Кэтрин Полански - Любовь без правил

— Все здесь присутствующие понимают, что человек, который возьмется явить миру и Умме истинную власть верховного халифа, должен быть достоин сделать это. Долгие годы я работал для блага своего народа. Франция лишь моя формальная родина, а душа и сердце мои принадлежат здешним землям. Все средства, которые я мог потратить для блага Уммы, я тратил не раздумывая. Все вы это знаете. Пророк являлся мне во сне и говорил со мной, и я ощутил, что у меня есть сила взять на себя ответственность. Мне нужна ваша поддержка и…

Окончание пламенной речи будущего властелина мира перестало интересовать Тэсс, так как за одно мгновение ее интересы сместились в точку на ее же затылке, к которому прижалось холодное дуло автомата.

— Поднимайтесь! — последовал приказ.

Мысленно кляня себя за невнимательность (увлеклась, заслушалась!), Тэсс встала и, повинуясь следующему приказу, повернулась. Три охранника и Доминик на прицеле за спиной — нечего и думать о сопротивлении. Террористы быстро обыскали парочку, отняв весь арсенал и полезные приспособления, и велели спускаться. Ригдейл сохранял невозмутимость. Тэсс мысленно умоляла его, чтобы он не вздумал поиграть в героя и броситься на охранников: при нынешнем раскладе одного из лазутчиков пристрелят не задумываясь.

Но Доминик был то ли испуган, то ли излишне сосредоточен, ненужных движений он не делал и покорно шел туда, куда ему указывали. Тэсс чувствовала себя так, будто ее сердце выставлено отдельно и находится под прицелом. За себя она не волновалась — и не в такие переделки приходилось попадать, — но опасность для Доминика в несколько раз превышает ту, что грозит ей.

Подгоняемые охранниками, они спустились по гулким лестницам вниз, в гудящее нутро яхты. Террорист, шедший впереди, открыл дверь в один из трюмов, и пленников грубо запихнули туда. Здесь горели дежурные лампы, искажая лица и делая их похожими на фантасмагорические маски, которые надевают, чтобы гулять по улицам в Хэллоуин. Меньше минуты ушло на то, чтобы приковать Тэсс и Доминика наручниками к трубам на некотором расстоянии друг от друга. Охранник посоветовал сидеть и не дергаться, и троица ушла, заперев дверь.

— Вот так просто? — спросил Доминик, услышав, как грохнул замок. — И все?

— Сейчас они доложат Дерриде, — философски объяснила Тэсс, внимательно изучая наручники. Вывернуться не удастся, а открыть нечем. — У тебя не осталось булавки?

— Что с нами сделают? — На вопрос Доминик предпочел не отвечать.

— С тобой — не знаю. Ведь Аркетт знаком с тобой и у тебя, как ты и говорил, есть шанс выкрутиться. Пожалуйста, используй его. А меня ближе к ночи будут пытаться разговорить.

Тэсс осмотрелась. В трюме было нечем поживиться: голый пол, переплетение труб, лампы — и все. Через некоторое время за пленниками придут, и тогда можно будет попытаться сбежать. Только вот Доминик… Он не приспособлен к смертоубийственному прорыву с боем через охрану и прочих недоброжелателей. Зачем она его взяла?!

Тэсс внимательно посмотрела в его лицо. Он перестал быть спокойным, на лбу блестели бисеринки пота, уголки губ нервно подергивались. Неужели он впадет в панику? Было бы очень некстати.

— Соберись, — сказала Тэсс. — Соберись, Доминик, пожалуйста.

Он раздраженно посмотрел на нее.

— Думаешь, я запаникую?

— Ты сам не заметишь, как выпустишь свой страх из-под контроля.

— Сколько раз тебе повторять, я не монашка из провинции, которая пугается при виде трамвая! Все будет хорошо, Тэсс.

Она пристально изучала его лицо, ловя на нем отражения чувств. Что там у него в глубине души? О чем он думает? Он по-прежнему оставался для Тэсс загадкой, и сейчас это было как нельзя некстати.

Больше Доминик ни о чем не спрашивал, и некоторое время они сидели в тишине. Минуты медленно капали, мертвенный свет ламп вызывал чувство безнадежности. Тэсс прислушивалась, напоминая себе летучую мышь, и наконец уловила шаги за дверью. Загрохотал замок: охрана вернулась. Видимо, поступил некий приказ.

Тэсс надеялась, что это приказ длиннее, чем «пристрелить и выбросить за борт».

Вошел один из охранников, поймавших их, а за ним — Тэсс вся подобралась — сам Себастьян Деррида. Француз, так удачно обнаруживший Плащ Пророка и пошедший из-за этого на убийство Пелли, остановился посреди трюма, с неподдельным интересом изучая прикованных пленников. Он явно пришел сюда ненадолго, даже со стаканом виски решил не расставаться. Тэсс в свою очередь изучала противника. Каков будет следующий ход?

— Значит, это вы и есть, — произнес Деррида по-английски, что показывало: он знает, кто перед ним. Хотя бы в общих чертах. — Наши назойливые гости, которые следили за Лансом еще в Вене, а затем в Манаме. И потом прилетели сюда, разделившись. Полагаю, передо мной вторая часть команды, столь же неосторожная, как и первая.

Тэсс раздвинула губы в медленной улыбке. Том и Дэвид у Дерриды — это ясно как божий день. Но живы ли они еще?

— А вы хорошенькая, — продолжил француз, обращаясь к ней. — Ланс вас превозносил, но Ланс таскается за каждой юбкой, даже если она напялена на слониху. Неужели вам так много платят наниматели, что вы готовы рисковать своим симпатичным личиком ради непонятно чего?

— У меня преимущество, — пропела Тэсс. — Мое дело правое.

— Мы потом поспорим о том, кто прав, — усмехнулся Деррида и повернулся к Доминику. — А вы, наверное, здесь главный? С вами у нас тоже будет длинный интересный разговор.

— Нет, — любезно ответил Доминик, — главная тут как раз она. Вернее, она так думает. А вы могли бы быть и повнимательнее, Деррида. И двух месяцев не прошло, как мы с вами встречались на экономическом форуме в Париже.

Француз вздрогнул и сделал шаг вперед, внимательно вглядываясь в лицо пленника.

— Доминик Ригдейл! А вы-то какого черта здесь делаете?! Ланс говорил мне, что вы были с этой женщиной в Вене, но он полагал, что вы понятия не имеете, кто она.

Вот и ответы на другие вопросы, спокойно подумала Тэсс. Аркетт не узнал Доминика в американском посольстве, он узнал только Тэсс. Именно поэтому им так настойчиво стреляли вслед: никто не опасался убить коллегу-миллионера, а пристрелить шпиона — святое дело.

— Понимаете, Деррида, — задушевным тоном произнес Доминик, — эта женщина — кстати, она агент ЦРУ — думала, что я ей помогаю в качестве жеста доброй воли. Она вовсю пользовалась своими прелестями, пытаясь завлечь меня в свои сети. А между тем я кое-что понимаю в реликвиях. Она наивно предполагала, что я интересуюсь приключениями в ее обществе. — Ригдейл насмешливо посмотрел на Тэсс. Теперь к нему вернулись интонации, с которыми он разговаривал у себя в особняке с пришедшими познакомиться агентами — расчетливо, холодно, надменно. Это было так… по-настоящему, что Тэсс, вглядываясь в глаза Доминика, вдруг поняла: а это и есть по-настоящему.