Светлана Демидова - Ночь со звездой гламура

Инна непонимающе смотрела на мужа. Он убрал руки от ее лица, сел на соседний табурет и продолжил:

– Ведь Дашка на все это пошла из-за тебя!! Неужели ты так и не поняла?! Неужели эта твоя… любовь с Альбертом стоит нашей Дашки?!!

– Я с ним не спала, если ты на это намекаешь…

– Какая разница, если Дашка посчитала, что…

Инна подняла на мужа такие странные глаза, что он поперхнулся на полуслове.

– Скажи, Женя, зачем ты женился на мне? – неожиданно спросила она.

– Странный вопрос… – попытался увильнуть от ответа Антонов.

– Ничего странного. В нашей с тобой ситуации вопрос совершенно законный. После того, что произошло с Дашенькой, я все время думаю об этом: зачем ты на мне женился… И мне теперь кажется, что ты никогда не любил меня. Даже и в юности. Так… терпел почему-то… А потом, как обещала народная мудрость, стерпелось – слюбилось… И знаешь… – Инна, не мигая, уставилась в глаза мужа, – …я теперь думаю, что дело даже не в Кондрашовой… Ленка случилась потом… Наша с тобой свадьба…. Она была такой странно скоропалительной… Я-то впервые влюбилась до умопомрачения, поэтому рада была, когда какие-то знакомые помогли нам ускорить дело со свадьбой. А ты, Женя! Зачем тебе надо было так срочно жениться?!

– Не говори ерунды, Инна, – смутился Евгений. – Все было, как обычно бывает… Не всем же так везет, что во Дворце бракосочетаний знакомые работают. Смешно было бы не воспользоваться.

– Не-е-ет… – протянула Инна. – Я теперь все отчетливо вижу! Тогда мне казалось, что тебя просто потрясла красота Ленки, а я, дурочка, радовалась, что ты уже все равно мой и ей не достанешься. Теперь, вспоминая твое лицо, я понимаю: ты думал о том, что напрасно поторопился, что в твоей жизни все могло быть иначе. Именно, если бы не поторопился… А, Женя! Что ты скажешь мне на это?

– Я уже признавался в том, что Лена мне нравится. Чего тебе еще надо?!

– А до Лены? До меня? Кто еще был в твоей жизни, Женька? Я никогда тебя не расспрашивала, потому что в моей-то всегда был только ты, и мне, идиотке, казалось, что и у тебя – только я… ну и еще Ленка чуть-чуть…

– Разумеется, я не святой, – с видимым усилием выговорил Антонов. – Была у меня, как у всех, первая любовь… Ну… не получилось… Я от нее в армию сбежал со второго курса института… А потом… ты… тебя встретил… Вот, собственно, и вся моя жизнь…

– А кем она была, твоя первая любовь? – не унималась Инна.

– Зачем тебе понадобилось ворошить все это?!

– Зачем? Понимаешь, я места себе не нахожу от страшного чувства вины перед Дашкой… Все думаю, думаю… почему я вдруг так… из-за Альберта… И поняла, что мне как-то все некогда было на себя обернуться. Дашка – маленькая, дел по горло, муж – человек положительный… Ну что еще надо? Но вот дочка выросла, можно бы и пожить для себя… с тобой… но… Я в этой чертовой «Северной жемчужине» вдруг увидела, как Альберт смотрит на Лену. Ты никогда так на меня не смотрел… Я… сломалась… И дело не в красоте Соколовского, которая, конечно же, бесспорна. Мне захотелось, чтобы эти глаза смотрели на меня с такой же любовью, которой я… никогда не знала… Ты не любил меня, Женя…

– Глупости!! – взвился Антонов.

– Нет. Это правда, – спокойно ответила ему Инна. – У меня ничего не выйдет с Альбертом, потому что… В общем, ты и сам понимаешь… Но тебя я отпускаю, Евгений. К Кондрашовой, не к Кондрашовой… Все равно… Уйди от меня, Женя…

– А ты не думаешь, что Дашка может еще что-нибудь выкинуть, если я уйду?!

– А ты поговори с ней. Она теперь кое-чем умудренная… Может быть, поймет…

– Ладно, это никуда не денется… Нечего горячку пороть! Догорячились уже! А на Альберта твоего с его шоу-бизнесом мне начихать десять раз! Я этого Кудеярова лично изничтожу!

Инна промолчала. Евгений поднялся с табуретки и пошел в коридор. Ему почему-то хотелось, чтобы жена его задержала. Он даже загадал: если задержит, то все еще наладится. У Дашки все непременно обойдется: ни беременности от этого попсового козла не подхватила, ни дурной болезни. А душевные раны здорово врачует время, уж он-то об этом точно знает. Антонов даже задержался у зеркала, медленно застегивая куртку, но Инна так и не окликнула его из кухни.

Погода была под стать отвратительному настроению Евгения. Холодный осенний дождь от души молотил по асфальту, будто собирался навечно впечатать в него гадкие коричневые листья, уж вдрызг измочаленные башмаками питерцев. Перепрыгнув крупную лужу, Антонов тут же, с ходу, вляпался в другую, подняв целый фонтан брызг и заляпав себе джинсы со всех сторон. На его счастье, все пассажиры троллейбуса, куда удалось втиснуться, были такими же мокрыми, а потому он из общей массы не выпадал. С волос на лицо Евгения текли струйки воды. «Мужчины плачут в дождь», – вспомнились ему строки какой-то песни. Да-а-а… Можно было бы и всплакнуть втихаря…

Антонов ехал в издательство журнала «Ягуар». После того как Дашка популярно объяснила им с Инной, кто есть Соколовский на питерском светском небосклоне, он сразу же узнал адрес. Пожалуй, им есть что обсудить с Аликом, кроме преступления Вадима Кудеярова против его дочери Дарьи.

В коридоре издательства знаменитого на весь Петербург мужского журнала ни на одной из дверей не висело опознавательных табличек, только золотисто поблескивающие номера. Пару раз чертыхнувшись, Антонов спросил первую же попавшуюся на пути девушку, несущую в охапке кипу разноцветных папок с бумагами:

– Не скажете, где я могу найти Соколовского?

– Альберта Сергеича! – обрадовалась девушка, будто все посетители только и делали, что искали Соколовского, а она как раз и занималась тем, что помогала его найти. – Он только что зашел в кабинет к Успенской!

– А Успенская – это…

– Это главный редактор нашего журнала! – все так же радостно сообщила девушка с папками.

– А главный редактор… она находится…

– В двести пятнадцатом офисе… это на втором этаже… – Девушка лихо повернулась и указала подбородком, куда следует идти Антонову.

Поблагодарив юно-радостную сотрудницу «Ягуара», он поднялся по очень чистой лестнице на второй этаж и почти сразу наткнулся на дверь со сверкающим золотом № 215. Сначала он решил постучать. Потом раздумал и, осторожно повернув золотистую ручку, спросил, как спрашивают, засунув голову в кабинет участкового терапевта:

– Можно?

– Да-да, пожалуйста, – ответила молодая светловолосая особа, не поворачивая головы от экрана компьютера.

Антонов решил, что попал в приемную главного редактора, а светловолосая особа – секретарша. И он спросил ее именно как секретаршу:

– Могу я у вас в приемной подождать Альберта Сергеевича Соколовского? Мне сказали, что он зашел в кабинет главного редактора. Боюсь, знаете ли, упустить его…