обмануть вашу покорную слугу пара пустяков. Взять пьяницу… Он, правда, не обманывал, но чуть не плакал и был страшно расстроен. Вот скажите, много ли вы знаете женщин, которые в такой ситуации отдали бы последнее… на водку? Боже, какая я дура!

Я вспомнила, как однажды меня ограбили. Сняли кроличью шапку — дело было зимой. Причем я слышала, как этот тип нагоняет меня, и вместо того, чтобы рвануть на другую сторону улицы, где шли люди, продолжала оставаться на «опасной» стороне. Угадайте, почему? Ни за что не догадаетесь. Я побоялась обидеть его! А вдруг это не вор, а нормальный человек, а я брошусь бежать, как ненормальная! В итоге он сорвал с меня шапку и был таков. Шапка копеечная, да речь не о том. А о том, что… какие полезные советы может дать несчастным брошенным девушкам такая чудачка, как я?

Ира была человеком из мира, мне неизвестного, с этой ее речью необразованного человека, молодым любовником, почти мальчиком, бесцеремонностью… Из забубенного мира, где матерятся, пьют, дерутся и с легкостью проживают все до последнего гроша. Но, странное дело, я, кажется, не имела ничего против их появления. Она называла меня «доча», и словечко это не резало мне слух, разве что поначалу. Ира, такая непохожая на меня, вызывала у меня любопытство.

Глава 13

Не ждали… (окончание)

Она вышла из душа, благоухая моим шампунем, с тюрбаном из полотенца на голове, в черном атласном халате моей приемной матери. Лицо, отмытое от сомнительной косметики, сияло. Ира, казалось, сбросила лет двадцать. «Как Афродита… из пены», — пронеслось у меня в голове.