За чертой ненависти - Марина Юдина
– Олеся! – встревожено произнесла Кира, – С тобой всё в порядке? Почему твой телефон опять молчит?
– Прости. Я виновата…
– Ты спала хоть немного? У тебя такой замученный вид. А ела что-нибудь? – Кира с деловым видом отправилась на кухню. Заметив на столе тарелку с творогом, Кира взяла её в руки и с опаской понюхала, – Вроде нормальный. А продукты-то у тебя ещё какие-нибудь есть?
Олеся молча наблюдала за подругой. Кира открыла холодильник и бесцеремонно начала изучать его содержимое. Убедившись, что голодная смерть Олесе не грозит, она внимательно посмотрела ей в глаза.
– Олесь, надо жить дальше. Я понимаю, что тебе сейчас плохо. Ты потеряла любимого человека, но жизнь на этом не заканчивается. Твоя жизнь, Олесь!
– Я знаю, – тихо прошептала Олеся, – Мне теперь есть, для кого жить.
В глазах Киры появилось недоумение. Она, как обычно, хотела знать все подробности, но боялась задать какой-либо вопрос. Мало ли… Олеся загадочно улыбнулась и еле слышно произнесла:
– Я беременна, – и, пока брови Киры взмывали вверх, Олеся добавила, – Это наш с Олегом ребёнок…
Глава 11
В женскую консультацию подруги отправились вдвоём. Олеся сначала сильно нервничала. Но с той минуты, как врач объявила, что у девушки третья неделя беременности, улыбка не сползала с её лица. Будущая мама внимательно записывала все замечания гинеколога в тетрадку. Она взяла направления на анализы и вышла из кабинета абсолютно счастливой.
Полдня подруги просидели в интернете, изучая ассортимент детских принадлежностей, в том числе игрушек. Конечно, ещё рано думать о таких покупках, но Олеся была настолько воодушевлена своим новым состоянием, что просто не могла удержаться от этих приятных забот. Кира до самого вечера находилась в обществе своей подруги. Ей очень нравилось, что Олеся снова улыбается. Конечно, очень грустно, что Олег не может порадоваться вместе с ними. Кира дала себе обещание, что будет помогать Олесе, будет поддерживать её во всём.
Отныне все мысли Олеси были сосредоточены на ребёнке. Она сдала все необходимые анализы и строго следила за своим здоровьем. Олеся купила несколько платьев свободного кроя, ведь совсем скоро её живот примет округлые формы. Несмотря на ещё маленький срок, Олеся уже вела тихие беседы со своим малышом. Она рассказывала ему о том, насколько интересен мир. Она обязательно ему всё покажет. «Ты увидишь, как прекрасно небо, по которому плывут пушистые облака. Мы будем угадывать в них всяких зверушек: лошадок, кошечек и лягушек. Ты увидишь листья на деревьях, которые к осени меняют окраску, и всё вокруг становится таким нарядным! Увидишь радугу и услышишь птиц». Олесе нравились эти разговоры. Она представляла, как будет гулять в парке с коляской и останавливаться около каждого цветочка и кустика. Представляла, с каким интересом будет разглядывать их её малыш.
Но периодически перед Олесей всплывал образ Олега, его синие глаза и обворожительная улыбка, и она вновь погружалась в тяжёлые раздумья. Олег ведь не знал о ребёнке. Как жаль, что он не может разделить с ней эту радость. Чтобы отвлечься от грустных мыслей, Олеся решила вернуться на работу. И хотя Кирия Александровна уверяла, что если Олеся продлит свой отпуск, ничего страшного в фирме не произойдёт, после долгих уговоров подруги, она сдалась. В конце концов, возможно Олеся права. Работа поможет ей прийти в себя.
В конце рабочего дня Олеся чувствовала необыкновенный прилив сил. Жизнь постепенно налаживалась. Беременность вдохновляла. Ей безумно нравились те изменения, которые проходили с её организмом. Мысль о том, что внутри неё развивается маленькая жизнь, по-прежнему казалась фантастической.
Олеся заметила, что Кира вела себя сегодня странно, она задумчиво смотрела на подругу и, встречаясь с ней взглядом, опускала голову. За долгие годы их дружбы Олеся научилась угадывать настроение подруги даже по её молчанию. Казалось, Кира хотела что-то сказать, но не решалась.
– Кира, – не выдержала Олеся, – Давай уже рассказывай, что случилось? Я же вижу, что что-то не так.
– Да нет… Всё в порядке.
Олеся наклонила голову в бок, чтобы найти глаза подруги.
– Да нет? Или да да? Давай выкладывай!
– Это не важно…
– Говори!
– Олесь, я не хотела тебя расстраивать, – Кира посмотрела на подругу затравленным взглядом, – Короче, я разругалась с Владом в пух и прах!
– Из-за меня? – спросила Олеся, хотя заранее знала ответ. Кира утвердительно кивнула.
– Я вообще думала, что подерусь с ним. После смерти Олега он совсем озверел. Через пару дней после похорон он буквально ворвался в мой дом. Он смотрел на меня безумными глазами и требовал тебя уволить. Сказал, что если я тебя не выгоню, то он уйдёт из компании, но перед этим разорит её. Ты представляешь?
Олеся от удивления открыла рот.
– Его дядя не позволит ему этого сделать.
– Я в этом не уверена, – Кира вытащила из пачки сигарету и нервно закурила, – Я хотела рассказать ему, что ты и Олег…
– Ты рассказала?! – с ужасом спросила Олеся.
– Нет. Ты же просила не говорить. Хотя, если честно, я не понимаю, почему…
– Потому что он унизил меня перед его гробом! Потому что не позволил на прощание поцеловать любимого человека! – голос Олеси дрожал, на глаза навернулись слёзы, – Что будет, если он узнает? Он извинится передо мной? Или посочувствует мне? Мне это не нужно! Возможно, если он узнает, то скажет очередную пакость. Этого мне тоже не нужно! Я не хочу, чтобы он знал. Не хочу!
– А ребёнок? Как же ребёнок? Это сын его родного брата! Его племянник…
Олеся в угрожающем жесте затрясла указательным пальцем.
– Не смей! Не смей ему рассказывать. Это мой ребёнок! И он не имеет к Владу никакого отношения! Почему ты раньше мне не сказала, что Влад ставит тебе ультиматум? Зачем я сегодня вообще вышла на работу?! – Олеся почти перешла на крик.
– Я хотела как лучше, – стала нелепо оправдываться Кира, – Хотела, чтобы ты развеялась.
– Спасибо тебе, подруга, – Олеся демонстративно поклонилась, – Я развеялась! Теперь можешь со спокойной совестью меня уволить.
– Олесь, ну зачем ты так? Я не собираюсь тебя увольнять. Я поговорю с ним…
– Не утруждай себя. Я уйду, – Олеся повернулась и зашагала прочь быстрыми шагами.
Она понимала, что не имела права обижаться на подругу, ведь та, на самом деле, желает ей только добра. Но раз обстоятельства сложились так, что от Олесиного
