Тайны губернского двора - Елена Елизарова
Проснувшись утром, я долго лежала в кровати, пялясь в потолок. Может, мне вчера все привиделось? Я потерла кисть правой руки и увидела отчетливые синяки от пальцев. Не привиделось. Что же творится с моей жизнью? Бегаю непонятно от кого, пытаюсь поймать серийного убийцу и в завершении целуюсь с незнакомцем, который вполне может оказаться просто психом. Ну скажите, куда это годится? По-моему, любой здравомыслящий человек скажет, что я слетела с катушек. Давно пора в дом с желтыми стенами, к Наполеону и Сталину. Честно говоря, я сама от себя не ожидала такого поведения. Я не целуюсь с первым встречным, да и вообще, после развода с мужем, предпочитаю держаться от мужчин на расстоянии. Замуж я выходила девицей, и, кроме супруга, у меня никого не было. Можете считать меня старомодной, но не в моих правилах связываться с малознакомыми мужчинами и тем более целоваться с ними. Однако интересно, если все это мне не приснилось, то что тогда нужно было Незнакомцу и вообще кто он такой? Одно точно: у него зуб на Шамана, возможно, мне это на руку. Может, он один из тех, у кого он когда-то отобрал бизнес? Прервав свой мысленный монолог, я отправилась в ванную. В душе пробыла минут двадцать и стала даже получать от жизни удовольствие, под конец так вообще запела, чего обычно за собой никогда не замечала. С головой действительно не все в порядке. Завернувшись в полотенце, я наконец вышла из ванны. И тут я опять почувствовала страх, чье-то присутствие в доме. Не знаю, как, но все внутри натянулось, как струна, и по рукам пробежал холодок. Бесшумно достав из-под подушки пистолет, я тихонечко спустилась по лестнице в гостиную-столовую. Хороша же я буду, если там никого нет. Картина, которую я увидела, меня просто ошеломила.
– Да что же тут творится? – возмутилась я. На кухне вовсю хозяйничал Паша, он гремел кастрюлями и, судя по запаху, готовил что-то вкусное. За накрытым столом Жека и, естественно, Ребров собственной персоной. Само собой, от негодования я даже забыла, что на мне из одежды только полотенце. Ребров, увидев меня, разинул рот и так с ним и остался сидеть, держа в руке кружку с кофе. Я плюхнулась рядом с ним на стул и швырнула пистолет на стол. Отобрав у Байкала кофе, закрыла рукой его открытый рот.
– И что все это значит? – грозно спросила я.
– Я беспокоился, – откашлявшись, подал голос Ребров. Паша налил ему новую кружку с кофе, – по городу прошел слух о покушении, а ты пропала.
– А звонить не пробовал? И как вы попали в дом? Как вы вообще меня нашли? – возмутилась я.
– Твой телефон не отвечал. Я беспокоился. Пашка за две минуты нашел адрес твоей дачи, ну а дверь… Жека у нас мастер на все руки, так что это не проблема, – улыбнулся во весь рот Байкал. – Убедившись, что с тобой все порядке, мы решили сделать тебе приятное и приготовить завтрак.
– Как это любезно с вашей стороны, а позвонить в дверь, как все нормальные люди, ума не хватило? – начала я гневаться.
– Успокойся, детка, я просто хотел убедиться, что с тобой все в порядке, – ответил, Байкал, продолжая скалиться. Такое ощущение, что он искренне не понимал, почему я злюсь.
– Не зови меня детка! Надеюсь, когда я снова спущусь, вас здесь уже не будет, – рявкнула я и пошла наверх. Так и хотелось швырнуть кружку с недопитым кофе в Жеку, но, видимо, он, почувствовав неладное, интуитивно втянул голову в плечи.
Поднимаясь по лестнице, я услышала слова Байкала:
– Вот это женщина, первый раз с такой встречаюсь.
– По-моему, ты уже голову потерял от нее, – фыркнул Евгений. Не зря он мне не нравился.
– Ради такой не грех и голову потерять, – ответил Байкал и засмеялся.
Внизу задвигались стулья. Очень надеюсь, что они вняли моей просьбе. Наверху я долго сушила голову, красилась и одевалась. Спускаться вниз совершенно не хотелось. Но делать нечего. Раз меня нашел Байкал, значит, скоро о моем местонахождении могут узнать и все остальные. А этого мне совершенно не хотелось. Я переставила симку обратно в телефон, и мобильник сразу завибрировал в руках.
– Ангелина Владимировна, – услышала я голос своего начальника охраны, – здравствуйте. Еле дозвонился.
– Привет. Чего там у тебя?
– В общем, я обзвонил всех отпускников, не смог дозвониться только до Оли Никифоровой.
– Это кто?
– Новенькая, она у нас полгода работает.
– А я вспомнила, Оля Никифорова, молодая девушка, она к нам после института устроилась, блондинка, лет двадцати четырех?
– Да, точно, – обрадовался охранник.
– Слушай, пришли мне эсэмэской ее адрес и телефон, я попробую сама с ней связаться.
– Хорошо.
Я дала отбой и уставилась в окно. Тут же телефон подал сигнал, пришло сообщение с адресом и номером телефона. Неужели еще одна?
– Зачем тебе адрес и телефон Ольги Никифоровой? – услышала я за спиной голос Реброва.
– Тебя не учили в детстве стучать, прежде чем входишь в чужую комнату? – проворчала я, оборачиваясь.
Ребров стоял в дверном проеме, скрестив руки на груди.
– Можешь заняться моим воспитанием, – ухмыльнулся он.
– В твоем возрасте это уже бесполезно.
Ребров отлепился от косяка и направился ко мне.
– Не злись, детка, я волновался, – начал он.
– Да чтоб вы все провалились, – буркнула я еле слышно под нос.
– Слушай, ты могла бы снова надеть то полотенце? – вдруг спросил он, подходя ко мне вплотную.
– А может, лучше совсем без одежды? – съязвила я.
– О таком я даже и мечтать не мог, – засмеялся Байкал.
– Я не сплю с кем попало, – огрызнулась я.
– Похвально. Но, согласись, сложно поверить, что за четыре года после развода не нашелся ни один мужик, который смог бы растопить твое сердце?
– Откуда ты знаешь про развод?
– Пашка, говорил же, для него это раз плюнуть. Слушай, а Сибиряку ты тоже дала от ворот поворот?
– Это не твое дело, – начала закипать я.
– Правильно. Такой, как ты, нужен настоящий мужчина, – улыбнулся он.
– Ты себя, что
