Доброе имя - Александр Олегович Богданов
– Что я только что видел, папа?
– Ты про передачу?
– Про передачу. Про передачу бизнеса в руки Веры.
– Ей никто не передает свой бизнес. Если ты не понял, в чем суть моей идеи, я тебе могу пояснить.
– Папа! Ты говорил, что я в нашей семье определяю вопросы вложений в науку. А теперь ты даже не предупредил меня, что собирался делать.
– Ты все равно был бы против.
– Да, я против! Я буду против, даже если останусь один. Она нам враг.
– Знаешь, Лев, пора уже успокоиться и искать примирения.
– Ты это объединение придумал?
– Я.
– Я не сомневался.
– И правильно. Твой отец – мудрый человек.
– Тебе наплевать на меня, мудрец!
– Я сделал так, что мы с тобой теперь уже влиятельнее, чем когда-либо прежде. Когда Верин сын немного подрастет, я возьму его в долю.
– Да она бросила его.
– И ты бросил его. Только я один о нем думаю. И о тебе думаю, и о ней думаю, о Мари думаю. Обо всех вас, дураках, думаю я один. Что нас всех может объединить, если вы друг друга ненавидите? Только бизнес. Общий бизнес. Хоть бы на этом семья держалась, если вы со своей жизнью сами не справились. Я хотя бы ваших детей и внуков сберегу. Это даже хорошо, что Вера будто бы нам никто. Никто не будет возмущаться, что я ее финансировать стану.
– Ты ее в президенты двигать станешь?
– Конечно! Считаю, что мы уже победили. Посмотри вокруг: кто ей конкуренцию составить может? Так-то! Сейчас к ней на поклон весь крупный бизнес пойдет. Кто это придумал?
– А я?
– А что ты? Тебе стоит перестать беспокоиться. Ты услышал, что я возьму ее сына в долю? Неужели она станет бороться с тобой, моим сыном, дедом ее сына, если уж даже она тебя не простит. А я не уверен, что она тебя не простит.
– Она меня не простит.
– Ты по себе судишь. А она не такая. У нее большое сердце. Я о такой невестке только мечтать могу.
– Ты всего не знаешь.
– Я знаю, что произошло у вас в Китае.
Лев стал красным от внезапно нахлынувшего стыда. Он молча смотрел на отца, пытаясь понять, не прием ли это с целью выведать у него правду.
– Да не смотри так! Знаю все. Кто сильнее себя наказал, чем ты?! Я ничего хуже в жизни не встречал. А ты жив до сих пор. И как это можно объяснить, как не тем, что тебя Всевышний любит. Я когда об этом думаю, я молиться начинаю. Он поворачивает ваше зло к вашему благу.
–К какому благу? Папа! Ты за мной следил?
– Лев, тебе сколько лет? Пора поумнеть: ты оттуда такой приехал, что я за тебя боялся. Как ты считаешь: мне не пришло в голову все узнать?
– То есть ты знал и молча наблюдал со стороны? – лицо Льва побелело.
Сергей Аркадьевич смотрел в наливающиеся гневом глаза сына и очень вовремя опередил его. Он ударил открытой ладонью по столу так, что по кабинету гулко зазвенело.
– Молчи. Ты мой сын! Остановись!
Льва действительно несколько охладил гнев отца, но от этого его злоба стала только ядовитее.
– Когда я погибал ты молча наблюдал за мной, хотя и все знал. Ты не позвал меня и не пожалел, когда я в этом нуждался. А теперь я силен и хочу защитить себя, но это угрожает твоему бизнесу. И ты сразу оживился, придумал, как сделать так, чтобы не подвергать твой ненаглядный бизнес опасности. Да что там, ты еще придумал, как приобрести на всем этом власть и деньги. А когда я погибал, тебе было все равно. Это мой отец! Ты говоришь, что Бог меня любит. Наверно, это так. А больше никто меня не любит. Я для всех предмет, которым они забавляются. Для тебя – еще бы: таким сыном можно гордиться – почтительный, умный, успешный. А когда мне не хорошо, тебя такой предмет не интересует. Тебе Вера ближе. У тебя прекрасная невестка. Ничего, что бывшая. Твой бизнес может любое количество баб вместить. А у меня не так: я не могу ее простить за то, что она меня уничтожала так жестоко. Как она выросла, и как я ослабел! А почему? А потому, что она моей кровью питалась. Это она меня не простит? Это я ее не могу простить! Теперь она у меня еще и отца отняла, купила его за обещание покровительства. И теперь, кажется, будет уничтожать то единственное, что осталось – мое собственное дело. В союзе с тобой она это легко осуществит. Я буду растоптан. Но я не прощу. Я ее убью.
Лев замолчал. Сергей Аркадьевич ужасался тому, что стало с его дорогим Львом. В наступившей тишине раздался сигнал уведомления Льву. Он посмотрел в свой смартфон: уведомление от Доброго Имени. «Уведомляем о возникновении угрозы имиджу и угрозы преследования по закону: произнесена угроза убийством». Прочитав, Лев с размаху швырнул смартфон об стену и развернулся, чтобы выйти из кабинета отца. Но в этот момент уведомление пришло Сергею Аркадьевичу. Лев развернулся обратно и с диким выражением лица уставился на отца, ожидая его действий. Сергей Аркадьевич просмотрел текст и поднял глаза на сына.
– Они предложат тебе выкуп за меня. Главное, не продешеви! Папа! – проскрежетал Лев.
Он перестал понимать окружающее, иначе его не удивило бы, что уведомление от Доброго Имени впервые пришло в момент их разговора с отцом. Просто никогда прежде в их беседах не возникала угроза репутации и тем более угроза преследования по закону.
Когда Лев вернулся к себе, он привычно схватился за коньяк. Налил себе рюмку и даже взял ее в руку. Но остановился. «Стоп! Сейчас ты напьешься и никакого другого результата не будет. Сначала надо решить, что делать». Но и отказаться от коньяка он не мог, слишком уж был раздерган. «Лев, соберись!» Он отошел от стола и стал расхаживать вокруг него, чтобы хоть как-то погасить нервное возбуждение. «Выпью, когда пойму, что делать» – решил он.
«Они отрезали мне все пути в будущее. Я не смогу работать в этой стране. Мне надо уезжать.
