29, или Дневник для слепого - Ясмина Пырченко
Четверо во главе с Катей и Ренни ворвались, когда психотерапевт спрыгнула на траву.
– Они здесь! Дарьяна, беги! – что есть силы закричал я, сбрасывая самодельный "канат".
Подруга помчалась на парковку, где стоял её "Matiz".
– Ловите врачиху! – скомандовал Ренни двоим парням, – Отсюда никто не должен уйти раньше времени!
Катя подбежала к окну, приставила пистолет к моей голове и закричала:
– Повернитесь, Дарьяна Дмитриевна, пока я не пристрелила Вашего подопечного!
Психотерапевт замерла.
Второй: Правильное восприятие лжи.
Понимая, что полиция будет здесь примерно через полчаса, я решил тянуть время. Очевидно, что Катя искала меня в больнице не для того, чтобы поцеловать на прощание – сейчас она просто пытается задержать Дарьяну своей угрозой, которую в любом случае приведёт в исполнение.
Поэтому, набрав побольше воздуха в грудь, я крикнул подруге: «Беги!» – после чего резко сел и сбил Катю с ног.
Преступница ударилась головой. Пистолет вылетел из её рук. Понимая, что всё равно не успею схватить его, я сел сверху на Катю и, подняв её руки над головой, произнёс:
– Я был не прав! Ты та, кто мне нужен!
Рассчитывая, что девушка может изменить своё смертоносное решение, притянул её к себе и поцеловал. Катя не сопротивлялась.
– Хорошая попытка, Серёж, – сказала она, завершив поцелуй, – Но я чувствую, когда люди мне лгут!
С этими словами она выкрутила мне сосок, сбросила на пол и сказала:
– Космик, возьми его.
– А ну без резких движений, парень! – сказал мне один из приспешников Ренни, приставив нож к шее, – Медленно поднимайся!
Знаешь, говорят, что когда ты на волоске от гибели, то перед глазами проносится вся жизнь. Я вдруг понял, что большая часть моих лет была пуста и прожита зря, а все обиды показались мне такой мелочью, что вообще не понимаю, как мог переживать из-за такого?
– Ренни, мне плохо, – сказала Катя, усаживаясь на пол, – Голова кружится.
– Сотрясение, – сказал Космик.
– Кто-нибудь знает, что делать при сотрясении? – спросил Ренат присутствующих, но все пожали плечами.
Преступница упала без сознания. Взяв её на руки, Ренни подозвал одного приспешника, чтобы они вместе нашли медсестру.
– Пора уходить, – сказал Ренату мужчина, угрожающий мне ножом, – Скоро здесь будет полиция.
Не успели мы сдвинуться с места, как в коридоре раздался истошный вопль.
– Это Максим, – сказал Ренни, выглядывая через обломки стеллажа и сломанную дверь, – Он выпустил пациента из наблюдательной палаты.
– Зачем ты это сделал? – крикнул приспешник Рената.
– А-а!!! Хотел нам!.. А-а! Собрать союзников побольше!.. А-а!!! Кто-нибудь, отцепите его!!!
Третий: Смелость.
– Оборотень? – спросил я Ренни.
– Да. Откуда ты знаешь? – удивился санитар.
– Дарьяна пришла, покусанная им.
– В табло дай ему! – посоветовал Максиму приспешник Рената, – Отцепится.
– Сделаешь это – тебе же хуже, – предупредил Ренни, но было поздно.
По коридору разнёсся крик громче предыдущего.
– Господи! Да он же руку Максиму сломает! – заволновался приспешник.
– Ты посоветовал ему бить по лицу, ты и спасай теперь, – сказал санитар и обратился к мужчине, который продолжал угрожать мне. – Тащи Сергея в «Газель». Я обещал Кате, что ей доведётся лично его замучить до смерти.
Приспешник Рената отодвинул в сторону диван с обломками стеллажа и книгами, после чего побежал на помощь товарищу.
Я до сих пор не мог поверить, что нас предал Ренни. Тот самый, который ещё вчера сидел со мной и Дарьяной на пикнике у себя дома…
– Ты такой же псих, как и Катя! – сказал я ему, надеясь увидеть вину или пробудить совесть, – А мне казалось, что мы друзья!
Вопреки моим ожиданиям, в душе санитара ничего не шевельнулось. Он посмотрел мне в глаза и с улыбкой ответил:
– Скорее, псих из нас ты, если веришь, что меня интересовала твоя бесполезная туша.
Ренат вышел с Катей на руках. Космик повёл меня за шею к выходу. Увидев стоящую под наклоном доску шкафа, притворился, что мой кроссовок проткнул гвоздь. Попросившись задрать ногу, чтобы проверить подошву, с размаха ударил по доске. Она сломалась, издав громких хлопок. Пациент-оборотень отцепился от Максима и со всех ног помчался в мою сторону.
– Ты что наделал, паскуда? – со злостью спросил захвативший меня преступник.
Расценив руку с ножом, как угрозу, оборотень впился в неё зубами. Космик взревел. Схватив обломок доски, я сбил ей с ног верзилу рядом с Ренатом и помчался к выходу.
– Максим, держи его! – прокричал санитар.
Ударив бегущего на меня приспешника под колено, я побежал дальше. Свобода!
Четвёртый: Самооценка.
Едва выехав из больницы, мне повстречался грузовик ОМОН-а. Задержать преступников оперативники не успели: Ренат со своими приспешниками покинул территорию на мотоциклах, как только машина спецслужб затормозила. Понимая, что должен всё рассказать, подошёл к грузовику.
"Газель", в которую хотели погрузить меня, нашли пустой. Космик, захвативший меня с ножом, оказался на полу без сознания. Выяснив, что мужчина был в тюремном отделении на принудительном лечении, полиция решила допросить его позднее, когда придёт в себя, оставив преступника больнице.
Было найдено восемь трупов. Сбежавших с Ренатом пациентов оказалось семь, из которых четверо содержались в тюремном отделении.
Дав показания, по требованию следователя хотел набрать Дарьяну, но тут позвонил Ренни. Оперативники дали согласие, чтобы я взял трубку, и велели поставить разговор на громкую связь.
– Твои девчонки у нас. Если они нужны тебе живыми, приходи к ним на чай через час.
– Погоди, куда? – спросил я.
– Ты знаешь адрес Анжелики. Но не в курсе, где живёт Дарьяна. Значит, одну из них ты сможешь спасти, а вторая умрёт, и это будет на твоей совести.
Я побледнел от ужаса, после чего сказал:
– Не будет, потому что спасу обоих.
Ренни засмеялся и бросил трубку.
Адрес Дарьяны удалось выяснить в больнице. Оказалось, что психотерапевт живёт в одной из новых высоток с панорамными балконами.
Оперативники создали две группы: одна поехала по твоему адресу, вторая – со мной за нашей подругой. Моей задачей было подняться за Дарьяной в сопровождении группы захвата. Когда мы приехали, около подъезда стоял её «Matiz», мотоциклов не было видно. Возле дома столпилось много людей, все они смотрели вверх.
– Похоже, твой приятель навёл тут шороха, – сказал оперативник, паркуясь.
Мы вышли из машины и посмотрели наверх. На двенадцатом этаже в открытом окне на застеклённом балконе сидела девушка, чьи светлые волосы развевались на ветру.
– Это Дарьяна! – с ужасом сказал я командующему, показывая наверх.
Неожиданно у меня зазвонил телефон. На дисплее высветилось: "Дарьяна." Не веря своим глазам, показал полицейским экран телефона.
– Тяни время, – шепнул мне
