Измена. Я лучше чем она (СИ) - Хелен Кир
У меня есть план.
И сколько времени не потребовалось бы, буду терпелива. Я должна, просто обязана стать той, кем я являюсь от рождения. Я желаю от сегодняшнего дня жить свою жизнь, а не как было до этого.
Но есть нюанс — как раздобыть информацию своего рождения и узнать, где мой отец. Кто он? Жив он вообще?
Глава 28
— Слава, все что рассказала храни, пожалуйста в тайне. Ты единственный, кому могу доверять. У меня попросту больше никого нет, понимаешь?
Виновато смотрю на Воронова. Я же не дура, знаю на что рассчитывал, но именно в эту минуту я мало того, что отсекаю все его дальнейшие попытки, так еще и просьбой обременяю. Но мне не стыдно, да. Ни капли. Даже настроилась на то, что разозлиться и попросит уйти из квартиры. В последнее время слишком часто его прошу обо всем. Разве мужчинам такое испытание под силу, выполнять чьи-то капризы и не получать ничего взамен. Мне сии экземпляры неизвестны.
Воронов и тут разбивает теорию, невольно восхищая и поражая в приятном смысле слова. Неужели на моем пути встретился уникальный парень?
— Не волнуйся. Если ты не захочешь ни одна живая душа не узнает, но признаться удивлен сверх всякой меры. Не буду высказываться дальше, Дин, но по крайней мере теперь ясно, почему тебя продали Давиду.
Запретное имя жжет кожу. При любом воспоминании предательски выворачивает кожу крапивой. Да я и признаться вовсе иной раз без кожной хожу, только маскируюсь очень удачно. Сама себе иной раз доказываю, что все произошедшее в моей жизни страшная сказка. А вот теперь начинается новая веха, где все по-настоящему, все как нужно и как должно быть.
— Не могу судить их. Моя цель другая. Я хочу знать, кто мой настоящий отец.
Как ни странно, обсуждать приемных родителей со Славой мне все же не хотелось. Ряд причин запрещают судить да рядить, оставлю это внутри своей души. Как и брак с Барским запрячу и не вспомню больше.
— Ты знаешь, — раздумывает Воронов, а я внимательно слушаю, — у меня бывший однокурсник владеет детективным агентством. Мужик неплохой. По роду профессии сама понимаешь. Если хочешь сам с ним поговорю, но если тебе все же не хочется лишних людей, то можешь сама набрать ему.
— Слав, спасибо. Ты самый прекрасный человек. Я так благодарна.
Искренне говорю, с большим чувством. Даже собираюсь немного обнять и искренне расцеловать в щеки, но останавливаюсь и довольствую лишь восхищенным взглядом. Слава может и заметил мой порыв, вижу, как сожалением сверкнули его глаза лишь на секунду. Он прячет свое разочарование за кривоватой улыбкой и сбрасывает контакт своего знакомого.
Немного погодя, слава уходит. У меня терпения не хватает, сразу звоню. Густой голос заполняет уши. Я быстро договариваюсь о встрече. Мне назначают время и озвучивают гонорар. Потяну. Денег хватит и еще прилично останется. Если честно, то могу позволить себе достаточно, денег взяла много из дома, где так и не родилась моя больная любовь.
Едва дожидаюсь следующего утра. Быстрее ветра выскакиваю из квартиры и мчу в агентство. Меня уже ждут.
— Иван Иванович, — протягивает руку мужчина весьма импозантного вида. — Я готов выслушать Вашу просьбу.
— Которая хорошо будет оплачена, — склоняю голову на бок, — надеюсь на Вашу компетентность, Иван Иванович. Я могу рассчитывать?
Он довольно крякает и приглашает жестом присесть. Рассказываю то немногое, что знаю. Основное, что хочет знать Иван Иванович, сведения о моих приемных родителях. Особенно подробно расспрашивает об отце. Вплоть до его матери и бабки. Скудные факты моей биографии тщательно заносятся в базу. Иван Иванович говорит, что свяжется со мной ровно через пять дней и я покидаю его.
Что же мне делать теперь? Ждать?
Да, верно. Остается только это.
— Дина!
Удивленный возглас останавливает меня прямо посреди улицы. Передо мной стоит знакомая с прошлых блистательных тусовок, охотница за богатыми женихами, подруга или просто хорошая знакомая Маргариты Завадской, Аделаида.
Что за имена? Ну просто… Хотя в обществе девушка известна под сокращенным именем Ида.
— Привет.
— А ты что здесь делаешь? — жадно рассматривает мой обычный свитер и простые джинсы. — Покупаешь что-то?
— Нет, просто гуляю. Ты что-то хотела?
Ида с плохо скрываемой жалостью смотрит на мои волосы и в целом внешний вид оценивает. А мне смешно. Да, у меня просто завязана гулька и что? Мне что при параде ходить вечно? Хотя им не понять меня больше.
— Да вот… Салон посещала. Кстати, есть хороший мастер. Тебе не нужен?
— Не нужен. Если у тебя все, мне пора.
— Да-да, конечно. Может тебя подвезти?
— Я дойду. Мне близко.
— М-м-м, ясно. Дина, а правда, что ты с Барским рассталась?
Ясно. Вот основная цель моей остановки. Недовольно качаю головой, ни слова не отвечаю, просто разворачиваюсь и ухожу. Мерзкие сплетницы. Пошли они в задницу. Твари кровососные. Так и рыщут в поисках актуальных новостей. Селебы недоделанные.
Пять дней проходят медленно. Каждый день томлюсь в ожидании. Но заветный день настает. Мой отец не найден, зато становится известно место его рождения. Деревня Лосево. Не в силах ждать, отправляюсь туда в надежде найти сведения. Теперь я знаю, как его зовут.
Самойлов Роман Александрович.
Глава 29
— Что ты несешь? Это шутка, что ли?
Отец, скукожившись, сидит напротив. Весть, что принес мне с утра попахивает дурдомом. Хотя теперь никому ненужное известие нисколько не трогает. Страницу я перелистнул.
— Скандал был в офисе, — скрипит отец, — Аделина хочет раздуть историю до небес. Как ледокол вспахала гладь офиса. Орала площадной бабой на все здание. Куда только сдержанность подевалась, — досадно морщится, будто лимон сожрал без сахара, — грозила, что напоет начальнику Джонатана. Она может. Не пойму я, Давид, какого она такое влияние на него имеет?
Сука мракобесная!
Предупреждал же! От семейки добра не жди. Так и сечет, где можно урвать кусок пожирнее и побольше. Ничем не погнушается, меркантильная тварь.
— Я говорил не связываться с ними, — начинаю терять терпение, — ничего хорошего из твоей аферы не вышло. Убыточная кампания, как можно было не просчитать шаги по тонкому льду? Теперь ты понимаешь, что брак был просто бесполезен? Еще бы немного и я сам мог выйти на Джонатана, но тебя приспичило! — с досадой рассекаю воздух ладонью. — Что тебе слюнтяй Доронин?! Принес пользу? Я говорил!
