Наталья Ефремова - Осколки памяти

Кристина сбегала вниз по лестнице, на ходу застегивая молнию своей синей куртки. Белая шапочка и перчатки выглядывали из больших нарядных карманов.

Она опаздывала и думала о том, что Ник наверняка уже ждет ее в парке. А тут, как назло, еще мама оказалась в холле. И что вдруг ей взбрело в голову почитать здесь, а не в гостиной? Перед глазами невольно возник образ сторожевой собаки, красивой, холеной, но она подавила в себе нарастающее раздражение и как можно спокойнее сказала:

– Прогуляюсь немного.

– С Мирандой? Надолго? Вернешься к ужину? Папа звонил, скоро будет.

Кристина умышленно проигнорировала первый вопрос, чтобы не лгать, и уклончиво ответила:

– Не знаю. Мам, я совсем не хочу есть, так что ужинайте без меня, ладно?

Оливия нахмурилась и неодобрительно покачала головой. Потом побарабанила ногтями с аккуратным французским маникюром по обложке книги и неуверенно добавила:

– Послушай, Кристина, может, не стоит вам гулять так поздно? Скоро стемнеет. Мало ли что…

Кристина отмахнулась, поражаясь мнительности матери:

– Мама, да ладно тебе! Что со мной может случиться в этом болоте? Здесь кроме смены суток ничего вообще не происходит. А! Бывают еще солнечные дни. Но это уже из области невероятного. Так что не переживай, все будет хорошо. Пока!

Оливия поджала губы:

– Знаешь, Кристина, я порядком устала от твоих высказываний по поводу Хиллвуда еще в первые месяцы после переезда. Мы с Эдвардом надеялись, что ты привыкнешь.

– Напрасно надеялись, мама. Мы это уже не раз обсуждали. Давай не будем портить друг другу вечер, хорошо? Я пойду.

– Хорошо, только не задерживайся долго, папа будет беспокоиться, – сказала Оливия со вздохом и вернулась к роману Даниэлы Стил.

Кристина спешила в парк, который начинался совсем недалеко от ее дома, на берегу озера. На городок опускались мутные осенние сумерки, окутывая запутанный клубок улиц легким туманом. В домах зажигались огни, и обыденная суета потихоньку затихала. По дороге ей почти никто не встретился: погода не очень располагала к прогулкам, и жители Хиллвуда проводили время дома, у своих телевизоров. Иных развлечений здесь было не так уж и много.

При мысли о развлечениях Кристине тут же вспомнилось строительство пансионата на Янтарном озере. С одной стороны, в эту глушь ехать совершенно незачем: скучно и уныло, пойти особенно некуда, достопримечательностей никаких. Кому понравится тут отдыхать? А с другой, может, отец и его компаньоны не так уж и не правы в своих оценках своеобразной красоты Висконсина. Если посмотреть на все это беспристрастно, то приходится признать, что место для будущего пансионата выбрано очень удачно – вдали от суеты, в небольшом заливе, закрытом от ветров лесистыми холмами. Семьям, пожилым людям, да и молодым романтикам должно понравиться. Каждый ищет в отдыхе свое: кто-то развлечения, а кто-то – покой.

Покоя и тишины в Хиллвуде было с избытком.

«А ведь я стала терпимее относиться к этой дыре, – с удивлением отметила про себя Кристина. – И все благодаря Нику. Не будь его, я бы медленно сошла с ума и не спасли бы ни книги, ни Миранда».

Она прибавила шаг.

Со стороны озера тянуло холодным воздухом, в котором уже явно чувствовалась приближающаяся зима. Плотные низкие облака затянули все небо, воздух, и тот казался густым и серым. Несмотря на все это, сейчас Кристине нравилась такая погода, которая заставляла других лишь зябко поеживаться, поднимать воротники и кутаться в теплые шарфы.

И это тоже благодаря Нику.

Сердце заколотилось, и она прижала руки к груди, но замедлять шаг, чтобы справиться с охватившим ее волнением, не стала: ее ждет Ник!

Еще несколько дней назад она не могла даже представить себе, что будет спешить на встречу с ним, а сейчас у нее всего лишь колотится сердце и только. Подумаешь… Хорошо, что от счастья не теряют рассудок. Или ей просто повезло остаться в здравом уме после того, как он подошел к ней?

А кто говорит, что она сейчас в здравом уме?

Кристина, не удержавшись, громко хихикнула и тут же сконфуженно огляделась: не видит ли какой-нибудь случайный прохожий, как она идет и хихикает на всю улицу. Вот картина была бы!

У ворот парка ей показалось, что на рукав ее куртки упали дождинки, и она пожалела, что не захватила зонт, но это были всего лишь капли влаги, которые ветер сорвал с низко провисших проводов.

Ника она увидела сразу: он ждал ее недалеко от входа, прислонившись спиной к толстому старому клену. Как всегда, он был одет в черные джинсы и темно-зеленую куртку с меховой оторочкой на капюшоне, по цвету почти сливающейся с его растрепанными волосами. Несмотря на пронизывающий ветер, который здесь ощущался гораздо сильнее, чем в городе, его куртка была расстегнута, и под ней виднелся черный свитер. Шарф Ник, похоже, не носил никогда. По крайней мере, Кристина еще ни разу не видела его в шарфе.

Она подошла к нему сзади, стараясь ступать как можно тише, но шуршание прелой листвы и хруст веточек у нее под ногами выдали ее присутствие, и Ник обернулся. Глаза у него были странные, словно им владели какие-то тяжелые мысли, но при виде ее он улыбнулся, и его лицо осветилось.

– Привет, Кристи!

– Привет, Ник! Прости меня, я задержалась, одевалась долго.

– Ничего, – он медленно оглядел ее с головы до ног, и, похоже, ее внешний вид ему понравился, потому что он удовлетворенно кивнул. – Ну что, пойдем?

Как только они углубились в парк по дорожке, огибавшей берег озера, вокруг сразу стало тихо. Среди деревьев и густого еще подлеска ветер почти не ощущался, но над их головами голые кроны тоскливо раскачивались в такт его порывам. Вдалеке слышался резкий плеск волн. Кристина живо представила себе, как холодная вода накатывает на вязкий илистый берег, и зябко поежилась.

Сначала они с Ником молчали, ступая по толстому ковру из опавших листьев. Желтые звездочки клена, припорошенные бурыми сосновыми иголками, чередовались с вишневыми пятнышками осины и длинными неряшливыми прядями увядшей травы. Изредка попадались островки резных листочков дуба.

– Как хорошо здесь, – Кристина, с удовольствием вдыхала влажный воздух, в котором ощущался аромат близкой воды, мха и намокшей древесной коры. Ноздри щекотал запах прелой листвы и черной земли, обнажившейся из-под поредевшей травы.

– Да, – не сразу отозвался Ник.

Высокий и худой, с дымчато-серыми, как небо, глазами, он странным образом вписывался в этот печальный осенний лес.

– Ты здесь часто бываешь?

– Да. Мне здесь нравится.

– И мне. Знаешь, тут прямо как в настоящем лесу: и звуки, и запахи, и тишина.

– Это и есть лес, Кристи. Парк – просто название. Ограждение от ворот, в которые ты вошла, в обе стороны идет совсем недалеко, на несколько метров, а дальше – кусты. На самом деле, лес начинается прямо от дороги. Или дорога теряется в лесу. Он здесь везде.