Лариса Кузнецова - Долгая темная ночь...

  Я вскочила на ноги и поправила платье.

  - Ладно, стойте где стоите.

  - Вы уже уходите? И вы ничего не хотите подарить мне на прощанье? Может быть легкий поцелуй!

  Я нагнулась одевая босоножки:

  - Можете забрать мой бокал, если нырнете!

  В это время голос Чаки раздался уже совсем не далеко:

  - Мария!

  - Я здесь!

  Он подошел к беседке, подозрительно разглядывая меня:

  - Ты одна? Что ты здесь делала?

  - Я устала бродить среди этой серой массы и пошла немного отдохнуть!

  Он не увидел ничего подозрительного, поэтому вздохнул с облегчением:

  - Слава Богу с тобой все в порядке! А то в другой части сада тебя Родриго ищет!

  Я взяла его под руку и мы медленно пошли по дорожке. На своей обнаженной спине я чувствовала чей-то заинтересованный взгляд.

  Мы снова вышли на лужайку. Чаки ходил, представляя меня присутствующим гостям. Я чувствовала что люди рассматривают нас очень заинтересованно. Но даже если кто-то что-то и подумал, то благоразумно оставил свое мнение при себе. Мне же все кивали с большой почтительностью. Я старалась благожелательно улыбаться в ответ.

  Наконец, Чаки кого-то увидел и буквально потащил меня в ту сторону. Я уже в последний момент, поняла что это был директор нашего канала Роджер Мур. У него на руке висела Сальма Тепурос.

  Они нас заметили, так что капитулировать было поздно. Когда мы подходили к ним, мои коленки предательски дрожали, но потом я подумала: 'Какого черта! Я ничего не украла! Мне нечего стыдиться!' и успокоившись позволила Чаки подвести себя к ним.

  Увидев меня Сальма выпучила свои водянистые глаза и одной рукой поправила волосы. Этот жест говорил о неуверенности в себе. После этого, мне стало легко как никогда.

  - Добрый вечер, Чаки! - Роджер протянул Чаки руку и начал с подобострастием трясти его. После этого он пожал руку мне, мало обращая на меня внимания.

  - Добрый вечер, Роджер! Прекрасный прием!

  - Истинная правда! Я давно хотел с тобой поговорить Чаки относительно финансирования нашего канала, - Мур заметно нервничал.

  - Я периодически делаю щедрые пожертвования вашему каналу, разве этого мало? - Чаки был спокоен и исполнен достоинства. Его спокойствие передалось и мне. Я распрямила спину и приняла непринужденную позу.

  - Все так, Чаки! Но расходы телеканала постоянно растут. Также мы нуждаемся в новом здании, так как это не соответствует нашим требованиям.

  - Понятно!.. Роджер, ты узнаешь Марию?

  Роджер непонимающе уставился на меня:

  - Очень красивая мисс: к сожалению, не помню где я вас видел.

  - Она работает у тебя, - голос Чаки был насмешливый. Если ты не знаешь ее, значит здание не такое уж и маленькое. И еще, я хочу чтобы ты поднял ей зарплату в три раза.

  - В пять, - с удивлением услышала я собственный наглый голос. Сальма и Роджер вытаращили глаза от моей наглости. Чаки легко рассмеялся.

   - Правильно, Мария, что поправила меня! Ей нужна зарплата в пять раз больше чем она получает.

  - И моей сестре Оливии, она тоже работает на вашем канале. А также Розе - она моя сменщица. И Рамиросу, он мой начальник.

  Роджер смотрел на меня как на идиотку:

  - Но, что тогда скажут другие сотрудники, если я подниму зарплату только вам?

  Я пожала плечами и тут в разговор снова вступил Чаки.

  - Не жмись, Роджер, я жертвую достаточно, чтобы озолотить всех твоих сотрудников.

  - Ты режешь меня без ножа, - сказал грустный Роджер, - Хорошо! Будет вам зарплата. Какие-то еще пожелания?

  Я смотрела на злое лицо Сальмы и решила еще немного подшутить:

  - Пожалуй, да!

  Роджер смотрел уже на меня как на своего злейшего врага, который решил пусть его по миру. Поэтому, пытаясь быть вежливым он еле выдавил из себя:

  - Чем еще могу быть вам полезным Мария? Может быть взять под свою опеку приют бездомных?

  Я пропустила его сарказм мимо ушей:

  - У меня есть небольшое желание, побыть ведущей дневных новостей?

  - А у вас есть опыт ведения таких проектов? - спросила меня Сальма сузив глаза.

  - Нет, - не моргнув глазом сказала я, - но надо же когда-то начинать!

  - И в каком из новостей вы хотите побыть ведущей? - спросил Роджер. Лицо его в этот момент было цвета набравшего сок помидора.

  - Двухчасовых, - сказала я и нагло уставилась на Сальму.

  - Так я же их веду! - крикнула она.

  Роджер закрыл глаза и попытался успокоиться. Потом открыл и благожелательно мне улыбнулся:

  - Мисс Мария, а вам не подойдет какая-нибудь другая программа, ну или скажем ток-шоу?

  - Да, еще может быть можно в 'Это было со мной'!

  Это был удар не в бровь, а в глаз. Глядя на перекошенное лицо Сальмы, мне казалось, что ее сейчас хватит кондрашка. Ее рот выгнулся, напоминая дугу коромысла. Мне даже стало ее как-то жалко.

  - Это ток-шоу также веду я!? А чем же тогда я буду заниматься? - спросила она.

  Я поправила свои волосы:

  - Ну, Сальма, не надо так расстраиваться, в конце-концов, ты всегда можешь гримировать меня! - я смотрела на нее честными глазами.

  Чаки громко рассмеялся, так что многие из присутствующих обернулись на нас.

  - Ну как, Роджер, исполнишь пожелание мисс? - Чаки дружески обнял Роджера за шею. - И запомни, ее пожелания - это мои пожелания! Надо, чтобы она всегда была довольна, ты это сечешь?

  Роджер часто кивал, напоминая китайского болванчика. Сальма резко развернулась на своих высоких каблуках и утопая в густой траве заковыляла к выходу. Я смотрела ей вслед, испытывая чувства завоевателя, который смотрит как бежит вражеская армия, бросая полевую кухню, ордена и флаги.

  Чаки оставил в покое в конец выжатого Роджера, напоследок пообещав подумать над новым грантом и мы пошли к выходу из особняка.

  Когда мы сели в машину, Чаки протянул мне бокал с шампанским:

  - Давай выпьем это шампанское за тебя, Мария! Сегодня ты была великолепна!

  - Боюсь, что я перегнула палку, - сказала я медленно смакуя игристый напиток.

  - Не думай о мелочах, ты сегодня показала то, что дремлет у тебя внутри. Из пай-девочки ты превратилась в прекрасную женщину, которая не отступает и знает себе цену. Когда я говорил тебе, что ты себя еще не знаешь, то я имел ввиду именно это.

  Я задумалась над его словами, втягивая в себя шампанское по пять тысяч долларов за бутылку. Что-то в его словах меня смущало, но я была так возбуждена, что не могла понять что же это.

  Видимо, мое молчание, он воспринял как-то по-своему:

  - О чем ты думаешь, Мария? Тебя что-то беспокоит?