Калабрийский Король - Иса Белль
Сероглазый парень заметно напрягся и кинул на него свой жаждущий крови взгляд. Девушка же вновь оставила Кристиана без внимания, продолжив молча сканировать меня.
Её глаза гуляли по моему лицу и это ощущалось так, будто она была ближе и трогала меня.
Что не так?
– Вы закончили? – холодно поинтересовался Доминик, не отводя взгляда от мужчины перед собой.
Вокруг резко воцарила тишина и мы простояли в ней минуту, пока он не продолжил:
– В чём дело?
– Мы не в курсе, – ответил ему Дэниел.
Что это значит? Тогда какого чёрта мы собрались здесь?
– Но он просил передать тебе это, – добавил.
Он – Неро. По моим подсчётам ему оставалось сидеть в тюрьме год или около того. Но казалось, мужчина не торопился освободиться, потому что сделать это для такого человека, как он, было легче, чем застать Амелию за поеданием бокадильо на завтрак.
Дэниел, не оборачиваясь, принял из рук Арабеллы что-то блестящее и протянул Доминику.
Шкатулка?
Я прищурился, рассматривая её – небольшая, но полностью золотая с зелёными вставками и бусинами, играющими роль украшения и без того сказочно-красивой вещицы.
Мужчина с подозрением взглянул на неё, но всё же открыл крышку и выпустил наружу тихую мелодию, хранившуюся внутри неё.
Не просто шкатулка. Музыкальная шкатулка.
Я отвёл взгляд в сторону, концентрируясь на услышанном. Что-то давнее, словно из детства, и больно знакомое…
– Анастасия? – прошептал я, но никто не услышал этого.
Большая мужская ладонь резко захлопнула крышку обратно, прерывая мелодию.
– Sestra, – по-русски произнёс Доминик.
Се-з-тра.
Я плохо знал этот язык, так как в отличии от парней у меня не было мамы родом из России.
Зато папа рассказывал мне, что первым, чему Анна научила Доминика, был русский мат, без которого она жить не могла. Дядя Ксавьер выслушивал её ругательства каждый божий день и пытался не засмеяться всякий раз, когда она посылала очередного ублюдка обратно на свой причиндал, а он не понимал её и думал, что она была безусловно согласна с ним.
Кристиан также много узнал от неё и непосредственно от её сына, с которым ранее проводил большую часть своего времени. Себастьян же самостоятельно познакомился с языком через книги. Их мать была не сильно заинтересована в общении с собственными детьми, поэтому мальчики с раннего детства были сами на себе.
Я знал всего пару слов, но «sestra» было одним из них. Когда мы были детьми я называл так Джулию, а затем придумал ей прозвище на своём языке и забыл о старом до сегодняшнего дня.
Они говорили о ней? Это было связано с Малышом Де Сантис?
Чертовски напряжённое тело Доминика говорило мне «да», но как Джулия была связана с Боссом Каморры, находящемся в тюрьме? Или откуда у него была информация о опасности, надвигающейся на неё?
Либо же… имел ли он вообще в виду её?
Кристиан находился в точно в таком же непонимании, как и я. Мне казалось я даже слышал, как кровь от желания убить кого-то закипала в его теле.
Доминик смял послание, которое изъял из шкатулки, в своём кулаке, практически уничтожая его, пока я расшифровывал мелодию,.
– Это всё?
Арабелла недовольно приподняла одну бровь, продолжая стоять в стороне. Дэниел также промолчал.
С каждой секундой напряжение нарастало. Терпение Кристиана заканчивалось, я переживал, что Амелия могла снова сбежать из под охраны и нарваться на неприятности, пока нами занималась Каморра, а Доминик явно понимал сложившуюся ситуация лучше кого-либо из нас, поэтому…
– Уходим, – скомандовал он.
Мужчина не обернулся спиной к вооружённой компании напротив нас, засовывая смятый свёрток в карман своих брюк. Мы последовали его примеру и стали отступать. Зная, что между Ндрангетой и Каморрой было временное полуперемирие, им всё равно нельзя было доверять. Они просто ждали удачного момента, чтобы атаковать нас. Тем более, когда один из их «остро-заточенных ножей», собирающихся встретиться с нашей спиной, уже был у нас.
Арабелла единственная, кто проявил бесстрашие и глупость. Она развернулась и пошла обратно к машине. Каждый её шаг был отчётливо слышан к гробовой тишине, созданной нами, и я любопытно опустил взгляд вниз. Обычные туфли, если не считать кроваво-красной подошвы и золотых мечей, высеченных на каблуках.
Интересно, она зарубила ими кого-то, перед тем, как прибыть сюда? Или они были для нас?
Глава 10
Я не собиралась слепо верить обещаниям Сантьяго, несмотря на то, что одно из них он выполнил тем же вечером, понеся меня домой на руках. Мы прошли несколько миль, а на его лице не выступило ни капельки испарины и он ни разу не остановился, чтобы передохнуть. Ничего бы страшного не случилось, если бы я прошла это расстояние самостоятельно, но Сантьяго не просто настаивал, он поставил меня перед выбором – либо так, либо он перекидывает меня через плечо и несёт, как дикарь. И я согласилась на это только с учётом, что он купит мне новые сапоги взамен на украденные.
Второе обещание было выполнено уже на утро. Коробка с подарком ждала меня у подножия кровати. Внутри оказались сапоги для верховой езды. Шпаги с моими инициалами были вырезаны на них.
Они идеально подошли.
Не желая расставаться с ними, я отправилась на ипподром прямо в них, чтобы проверить последнее, что пообещал мне Сантьяго – забота об Альме. Я нашла её в конюшне при осмотре. У неё было слабое растяжение мышц, которое должно будет пройти через несколько дней. Осознание этого, позволило мне выдохнуть и отпустить часть вины.
После я сбежала домой, пока охрана не заметила, как я неуклюже дважды перелезала через забор, хотя могла войти через ворота, назвать свою новую фамилию и открыть для себя любую дверь ипподрома.
Интересно, Сантьяго доложили об этом?
Он поймал меня прямо на выходе из дома позже вечером, посадил на мотоцикл и отвёз сюда, поэтому сейчас я смотрела на него через стол, заваленный цветами, бокалами и меню.
Ресторан.
Сантьяго всё ещё с подозрением смотрел меня после вчерашнего, так что я не хотела подливать масла в огонь своим странным поведением и изо всех пыталась скрыть желание сбежать отсюда. Но мне нужно было срочно придумать что-то правдоподобное для того, чтобы как можно скорее сделать это.
– Я вегетарианка.
– Я знаю.
Знает? Он никогда не интересовался моими предпочтениями в еде? И мы никогда не ели вместе, если не считать обеда в выходные
