Иосиф Гольман - И весь ее джаз…

— Ты вернешь мне шесть миллионов, сука, — холодно сказал мужчина. — Будешь тянуть время — вернешь восемь. Мне тебя подрезать или так поверишь?

— Верю, — пролепетала Машка. Когда сталкиваешься с таким в жизни, сразу понимаешь, что крутые и уверенные герои из боевиков — либо профессионалы, либо голая выдумка беллетриста.

— Я сейчас уйду, — сказал мужик. — Гони все деньги, что есть.

В кассе было сто тысяч за предыдущую покупку. Машка только подумала о них, как гость, проследив взгляд, уже доставал пачку тысячерублевок.

Машка заплакала.

И вовсе не из-за ста тысяч, а из-за того, что такая прекрасная еще двадцать минут назад действительность полностью и начисто разрушалась. Шести миллионов у нее нет, а этот гад теперь из ее жизни исчезнет либо с деньгами, либо с ее жизнью.

— Ты все правильно поняла, — сказал посетитель. — Я многих убил. Даже этим утром одного. Но тебя убивать не придется. Потому что ты все правильно поняла.

Машка молча кивала, не в силах говорить. Она не могла сопротивляться, сломанная изначально.

— Все, — сказал мужик. — Закончили на сегодня. Сколько стоит шуба? — неожиданно спросил он.

— Маленькая — семьдесят тысяч. Большая — двести.

— Торговаться не буду, — усмехнулся тот. — Беру только маленькую. Твой долг — пять миллионов восемьсот тридцать тысяч. Все по-честному. Заверни и дай чек.

Машка как зомби оформила документы и положила шубу в большой полиэтиленовый пакет, ни разу не взглянув в глаза посетителю. На прощание тот назвал ей всех членов ее семьи, включая Электру и Вениамина. Машка не удивилась. Чего-то похожего она и боялась с самого момента появления этой чертовой икры. Только старательно отгоняла от себя страшные мысли.

А еще она напоминала сама себе кролика, упирающегося, но мелкими шажками семенящего в пасть к питону. Как на старых надписях в метро — «ВЫХОДА НЕТ».

Когда незнакомец ушел, она села за стол и без единой мысли просидела сколько-то времени. Именно без единой мысли, опустошенная и выпотрошенная.

Очнулась, когда открылась дверь.

В кабинет вошел вчерашний кавказский воздыхатель.

— Что с вами? — встревожился он. Было отчего испугаться — Машкин цвет лица не отличался от цвета стены.

— Ничего, — еле выговорила Ежкова и вот теперь потеряла сознание по-настоящему.

Очнулась на диванчике для посетителей.

Окно было распахнуто, ворот блузки расстегнут. А еще болели мочки ушей. Тут до нее дошло, что ее спаситель и сейчас их трет.

— Больно же, — сказала она.

— Простите, — извинился он. — Мы всегда так пьяных оживляем. — Сказал и еще больше смутился.

Несмотря на ужас ситуации, Машке стало смешно.

Несмело улыбнулся и второй посетитель.

— Простите, что без спроса, — извинился он. — Охрана сказала, вы на месте, а на звонки не отвечаете. Я забеспокоился.

— А как же они вас пропустили, без моего подтверждения? — спросила Маша, уже предполагая ответ.

— У меня удостоверение. Я в милиции работаю. В Астрахани.

«Вот круг и замкнулся», — подумала Мария. Парень ей нравился. Но никакого желания делиться с ним своими проблемами у нее не возникло. Это ж не его близким угрожал страшный визитер. А то, что он не обманет и будет убивать, Машка не сомневалась.

Джама не стал настаивать с расспросами.

Просто решил для себя, что главное в его жизни уже случилось — он ее встретил. Значит, со всем остальным можно не торопиться.

А Грязный с большим пакетом на коленях уже сидел в очередном шайтан-такси, везущем его к арт-центру «Винзавод». Из динамика неслась какая-то бесконечная восточная мелодия, давно уже ставшая неотъемлемым атрибутом новой Москвы.

Не доезжая пары кварталов, вышел, рассчитавшись с неразговорчивым водителем.

К скверу зашел с другой стороны.

Девушку увидел на той же лавочке, в той же позе.

«И страница наверняка та же», — усмехнулся про себя Краснов. Впрочем, когда он подошел ближе, улыбка с его лица сошла окончательно.

Девушка сидела над книгой, недвижно как статуя, не видя ничего вокруг себя. Только слезы время от времени падали на вздувшуюся от влаги мелованную страницу.

— Я пришел, — сказал Грязный.

Она встрепенулась, как после сна. Взглянула на Грязного и улыбнулась ему так, как никто еще в его не такой уж короткой жизни ему не улыбался.

— А я вот тебе шубу купил, — неожиданно сказал он.

Она не шевельнулась. Он взял ее руку, сунул внутрь пакета и окунул узкую ладонь в теплый пушистый мех. Девушка вся сжалась, ничего не ответив.

— Ладно, пошли, — скомандовал он. Ему, непонятно отчего снова хотелось плакать.

Она вскочила и теперь сама схватила его за руку. Да с такой силой, какую он от этой субтильной девчонки никак не ожидал. Грязный с трудом расцепил ее пальцы, галантно взял под руку и пошел ловить машину. На метро ехать не пожелал: Джама тоже жил на этой ветке, а теперь даже маловероятные неприятные случайности необходимо было исключить.

9. Москва. Рублево-Успенское шоссе. Полеев и Амиров

Пробок в общем-то не было, но за один цикл машина проскочить светофоры не успевала.

— А чего мигалку не включишь? — подколол Амир своего одноклассника. Они вольготно расположились на широком заднем сиденье длинного «Ягуара XJ». — Или отсутствует?

— Присутствует, — буркнул одутловатый, выглядевший старше своего возраста Полеев. — Просто надо быть ближе к народу.

Булатов заливисто заржал.

— Ты всегда был юмористом, — оценил он.

Некоторое время ехали молча. За окнами мелькали высоченные заборы вдоль дач государевых людей и примкнувших к ним коммерсантов. Изредка попадались и нероскошные пейзажи, которые тут же могли смениться видами люксовых вилл, бутиков, торговых центров.

— Сколько ж сюда денег вбухано, — никак не мог успокоиться Амир. — Продать десяток дач — можно перестроить пол-Астрахани.

— Продай половину своего бизнеса и перестрой всю, — огрызнулся Полей. Не любят чиновники критику, даже от старых друзей.

— Слушай, Полей, — не обратил внимания на резкость Булатов. — Все хотел спросить — а почему ты на этом английском сарае ездишь? Не западло? Ваши вроде все на «аудюхах» длинных. А этот даже не бронированный.

— У тебя два вопроса получилось, — ухмыльнулся одноклассник. — Отвечаю. На «Ягуаре» — потому что красивый: уже имею право ездить на чем хочу, а не на чем все. Насчет брони — это все ваши южные штучки. В Москве — стабильность. И бизнесом я не занимаюсь, как ты знаешь.

Амир чуть снова не заржал, но решил, что при водителе этого делать не стоит. Хотя его и про южные штучки тоже порадовало. Будто он не помнит подвигов юного прокурорского сынка. В том числе — с летальным исходом.