Юлия Шилова - Путь наверх, или Слишком красивая и слишком доступная

— Очень просто. Этот рюкзак принесла Дашка и попросила, чтобы он пока полежал у меня. Я даже туда не заглядывал и не знал, что в нем находится.

— Хорошенькое объяснение — ну уж больно нереальное. А ты не спросил, зачем ей рюкзак?

— Спросил. Она сказала, что это какая-то униформа для грибов. В баре валялась. Вот она ее ко мне и приволокла. У меня много Дашкиных вещей. У нее была дурная привычка складывать свое барахло здесь. Чупа, послушай, глупо меня в чем-либо подозревать. Я даже не обратил особого внимания на этот проклятый рюкзак! Она его притащила и бросила на балкон. Клянусь тебе, что я даже в него не заглядывал! Отдай мне пистолет и иди ко мне. Запомни: я никогда не хотел тебе плохого!

— Я не знаю… Бульдог, мне совершенно не хочется тебя подозревать, но уж больно много случайностей в наших с тобой отношениях.

— Чупа, ты, конечно, можешь мне не верить, но, если хочешь, я могу поехать в бар и выяснить происхождение этого рюкзака. Я не могу и не хочу потерять твое доверие, особенно после того, что было.

Я бросила пистолет на пол, подошла к Бульдогу и прижала его голову к своей груди. Бульдог посадил меня к себе на колени и тихо сказал:

— Никогда так больше не делай. Я чувствую себя очень гадко, поверь.

— Прости. Но ты бы и в самом деле выяснил происхождение этого рюкзака. Зачем молоденькой девушке это мужское барахло и почему она не хранила его у себя?

— Я узнаю. Все же я думаю, что твои опасения напрасны и этот рюкзак не имеет никакого отношения к убийце.

Лицо Бульдога было настолько грустным, что все мои сомнения рассеялись и я почувствовала себя последней идиоткой.

— Во всем виноват Фома. Как он пропал — так и началась вся эта ерунда. Я нахожусь в постоянном напряжении. Кто-то пытается меня убить. Иногда мне кажется, что я не выдержу и попаду в психушку. Мои нервы на пределе! Я всех начинаю подозревать! Гарик говорит, что за мной охотятся люди Шаха. Я почему-то в этом не уверена. Мой противник невидим, но он знает все места, где я нахожусь. Он играет со мной втемную. Я просто устала. Знаешь, чего бы мне хотелось больше всего на свете?

— Чего?

— Увидеть мертвое тело Фомы.

Неожиданно зазвонил телефон. Я подошла к сумке и достала трубку. Звонил Гарик.

— Чупа, ты проснулась? Я тебя не разбудил?

— Нет. Все нормально. Говори, что случилось.

— У меня плохая весть. Я даже не знаю, как тебе это сказать.

— Как надо, так и говори, только ради бога не тяни.

— Твоя подружка разбилась на машине.

— Юлька?!

— Юлька.

— Она жива? Что с ней?

— Она в больнице в тяжелом состоянии. Сейчас ее будут оперировать. Мне ее муж позвонил. Он тебе звонил, но ты, видимо, спала, трубку никто не брал.

— Где она? В реанимации?

— Там. Я сейчас туда еду.

— Я тоже. — Бросив трубку в сумку, я спешно начала одеваться.

— Что случилось?

— Собирайся и поехали. Юлька разбилась на машине.

Бульдог быстро оделся и без лишних вопросов вышел со мной из квартиры. Мы сели в машину и молча домчались до больницы. Я старалась держать себя в руках, но тело содрогалось, хотелось кричать что есть сил.

— Да не трясись ты так, — успокаивал меня Бульдог. — Главное, что она жива.

— Я не могу успокоиться, пока не увижу ее, не узнаю, как прошла операция и как это случилось.

В коридоре я встретила Юлькиного мужа и свекра. Буквально следом за мной появился Гарик. Я подошла к мужчинам и дрожащим голосом спросила:

— Как это произошло?

Гарик встал рядом и всех поприветствовал. Юлькин муж выглядел не самым лучшим образом и вытирал пот со лба. По всей вероятности, он совершенно не собирался отвечать на мой вопрос и думал о чем-то своем. Прояснил ситуацию свекор. Выплюнув таблетку валидола, он испуганно произнес:

— Милиция говорит, что это убийство.

Я почувствовала, что мне не хватает воздуха. Глубоко вздохнув, я спросила:

— Как?

— В машине были перерезаны тормозные шланги.

Получилось, что она села в машину без тормозов и врезалась в грузовик, двигающийся по встречной полосе.

— Ты уверен, что тормозные шланги были перерезаны, а не просто отказали тормоза?

— Уверен.

— Когда это произошло?

— Сразу, как только она отъехала от бара «Три шестерки».

— Ладно. Теперь скажи, как ее состояние?

— Тяжелое. Основной удар пришелся на голову. Ушиб и частичное кровоизлияние головного мозга, не считая переломов. Открытая черепно-мозговая травма.

— Что это за операция?

— Что-то связанное с нейрохирургией.

— Жить будет?

— Сейчас скажут — после операции.

— Но надежда-то есть?! — закричала я.

— Надежда всегда есть, — вздохнул свекор.

Стараясь унять дрожь, я подошла к отрешенному Юлькиному супругу.

— Послушай, Витька! А что у тебя случилось? Ты Юльке в бар позвонил и срочно ее вызвал. Ей ведь из-за твоего звонка раньше времени пришлось уехать.

Тот опустил глаза. Затем резко вскинул голову и недовольно произнес:

— Ничего не произошло. Просто я не хотел, чтобы она по барам шарахалась…

— Получается, что ты ее так просто вызвал, от нечего делать?!

— Как это — от нечего делать! Она моя жена и обязана по вечерам сидеть дома.

— Ах ты сукин сын! — не выдержала я. — Ты будешь первым подозреваемым, понял?! Из-за тебя она разбилась! Какого хрена ты наплел ей, что у тебя случилось что-то из ряда вон выходящее! Если бы ты не позвонил, возможно, мы бы еще сидели и ничего бы не произошло!

Витька широко раскрыл глаза, раздул ноздри и зло произнес:

— Нет, Чупа! Это не я виноват, а ты! Ты убила ее! Я всегда был против этой дружбы! Твои криминальные связи и криминальные друзья виноваты! Я в этом уверен на сто процентов.

— Побойся бога, такое говоришь. Я никогда бы не сделала ей плохо. — Злость моя нарастала, и я не могла ее остановить. — Это ты, придурок, заставил ее сорваться с места! Я не удивлюсь, что ты и перерезал эти чертовы шланги. Гадкая семейка! Вы уже давно хотели с ней расквитаться! Она никогда не любила тебя — и ты прекрасно это знаешь!

Услышав такое, Витька схватил меня за грудки и хорошенько встряхнул. Гарик и Бульдог быстренько его оттащили и скрутили руки.

— Ты что, совсем спятил, покойником хочешь стать?!

— Как ты с ней разговариваешь! — не выдержал Бульдог.

— Чупа, что с ним делать? — спросил Гарик.

— Оставьте его. Пусть убирается с моих глаз. — Посмотрев на Витьку, я злобно произнесла: — Постарайся сделать так, чтобы, пока я нахожусь в этой больнице, ты не попадался мне на глаза.

Витька мотнул головой. Мои мальчики его отпустили, и он ушел в самый конец коридора.