Дина Маккол - Талисман любви

Аманда вздрогнула от этого стука, который сотряс салон машины.

Помахивая рукой избирателям и изрекая избитые фразы, Дэвид Поттер тронул шофера за плечо, и машина отъехала. Конгрессмен источал улыбки.

Но Аманду бросило в жар от вскользь брошенного на нее взгляда, когда Маркус Хэвсьют, их шофер, начал встраиваться в поток машин. С явным облегчением ее муж вздохнул, когда показались массивные металлические ворота фамильного поместья.

— Слава Богу, — пробормотал он. — Мы дома.

Аманда снова вздрогнула. Для нее слово «дом» означало отнюдь не то же самое, что, несомненно, значило для него. Через минуту машина подъехала к дверям и остановилась. Едва Аманда успела отстегнуть ремень безопасности, как Маркус стоял уже возле дверцы, готовый помочь ей выбраться из машины. Дэвид вышел сам и, не дожидаясь Аманды, вошел в дом. Ей ничего не оставалось, как последовать за ним.

— Миссис Поттер! Что случилось? — воскликнула Мэйбл. Вид одежды Аманды не мог остаться незамеченным, и экономка принялась встревоженно хлопотать вокруг своей хозяйки.

Но Дэвид взмахом руки сделал ей знак удалиться и потащил Аманду за собой вверх по лестнице. Вся его озабоченность состоянием жены улетучилась. Они поднялись по лестнице и через холл прошли в свою комнату. Дверь захлопнулась, холодно лязгнув металлическим замком.

— Ты, глупая сука! Ты можешь хоть что-нибудь сделать как следует?

Он ударил ее по спине, толкнув вперед, и она упала на кровать лицом вниз. От его ярости, внезапной и бурной, воздух в комнате, казалось, сгустился так, что Аманде стало трудно дышать. Дэвид дернул ее за руку, перевернув на спину. И хотя ее подмывало дать отпор, она знала по опыту, что ей от этого будет только хуже.

— Ты испортила свой костюм. А ведь это настоящий Живанши. Никто и не вспомнит о моей речи. Единственный человек по фамилии Поттер, которого будут склонять в вечерних новостях, — это ты со своим падением с той проклятой сцены.

— Дэвид, не надо.

Аманда ненавидела себя за жалобные всхлипы. Но они вырвались у нее прежде, чем она смогла удержать их. Она вскинула руки, защищаясь от очередного удара, но слишком поздно, и его рука достала до ее щеки. Ее голова откинулась назад. В глазах потемнело. Она застонала и попыталась откатиться в, сторону.

— Заткнись, — прорычал он и навалился ей на живот, коленом раздвигая ее ноги.

— Дэвид… пожалуйста… ради Бога, не надо, — умоляюще произнесла она и охнула, когда он придавил ее к постели.

Резкий стук в дверь спальни заставил его застыть. Его красивое лицо походило сейчас на карикатуру. Идеальной формы губы сузились и поджались, из горла исторгся рык. Голубые глаза прищурились и побелели от ярости. Белокурые волосы, обычно аккуратно уложенные, теперь в беспорядке свисали на лоб и глаза.

— В чем дело?! — прокричал он тому, кто стоял за дверью. Когда Аманда попыталась пошевелиться, он схватил ее за шею и прижал к кровати, будто пришпилил бабочку. — Я вам покажу, как беспокоить нас в нашей комнате!

Не в силах видеть его раздувающиеся ноздри, Аманда закрыла глаза и попыталась сглотнуть. Но слюна, смешавшись с кровью, вытекла из уголка рта.

Раздался громкий и решительный голос экономки:

— Мэр просит вас к телефону. И еще. К нам в дом приехала телевизионная группа.

Дэвид вздрогнул. Рука, сжатая в кулак, расслабилась, а другая, та, что сжимала горло Аманды, соскользнула. Он навис над женой, и его возбуждение и напряжение стали ослабевать. Эти мгновения показались ей вечностью. Наконец он произнес:

— Я сейчас вернусь.

Он бросил взгляд на свежий, уже проступающий синяк на ее щеке и смахнул кровь с уголка ее губ.

— Дорогая, ты поранилась, падая. Я велю Мэйбл принести немного льда.

Он подался вперед. Капля пота упала с его лба ей на щеку. Он запечатлел нежный, чувственный поцелуй возле ее глаза и на губах, кончиком языка слизнув остатки крови. Его рука скользнула вверх по юбке и грубо стиснула бедро, а горячий шепот полоснул ей в лицо:

— Ты такая красивая, Аманда. Если бы ты научилась слушаться меня, тогда бы мне не пришлось тебя наказывать. Постарайся запомнить это, дорогая. Очень важно, чтобы жена политика была безупречной.

И как ни в чем не бывало он отошел от нее, дрожащей, и вышел из комнаты, на ходу приглаживая свои безупречно постриженные белокурые волосы, поправляя одежду, готовясь предстать перед публикой.

Когда он выходил из комнаты, экономка торопливо отскочила в сторону, чтобы не столкнуться с ним.

— Мэйбл, миссис Поттер упала в парке. Позаботься о ней.

— Хорошо, сэр. Сию минуту, сэр, — пробормотала она и пригнула голову.

Мэйбл подождала, пока хозяин скроется из виду, и бросилась к Аманде. Экономка знала, что могло произойти. Вся прислуга в поместье Поттеров не питала иллюзий насчет хозяина и понимала, что он собой представляет. Но они так же хорошо знали, что заступиться за Аманду невозможно. И если такое иногда случалось, то это было весьма опасно и порой даже фатально.

— С вами все в порядке? — спросила Мэйбл, поспешно войдя в комнату и закрывая за собой дверь.

Из глаз Аманды лились слезы. В этой жизни только присутствие престарелой экономки хоть как-то поддерживало ее. Молодая женщина пожала плечами и попыталась подняться с кровати, но тут же застонала от боли.

— Погодите, мисси, дайте я вам помогу, — сказала Мэйбл, протягивая ей руку.

Пальцы Аманды легли на ладонь Мэйбл.

— Что случилось? — спросила экономка.

— Разве это имеет значение? — вздохнула ее хозяйка. — Какая разница, что произошло, если конец и результат всегда один и тот же.

Это тихое отчаяние отозвалось в самом сердце старой женщины. Но она ничего не могла сделать. Да и сама Аманда никому не позволяла заступаться за нее. Никогда.

Только однажды она согласилась на это, три года назад, и ее до сих пор мучили кошмары при воспоминании о том, как, раскрыв утреннюю газету, она прочитала заголовок: «САМОУБИЙСТВО В ПОСТЕЛИ!»

И внизу шрифтом помельче: «Местный адвокат, уличенный в незаконной практике, покончил с собой».

Единственное прегрешение Ларри Фингольда состояло в том, что он участвовал в разработке плана по освобождению Аманды Поттер.

— Ну вот, дорогуша, дай я тебе помогу, — сказала Мэйбл и начала осторожно расстегивать запачканную блузку, которую Аманда носила под жакетом. Когда обнажились плечи, экономка горестно запричитала, стараясь не смотреть на свежие синяки и старые следы.

С помощью Мэйбл Аманда разделась и пошатываясь направилась в ванную, где погрузилась в теплую ласкающую воду.

— Сядь, детка, — велела экономка и помогла Аманде принять полулежачее положение.