Валерий Жмак - Крестовый марьяж

Старые друзья прожили без него неполных три месяца… Теплым летним вечером, во время одного из учебных полетов, заходя на посадку, неопытный приемник Берестова, неуклюже приложил тяжелый — полный топлива самолет об полосу и тот, подломив шасси и пропахав по бетону почти километр — вспыхнул ярким факелом…

Спасти удалось только виновника — молодого командира и его помощника — правого летчика. Да и те на всю жизнь остались калеками…

Влад не был причастен к катастрофе, но, стоя в почетном карауле, у ряда из четырех гробов, проклинал себя за данное согласие двигаться вверх по службе.

«Ну, чего же тебе не хватало, Берестов? Зачем ты ушел от них? Сдалась тебе эта чертова карьера! Летал бы и летал с ними… — убивался он, прощаясь с ребятами, — простите меня мужики! Это я виноват в случившемся…»

Экипаж погиб в пятницу, и в гарнизоне объявили трехдневный траур. Похороны состоялись в понедельник. Но и в ближайшие недели никто из эскадрильи, трагически потерявшей четверых товарищей, в клубе — на вечерах отдыха не появлялся. Близкие друзья скорбели по ушедшим в течение месяца. Таковыми оставались давние мужские традиции большого гарнизона.

В одно из последних воскресений неофициального траура капитан Берестов заступил в наряд начальником патруля и по долгу службы, обязан был несколько раз наведаться в дом офицеров. Веселье в военном городке, как правило, обходилось без эксцессов, но он, все же, памятуя о нескольких неординарных случаях, оставлял на улице двух матросов и нехотя заходил внутрь огромного клубного зала…

Далеко Владислав забираться не решался — затопчут. Да и темно синий морской китель, со стоячим воротником и красной повязкой на рукаве, смотрелся нелепо среди разряженной и пестрой толпы. Войдя в очередной раз в полутемное и душное помещение, он остановился недалеко от дверей и посматривал поверх голов беснующихся в быстром танце людей. Вскоре аллегро затихло, и капитан, все ещё ощущая звон в ушах, повернулся в сторону выхода.

«Лучше уж торчать на свежем воздухе, — подумал он, — да и потише будет на улице…»

— Влад! — вдруг окликнул кто-то и схватил его за широкий, черный ремень.

Перед ним возникла радостная физиономия однокашника Лешки, летавшего в полку ракетоносцев.

— Привет дорогой, — пропел он, протягивая широкую — как лопата, ладонь, — тут вопрос назревает…

— Пьянка, небось, опять? — с тоскливой безысходностью пожал приятелю руку Берестов.

— Как в воду смотришь! Семь лет выпуска — забыл что ли?

«Действительно из башки вылетело! — подумал начальник патруля, — надо же, как быстро летит время…»

— Не возражаешь, если у тебя соберемся? — на всякий случай поинтересовался командир ракетовоза, зная, что место встречи все равно неизменно.

— К тридцати годам ты становишься деликатным, Леха. Что с тобой?

— Пообщаешься одиннадцать лет с таким чертовым интеллигентом как ты…

— Ну, тогда у тебя имеется отличная возможность научится ещё и вежливости…

Он хотел ещё что-то отпустить по поводу начавшегося перерождения однокашника, но неожиданно заметил странный и, отчасти, изумленный взгляд друга, направленный куда-то за его спину. Лешка чуть стушевался и с завистью зашептал на ухо:

— Балбес… Тебя такая деваха приглашает, а ты оглох что ли!?

Звучали первые громкие звуки медленного танца, и Берестов действительно ничего не слышал. Он растерянно обернулся и увидел стоящую перед ним молоденькую, симпатичную девушку.

— Можно вас? — ещё раз, чуть громче, повторила приглашение незнакомка.

Обескураженный летчик, смотрел на обворожительную особу, почему-то обратившую внимание именно на него, но последовать за ней не мог. Виновато улыбнувшись, произнес:

— Простите меня ради Бога… Я бы с удовольствием, но…

От захлестнувшей досады из-за неловкого положения, в которое невольно ставил и без того смущенную девочку, Владислав готов был провалиться сквозь землю…

Не дослушав и в ещё большем смятении, она повернулась, исчезая в толпе… Расстроенный неожиданным происшествием Берестов, продолжал стоять, глядя ей вслед. Лешка — случайный свидетель драматичной сцены, сочувственно сжав локоть товарища, успокоил:

— Не переживай… Скоро закончится траур, придешь сюда в гражданке — без пистолета — найдешь эту очаровашку и сам пригласишь! Я всегда говорил, что ты у нас везунчик…

Именно так капитан и хотел поступить. Через шесть дней — по окончании скорби, приодевшись в цивильное, он пришел субботним вечером в клуб. Разговаривая с то и дело подходившими друзьями, пилот, посматривал по сторонам и искал прелестную незнакомку. Вряд ли он лелеял мысль познакомиться со столь красивой, но совершенно юной девушкой, но извиниться перед ней и загладить вину за неуклюжий, вынужденный отказ, возжелал непременно…

Через час, отчаявшись увидеть едва запомнившееся лицо и собираясь уже покинуть наполненный веселящейся толпой зал, он, внезапно заметил её. Она скромно стояла возле широкой колонны, вместе с Анастасией — врачом-терапевтом из летной медсанчасти. Подойдя чуть ближе и дожидаясь медленного танца, Берестов стал незаметно рассматривать девочку. Стройная, чуть выше среднего роста, с очень правильными чертами лица, она, на первый взгляд, походила на интригующую модель с обложки журнала. Что-то неуловимо знакомое напоминало в её облике. Она была похожа на Настю! Только длинные, по всей видимости, и густые темные волосы, аккуратно забранные назад и уложенные в тугую змейку, отличали её внешность от находившейся поблизости, хорошо знакомой ему девушки.

Наконец пилот услышал звуки спокойной музыки и отчаянно пошел в наступление.

— Добрый вечер, — тихо поздоровался он и, обращаясь к Насте, спросил: — позволишь пригласить твою спутницу?

— Здравствуй Влад, — приветливо улыбнулась врач, — тебе не могу отказать. Только верни мне её потом…

— Можно вас? — пилот чуть виновато смотрел на молодую девочку.

Но та вдруг вызывающе спрятала руки за спину и, взглянув на него не то с обидой, не то с дерзостью, произнесла:

— Извините, но мы уже уходим…

— Что с тобой, Александра!? — оторопела Настя, — куда мы уходим!?

— Пойдем! — настойчиво повторила та и решительно направилась к выходу.

Пожав плечами и сочувственно посмотрев на капитана, Анастасия по-дружески коснулась его руки. Владиславу ничего не оставалось, как проводить взглядом обиженную девицу и, уходящую за ней следом в полной растерянности, давнюю знакомую…

2