Юлия Шилова - Укрощение строптивой, или Роковая ночь, изменившая жизнь

– Что-то морда у тебя знакомая, а припомнить не могу.

– А ты напряги свои куриные мозги, авось вспомнишь, – сказала я и тоже стянула парик.

– Знаешь, по-моему, я этих сучек вспомнил, – прошептал Сенька товарищу.

– Конечно, помнишь. Это ты, сволочь, и твой дружок посадили в нашу машину труп.

– Какой труп? – расширил глаза Сенька.

– Самый обыкновенный, в форме сержанта ГАИ.

– Лично я не знаю никакого трупа и вижу этих полоумных в первый раз, – сказал Петруха.

– Да и я, кажется, ошибся. Эти девки, наверно, сбежали из психиатрической лечебницы, – процедил сквозь зубы Сенька.

– Ах вот вы как, значит, заговорили! – Златка достала еще одну сигарету.

– Придется принимать более жесткие меры, хотя нам бы этого не хотелось, – сделала я заключение. – Послушай, Златуля, как ты думаешь, где в этом доме утюг?

– Не знаю, но думаю, что его нетрудно найти. – Златулька ушла в комнату и принялась за поиски утюга, а я открыла занавеску и посмотрела в окно. На улице было уже темно. Деревня совсем опустела. Господи, как здесь живут люди? Вечером-то и выйти страшно.

– Эй, что это вы задумали? – всполошился Петька.

– Будем прижигать тебя утюгом, – спокойно ответила я.

– Что?!

– Что слышал.

– Вы и в самом деле больные. А почему именно меня?

– Не бойся, и друга твоего тоже, только тебя в первую очередь, чтобы без нагрудного знака не ходил и чуб подстриг, а то ты больше на гармониста похож, чем на гаишника.

Петька попробовал освободиться, но, сделав несколько неудачных попыток, наконец понял, что все усилия просто напрасны. Через минуту пришла подружка с утюгом в руках.

– Вы что, девки, совсем сдурели?! – не на шутку перепугался Сенька.

– Они нас сейчас, в натуре, подпалят, – в ужасе прохрипел Петруха.

– А ты что, до сих пор сомневаешься? – улыбнулась я и включила утюг в розетку. Немного подождала, затем, плюнув на палец, потрогала его и удовлетворенно кивнула. – Порядок. Ну что, с кого начнем? Давай с тебя, Петька. Ты первый эту кашу заварил, ты и расхлебывай!

Я провела кончиком утюга по Петрухиной щеке, он, морщась от боли, заорал:

– Подожди, подожди, я вас узнал!

Убрав утюг, я сказала:

– Из розетки не вынимаю, будешь вяло говорить, придется повторить процедуру…

– Что вам надо?

– Да, собственно, ничего особенного, просто нам нужно знать, кого вы посадили в нашу машину и кто вам приказал это сделать.

– Да я, я и сам не знаю, кто это был. Пришел на наш пост, сказал, что с соседнего, зовут Серегой, попросил подсадить в какую-нибудь машину, пузырь поставил.

– Что ж ты тогда сказал, что он ваш?

– Ну, чтобы вы не сомневались. Он и в самом деле парень нормальный, пузырек дорогой поставил. Ему срочно нужно было, мать в Гатчине заболела…

– Тогда почему, когда к вам на пост приехали родители моей подруги, вы в один голос заявили, что никого к нам в машину не подсаживали, в тот вечер не дежурили и вообще копали огород?

– Ну, мы поняли, что что-то случилось, а нам лишние проблемы иметь не хочется.

– Значит, правду говорить пока не желаешь… Придется сделать так, чтобы подействовало.

Златка подошла к Сеньке, перевернула на живот и стянула штаны, оголив его задницу. Затем проделала то же самое с Петрухой.

– Будем прижигать их бестолковые задницы, – сделала заключение подружка.

– Я правду сказал! – завопил Петька.

– Мы тоже не шутим.

Я взяла раскаленный утюг и слегка приложила его к Петькиной заднице, затем убрала и прижгла Сенькину задницу, чтобы никому обидно не было. Они дружно заорали.

– А ну-ка, цыц, а то сейчас вся деревня сбежится!

– Давай сделаем кляпы и заткнем им рты. Будем прижигать, а затем вынимать кляпы и смотреть, станут они говорить или нет. Если не захотят колоться, будем повторять процедуру, пока не сделаем шашлыки из их задниц, – предложила Златка.

– Тогда найди что-нибудь, что можно засунуть им в рты.

– Подождите! – заорали они в два голоса.

– Я все расскажу, – затараторил Сенька, – только штаны наденьте.

– Рассказывай, если у нас будет желание и мы поверим в твой рассказ, то непременно наденем.

– Там ожог! Больно, – заплакал Сенька.

– Потерпишь, не барышня, мужик ты, в конце концов, или нет? Если сейчас придумаешь какую-нибудь басню, то ожогов будет много. Если скажешь правду, будешь лечить только этот. Златуль, я что-то забыла, чем лечатся ожоги?

– Не помню, по-моему, китовым жиром.

– А ты что, Петька, колоться не собираешься? – Я взяла утюг и хорошенько прижгла ему задницу. Он истошно заорал и заскулил:

– Выключи утюг, я все скажу. – Я выключила утюг из розетки. Первым заговорил Сенька:

– Короче, в тот день приехали крутые. Они знакомы с Витькой, который вам машину чинит.

– С Витькой? – Мы со Златкой моментально переглянулись.

– Да, он часто в город ездит, там с крутыми пацанами и познакомился. Они приехали к нему в гости, а с ними и этот Серега, будь он неладный.

– Сколько было крутых?

– Двое. Как звать, не знаю. В общем, они вместе с Витькой на пост пришли и сказали, что по направлению в Питер должна ехать ваша машина, и назвали ваши номера. Мол, в ней две классные девочки… Этого Серегу мы должны любым способом к вам в тачку затолкать, и на этом все.

– Мы хотели отказаться, – заговорил Петька, – но Витька вроде всех успокоил, сказал, что здесь никакого криминала нет, мол, он за это дело головой отвечает. И еще, если потом кто-нибудь спросит, то мы вас не видели, не знаем и вообще в эту смену не дежурили.

– Нам за это дело по двести долларов дали, – добавил Сенька. – А что с этим Серегой случилось?

– Он не доехал до Гатчины, да ему, скорее всего, туда и не надо было. Его убили.

– Кто?

– Это мы и сами хотим узнать. Как выглядели эти крутые?

– Оба маленькие, коренастые, накачанные, с цепями и печатками, короче, все из себя.

– Понятно. Ну а к какой криминальной группировке они принадлежат, вы хоть слышали?

– Да нет, мы их видели-то всего минут десять. Они нам баксы дали и бумажку с маркой машины, а Серега на посту сел и курил постоянно. Вы бы у Витьки спросили, это его знакомые, он с ними якшается.

– Ага, так он и скажет, – усмехнулась я.

– Больше мы ничего не знаем, а о том, что он мертв, слышим в первый раз.

Я посмотрела на Златку.

– Пойдем, Златуль, они сказали правду.

– Я вижу. Это Грач, вне всякого сомнения. Кроме него, ни одна живая душа не знала, что мы направляемся в Питер. Только вот что же он задумал, нам еще предстоит выяснить.

– Эй, нас-то развяжите… Штаны мы уже сами наденем, – произнес жалобным голосом Петька.

– Тебе теперь на такую задницу долго не придется штаны надевать, – усмехнулась Златка. – И сидеть не сможешь: волдыри. Будешь теперь знать, как брать баксы при исполнении.