У врага за пазухой (СИ) - Мария Сергеевна Коваленко
* * *
Оставив главреда в одиночестве, я бегу из своего кабинета в каморку Воинова. Шансов на то, что он сейчас на месте, ноль целых хрен десятых. Чудо, что в прошлый раз вообще получилось его встретить.
Однако и теперь удача оказывается на моей стороне. Рома здесь, и, судя по лежащим на столе ключам, он сегодня на машине.
— Привет. — Воинов поднимается. — Если ты за еще одним советом, то я убегаю.
— Не поверишь, но именно это мне и нужно. — Достаю из кармана брелок с ключом и протягиваю ему.
— Ээ… Ты решила подарить мне свою капсулу смерти? Спасибо. О суициде я пока не думал.
— Предлагаю обмен. Ты мне свой джип, а я тебе свою ласточку.
— Мой новенький внедорожник взамен твоего тесного тарантаса? — Рома хмурится. — Турецкое гражданство получать не пробовала? С таким врожденным умением торговаться тебя примут.
— Умоляю. Всего на один день. — Пока Воинов не сказал нет, забираю его ключи, а вместо них оставляю брелок. — Мне очень нужно. — Складываю руки в молитвенном жесте.
— Под эшафот меня подводишь? — Глаза друга вспыхивают азартом.
— Насчет эшафота не знаю, но слежку и разборки с одним психованным типом гарантирую.
До сих пор так и не выяснила, кто же убил Бухгалтера и подкинул мне пистолет. А вот касательно упрямого крокодила знаю наверняка: Вольский обязательно организует за мной слежку. Возможно, его люди уже следят, и тогда прощай, интервью. Прощай, свидетель. И прощай, попа.
— Оно хотя бы того стоит?
В отличие от всех остальных мужчин, Рома решается мгновенно. Кладет мои ключи в карман и снимает с вешалки старенькую бейсболку.
— У меня не просто свидетель! Это бывшая жена объекта. Последние годы ее было не видно и не слышно. Ходили слухи, что умерла или тоже эмигрировала. Но позавчера в одном частном медицинском центре объявилась пациентка с ее именем, фамилией и датой рождения.
— И ты думаешь, она станет с тобой говорить?
— Она согласилась встретиться. Через час. А будет ли говорить… — Я поправляю на Роме бейсболку. Наклоняю козырек ниже, так, чтобы не было видно лица. — Есть кое-какие догадки. Попытаюсь проверить.
Глава 32
Я не первый раз езжу на машине Воинова. Год назад пришлось везти этого орла после долгой пьянки с информатором. Протрезвев, Рома написал одну из самых громких своих статей и неделю потом отсиживался в глухом лесу — ждал, пока следствие заведет дела на всех фигурантов.
Моя ситуация чем-то похожа. Если жена Китайца сможет рассказать о его преступлениях или дать наводку, где искать доказательства, получится всколыхнуть целое болото. Только уйти в леса и залечь на самое глубокое дно придется уже на месяц.
Главное, уговорить ее, зацепить догадкой и получить информацию.
Именно об этом думаю всю дорогу до небольшого частного медицинского центра. С этой же мыслью вру охране, что я дочь Буровой и она договорилась о пропуске.
Как ни странно, ложь срабатывает. Дежурный администратор, не требуя паспорта, сразу же говорит номер палаты и подсказывает направление. Случайная удача. Однако стоит открыть дверь, все становится на свои места.
— Вы? — Высокая тучная дама лет семидесяти вскидывает левую бровь. — Точны, как мне и обещали. Надеюсь, проблем на входе не было. Я предупредила, что жду гостью. Должны были пропустить сразу.
— Добрый день, да, все хорошо. Спасибо вам.
Наверное, нужно радоваться. Редко какой свидетель утруждает себя подготовкой, чаще они создают трудности и пытаются избежать встречи. Но интуиция шепчет, что нынешнее везение не к добру.
— Тогда присаживайтесь. — Буровая показывает на огромное гостевое кресло. — Может, чай или кофе? Здесь хоть и не ресторан, готовят сносно и обслуживают быстро.
— Большое спасибо. Я уже пила кофе. — Достаю диктофон и кладу его на небольшой столик рядом.
— Вот так сразу? — усмехается она. — Впрочем, мне говорили, что вы решительная.
Уголки ее губ медленно опускаются вниз.
— В нулевые годы ваш бывший муж был одним из серых кардиналов Питера. С ним считались и власть, и главари преступных группировок. Вы знали о его делах? Муж посвящал вас в свои тайны?
Я включаю диктофон и с надеждой смотрю на собеседницу.
— Я знаю больше, чем хотела бы. Жаль, нельзя стереть себе память. Обязательно воспользовалась бы этой услугой. Но все, что могу сказать вам: не вмешивайтесь в это дело.
— Галина Петровна, вы сами согласились на встречу. Неужели вам не хочется, чтобы бывший муж получил по заслугам?
— Для таких, как он, нет справедливости, — качает головой Буровая.
— За десять лет, с тех пор как он уехал в Китай, многое изменилось. У него больше нет той поддержки на родине.
— Не изменилось самое главное. Он сам.
— С вашей помощью мы можем закрыть ему въезд в страну. А если рискнет прилететь, сразу же попадет за решетку.
— С моей помощью… Боюсь, вы слишком многого от меня хотите. И вы, и я — мы всего лишь женщины. Нас немного, и у каждой слабости.
— А если я скажу, что в этом заинтересованы не только мы? — Не хотела доставать свой козырь так рано, но выхода, кажется, нет.
— Гриша похоронил всех, кто мог встать против него.
— Одного, вернее двоих, не похоронил.
— Кого вы имеете в виду? — Буровая недоверчиво хмурится.
— Мне заказали эту статью. Думаю, у заказчиков есть план.
— Вам стоит выключить свою штуковину. — Галина Петровна брезгливо косится на диктофон.
— Да, если вам так спокойнее. Никаких проблем.
— Вы сказали о заказе. — Она берет стакан с водой и делает большой глоток.
— Вам знакома фамилия Вольский?
— Ярик? — Бледное лицо Буровой расцветает улыбкой. — Фантастический мужчина. Скала! Поднялся с самых низов и не замарался. Его племянник Клим, кстати, очень талантливый мальчик. Он из новой элиты. Умеет решать дела, находить нужных людей, и при этом не пачкается. Муж всегда хотел иметь при себе такого человека.
— Иметь при себе? Руководить, но не сотрудничать? — Как за спасательный круг, хватаюсь за эту ее оговорку.
— Гриша ни с кем не сотрудничает. Он делит людей на полезных и тех, кем можно пренебречь. — Взгляд Галины Петровны становится нечитаемым. Она будто отгораживается от чего-то болезненного.
— Пренебречь даже близкими? — Я убираю диктофон в сумку. — Это не под запись.
— Я попросила вас оставить это дело. Поверьте, не ради меня или моего бывшего. Если просьбы вам мало… — Буровая отворачивается к окну. — Долгое время у Гриши был близкий человек. Тот, с кем он делился мыслями и радостями, с кем проводил дни напролет. Но однажды на этого человека пала тень. Всего лишь подозрение! Без доказательств и свидетелей.
