Элизабет Адлер - Тайна

— Знаете, Милли, вы опять подчиняетесь собственному капризу, -предупредила Би.-И, как всегда, потом пожалеете об этом.

Милли покачала головой. Светлые кудряшки затанцевали.

— О нет, дорогуша, об этом я не пожалею, -легкая таинственная улыбка тронула ее губы, и, помахав на прощание Нику и Би, Милли спокойно направилась к столу для бриджа.

— Это безумие даже для Милли, -нервно сказала Нику Би. Они ждали, пока сторож откроет ворота.-Я знаю, что она по-настоящему богата и может себе позволить удовлетворять все свои прихоти, но, -она пожала плечами, -она ведь даже не видела виллы.

— Очень дорогая прихоть, -Ник посмотрел через решетку ворот.-Ты представляешь, сколько здесь земли? И сколько здесь стоит один гектар?

— Нет. И она тоже не знает. Вот в чем дело. Милли ничего не знает об это месте. Зачем ей его покупать?

— Может, потому, что оно понравилось тебе? Би покачала головой.

— Нет. Она покупает виллу потому, что любит прошлое. Старая леди пытается вновь обрести молодость.

Глядя на Би, такую юную, красивую, на ее волосы, позолоченные солнцем. Ник подумал, что она неправа. Возможно, старая одинокая Милли Ренвик обрела в лице Би внучку, которой у нее никогда не было. Может, это было из-за несчастья, приключившегося с Би. Потеря памяти сделала ее очень одинокой и уязвимой. Ник готов был поручиться, что Милли старается порадовать Би и помочь ей вернуть память. Даже если это будет стоить ей целую виллу.

Они шли за стариком-сторожем, и, когда перед Ником наконец предстала вилла «Мимоза», он одобрительно присвистнул. Би не преувеличивала. Дом напоминал розовый свадебный торт. Террасы с колоннами, портик и мраморные балконы с балюстрадой. Но было видно, что дом заброшен-выцветшие зеленые ставни покосились, многие окна были разбиты, а в мраморе террас виднелись трещины. Огромные лужайки спускались вниз по холму к морю, и старые розовые кусты боролись за место под солнцем с захватчицей-бугенвиллией и медуницей, тамариском и мимозой.

Небольшой ручеек, мелодично журча, стекал из грота на холме над домом. Пустой каменный фонтан, украшенный наядами и дельфинами, терялся в высокой траве того, что некогда было бархатной лужайкой. Заросли древних серебристых олив поскрипывали и таинственно вздыхали под ветром, лениво волнующим лазурное море, окружавшее полуостров.

Ник взял Би за руку. Они смотрели на все это, и вилла заворожила их. Это было похоже на любовь с первого взгляда. Он уже видел в уме розовые стены, мягко светящиеся свежей краской, новые окна, в которых отражается закат, и старые ставни, широко распахнутые навстречу бризу. Он почти чувствовал запах свежескошенной травы и слышал шум воды в фонтанах.

Держась за руки, они вошли в холл и остановились, глядя на огромную витую лестницу. Ник, покачав головой, озадаченно нахмурился:

— Что-то здесь не так. Видишь, какая широкая лестничная площадка посередине? И еще одна почти на самом верху? Как мадам Леконте могла скатиться сверху до самого низа, как написано в газете? Она бы остановилась на площадке у поворота.

— Может, она упала с полпути, а газеты ошиблись. Знаешь, как это бывает.

— Интересно, -задумчиво произнес Ник.-Мне кажется, здесь кроется больше, чем видно на первый взгляд. Посмотрим, что расскажет сторож.

Старик ждал снаружи. Он срезал розу для Би. Цветок был крупным, с темными бархатистыми лепестками, и девушка благодарно улыбнулась, вдыхая старомодный, чуть мускусный аромат.

— Это был любимый сорт мадам Леконте, -с улыбкой пояснил старик. — Ей нравился запах. Но он мало знал о несчастном случае.

— Я не видел этого, месье, -сказал он.-Я был еще ребенком, учился в школе и жил в деревне вместе со своей семьей. Мы были бедны, и в свободное время я зарабатывал деньги, помогая садовнику.

Он задумался. Затем добавил:

— Сюда приезжал журналист. Он был очень молод, немногим старше меня. Он написал статью в «Матэн» в Ницце. Но одному Богу известно, жив ли он.

Секретарша в редакции «Матэн» очень помогла им. Она сказала, что, разумеется, журналист ей знаком. Все знают месье Маркана. Много лет, до самой пенсии, он был одним из лучших репортеров. Разумеется, он еще жив. Очень бодр. Обычно его можно найти в кафе «Маран Бле» в Антибах, где он ежедневно бывает утром на протяжении вот уже пятнадцати лет.

Аристид Маркан удобно устроился на своем привычном месте за столиком на террасе. Когда Би и Ник нашли его, он пил пасти. Знакомясь с ними, он легко вскочил, бросив галльский оценивающий взгляд на Би. Несмотря на возраст, он был красив и бодр и походил на аристократа в своей панаме, отглаженных белых брюках и темно-синем пиджаке. К тому же француз никогда не бывает стар настолько, чтобы не оценить молодую красивую женщину.

— Очень странно, что вы спросили об этом, — сказал он Нику, беря еще один стакан.-Вчера я думал о вилле «Мимоза». Услышал, что ее наконец решили продать.

— Одна наша подруга подумывает о том, чтобы купить ее, -сказал Ник, -но мы слышали, что там произошла трагедия.

Он рассказал месье Маркану, что он тоже журналист и пишет книгу о преступлениях на Ривьере.

— Я буду очень признателен, если вы снабдите меня какой-нибудь информацией, -добавил он и с надеждой посмотрел на старика.

— Там, на вилле «Мимоза», произошла странная история, -сказал месье Маркан.-Гораздо более странная, чем можно себе представить. Но с тех пор прошло столько времени, что это уже не имеет особого значения, и я могу рассказать ее вам.

Они подались вперед, нетерпеливо ожидая рассказа. Он медленно пил пасти, собираясь с мыслями.

— Тогда жизнь на Ривьере менялась, -произнес он наконец.-Люди толпами стекались сюда. Не только на зимние курорты в Ниццу и Канны, как в старые времена, но и летом на пляжи. Началось все с Шанель, когда она, загорелая, как юнга, приплыла сюда в 1922 году на яхте герцога Вестминстерского. Затем приехали американцы. Кол Портер, Мерфи, Фицджеральды и парижане из высшего общества. Наступила новая эра, эра солнечных ванн, пляжных пижам, широкополых шляп и крепких напитков. «Отель дю Кап» был тогда маленьким. В Антибах были лишь старые виллы. И тут внезапно появились эти шикарные молодые парочки с детьми и няньками. Они строили экстравагантные виллы, которые для них оформляли художники из Парижа. Голубые, белые и зеленые виллы, с прохладными мраморными полами и диванами, обтянутыми черным атласом. Возле новых бирюзовых бассейнов с видом на море они устанавливали огромные полосатые зонты, превращали каменистые холмы в прекрасные сады, сажали уже взрослые пальмы и тенистые деревья. Они хотели получить все и сразу. О, дорогие мои, -он погрузился в воспоминания, -вы и представить себе не можете, что это было, какие-были дикие, почти языческие времена. По-видимому, солнце сжигало людям мозги и освобождало их от всех запретов. Это была эра вечеринок на пляже, где все участники были обнаженными, эра танцев до утра в только что открытых клубах. Эра огромных выигрышей и "проигрышей в казино. Эра бледно-розового вина и долгих ленчей на террасе «Отеля дю Кап».