Линда Джонс - Жена Мэдигана

Она увидела, как он потянулся через нее к ночному столику, открыл верхний ящик и вынул запечатанный презерватив. Все еще прижимаясь лицом к подушке, она услышала, как он разорвал обертку.

— Как это попало в мой ящик?

— Я положил, — пробормотал он, уткнувшись носом в ее шею.

— Когда?

— Вчера, — откровенно и бессовестно признался он. — Ты же не собираешься упрекать меня за это, правда?

Как она могла?

— Нет.

Он перекатил ее на спину и коленом широко раздвинул ей ноги.

— Их там дюжина.

Она обняла его за шею и приподняла бедра, чтобы приблизиться к нему.

— Хорошо, — прошептала она.

Рэй пристроился ближе и толкнулся, заполняя ее жаждущее тело, которое, принимая его, растянулось и уступило. Удовольствие, пронзившее ее тело, было… неожиданным. В полнейшем восхищении Грейс закрыла глаза.

Она поднималась навстречу каждому нежному выпаду. Рэй был всюду, внутри нее, над ней и под ней. Он заполнял ее, делал ее целой. Занимался с ней любовью. Если ему так хотелось, он мог советовать ей не придавать этому значения, мог утверждать, что это всего лишь развлечение или постельные забавы, но здесь была любовь, она чувствовала ее.

В этот момент в мире не существовало ничего, кроме покачивания их тел, чувств, которые Рэй вызывал в ней, бьющихся в унисон сердец и танца тел. Грейс обхватила его ногами, крепко удерживая, пока он глубоко толкался в нее, и снова ощутила приближение финала. Она выкрикнула его имя и застонала.

Ее тело все еще дрожало, когда он достиг своей собственной разрядки и медленно опустился на нее.

Голову он положил на подушку, уткнувшись носом ей в шею. Она пропустила пальцы через волосы Рэя, не в силах его отпустить.

Их соединение было самим совершенством. Пока он любил ее, у нее не возникало ни единого сомнения или опасения. Она принимала и отдавала со всей энергией, и он тоже.

— Я забыла… — прошептала она и осекалась прежде, чем успела выдать слишком много. Не будет никаких признаний в темноте, никаких просьб о невозможном.

— Это как езда на велосипеде, — задыхаясь пробормотал Рэй.

— Угу, — буркнула она, поглаживая волнистые пряди его волос. Удерживая Рэя рядом с собой, пока еще могла. Он считал это обычной сексуальной разрядкой, но она была не настолько глупа. Она также поняла, что для нее нет никакой возможности вырвать Рэя из своего сердца. Она не могла признаться ему в этой ужасной тайне, не сейчас. И никогда. Но она возьмет все, что сможет.

— И я счастлива узнать, что ты по-прежнему хороший парень, — поддразнила она.

Рэй поднял голову, улыбнулся, и ее сердце пропустило удар. Он был большим, теплым и чудесно тяжелым.

— Хорошие парни не выигрывают, — ответил он и поцеловал ее.

Глава 9

Рэй медленно просыпался, полусонно приоткрыв глаза навстречу утреннему свету и странной волне удовлетворенности. Он спал на животе, наполовину спрятав лицо в мягкую подушку, широко раскинув ноги, так что занимал большую часть кровати. Простыни вокруг него спутались. Рука, отдыхавшая на его спине, была теплой и знакомой.

Грейс.

Он медленно повернул голову, чтобы посмотреть, как она спит. Она обнимала его одной рукой и выглядела при этом чертовски… хорошо. Глаза закрыты, темные волосы закрывали щеку, лицо зарылось в подушку в паре сантиметров от его плеча. Она была так красива.

И все еще голая.

Он коснулся ее, она вздохнула и придвинулась ближе. Прошлая ночь была невероятной, лучше, чем он помнил, лучше, чем представлял себе. Не было ни вопросов о прошлом, ни последующих размышлений, ни досадных моментов неуверенности с ее или его стороны.

Новость о том, что за все эти годы у Грейс никого не было, разрушила последние остатки его сдержанности. В тот момент он понял, что она все еще принадлежит ему, по крайней мере, на неком изначальном уровне. Он не мог усмехнуться и отпугнуть ее, притвориться, что не нуждался в ней так, как никогда не нуждался ни в одной другой женщине.

Нет, не мог, поэтому позволил сдаться себе и ей. И оправдывал каждый свой шаг вдоль длинной прихожей тем, что это ничего не значит, что это не больше, чем ничтожная одноразовая ночевка. Она была женщиной, он мужчиной, нет ничего плохого или значащего в этом сексуальном уравнении. Одна ночь, рассуждал он, ничего не изменит.

Его рука уютно легла на ее бедро и осталась там. Почему он думал, что переспав с Грейс, каким-то образом все завершит, прогонит своих демонов? Он до сих пор не смог выбросить ее из головы, и вероятно теперь, когда его чувства усилили воспоминания, Грейс будет мучить его сильнее, чем когда-либо прежде.

Она медленно открыла глаза, сразу же обратив их к нему. Улыбнулась, мягко и сонно, и он улыбнулся в ответ. В течение шести лет он пытался забыть ее, заменить. Безуспешно. Ведь больше всего на свете он хотел верить, чтобы она вернулась в Хантсвилль, домой, к нему.

Его причудливые мысли длились недолго. Очевидное удовольствие Грейс моментально исчезло. Улыбка увяла. Глаза расширились, и она стремглав отскочила от него, прихватив с собой простынь.

— Не могу поверить, что мы это сделали.

— Придется, Грейси, — ответил он, когда она поднялась с постели, забрав с собой простынь и обернув вокруг своего соблазнительного тела.

Застенчивый мужчина потянулся бы за валявшимся на полу стеганым одеялом и прикрылся, тем более что прикосновения к ней возбудили его и подготовили к следующему раунду, но он никогда не отличался застенчивостью. Поэтому не шелохнулся.

Она отвернулась от него и взглянула на часы.

— Я опаздываю на работу, — нервно выпалила она. — Будильник не звенел? Я всегда устанавливаю его на шесть.

— Ты выключила его в четыре, — ответил Рэй, смело повернувшись к ней. — После того, как мы в последний раз…

— Я знаю, что мы сделали, — быстро прервала она. — Нет нужды напоминать.

— Мне показалось, ты решила, что будешь сегодня не в форме и не сможешь выйти на работу.

Она крепче затянула на себе простынь.

— О чем я только думала?

— Вероятно, о том, что уже четыре утра, а мы оба истощены и после такой ночи…

Она отвернулась и направилась к дальней стене, все еще кутаясь в простыню и стараясь прикрыть ею как можно больше. Добравшись до комода, вынула оттуда нижнее белье, спортивные брюки и сочетавшуюся с ними трикотажную рубашку.

Его улыбка увяла. Разумеется, она сожалела. Так было всегда? Может, сейчас самое время, спросить, почему она уехала?… Он обещал себе, что не станет этого делать, но, наблюдая за ней в этот момент, уже не впервые задумался, что пошло не так.