Лаура Ван Вормер - Последний любовник

— Все, что между нами было, — это пара пьяных поцелуев. Я не изменял тебе до тех пор, пока ты окончательно не бросила меня!

— Да? И это не тебя я поймала с той девицей в баре?!

— Это не в счет! Я был в стельку, и мы просто целовались!

— Просто! А как ты обжимался с Дебби Энн Болтон! Или это тоже был простой поцелуй?

— Но это же было…

— Ладно, ладно, — говорю я примирительным тоном. — Я вообще не то хотела сказать. Честно говоря, я повела себя некрасиво и глупо. Даже не буду притворяться, что теперь не жалею о том, что сделала. Сейчас мне довольно паршиво, Даг. Чувствую себя жалкой, испуганной, и вообще у меня ощущение, что я совершаю одну ошибку за другой. — Делаю глубокий вдох, чтобы успокоиться. — Поэтому сейчас я постараюсь сосредоточиться на работе. Если ты вдруг захочешь мне позвонить, я буду рада. Если нет — что ж, я пойму. На твоем месте я бы не позвонила, наверное…

— Перестань заниматься самобичеванием, — обрывает меня Даг. — Тебе это не идет.

— Я и не занимаюсь! Я просто возвращаю тебе твой же звонок!

— Ты пресмыкаешься сейчас передо мной, после того как повела себя как слон в посудной лавке.

— Ладно. Пусть за тобой останется последнее слово. Но если ты захочешь позвонить…

— Салли…

— Да что там обсуждать! Все и так ясно. Я заслужила это. Слон, надо же! Похоже, я вообще не умею строить отношения!

— Да нет же! Послушай меня!

— Ну что еще?

— Тебе было скучно.

Это заставляет меня прислушаться. О чем он, черт возьми?

— Что?

— Я говорю о наших отношениях. Ты маялась от скуки. И я тоже. Когда появился он, я начал ревновать, и это придало нашим отношениям оттенок новизны. Поэтому ты так яростно взялась за работу — тебе нужно было что-то, что тебя заинтересует. А я бесился, потому что ты нашла в жизни что-то помимо меня. Но ведь это было правильно! Тебе было просто необходимо двигаться вперед.

— Погоди! — останавливаю я его. Господи, как это похоже на нас: сначала винить друг друга, затем брать вину на себя. Словно мы раз за разом проигрываем один и тот же сценарий, хотя пьеса и меняется. — Ты не прав. Разве что в том, что касается работы — она пьянила меня тогда.

— Я прав во всем. Обернись назад, посмотри, какими были наши отношения. Каждая встреча была предсказуема и запланирована. Мы уже вели себя словно глубокие старики, скучая, но не находя в себе сил расстаться.

— Неправда, — качаю я головой. Или правда?

— Правда, Салли. Не знаю, в чем было дело, но мы оба скучали. Разве мы занимались чем-то помимо того, что спали, пили и ели?

— Этого мало?

— А разве этого достаточно? Когда мы были детьми, мы ночью катались на лыжах с горы, помнишь? А как мы играли в гольф? Однажды ты чуть не сломала мне клюшкой руку! А прыжки с парашютом? Куда все это делось?

— Даг, тогда мы были свободны, у нас не было работы, мы не стремились делать карьеру…

— Знаешь, что я думаю? Что если мы сможем преодолеть дурацкую неловкость и однажды снова станем друзьями, все вернется. А отношения… наверное, это не для нас.

Размышляю над его словами. Вдруг меня начинает мучить страшное подозрение.

— А когда это ты успел стать таким мудрым? Кто это тебя надоумил?

Пауза.

— Я встречаюсь с одной очень умной женщиной.

Мое сердце сжимается.

— Она — психоаналитик.

Сердце облегченно расслабляется.

— Понятно…

— Я узнал много интересного о своей жизни. Понял, какую ошибку свалял с бывшей. — Это он о бывшей жене, той самой, что сбежала с маклером. И тоже от скуки.

Неожиданно я начинаю прозревать. Мне всегда было тоскливо рядом с Дагом, его практичность и рационализм в сочетании со строгим распорядком дня могли взбесить и ангела. По сути, когда появился Спенсер и дал мне яркую социальную жизнь, я расцвела, я была захвачена водоворотом встреч, приемов и веселья. А ведь для Спенсера все это было только работой. Разве Даглас виноват в том, что весь его восьмичасовой рабочий день посвящен разгребанию материалов криминалистики, судебных экспертиз и что в обеденный перерыв он не мог сводить меня в ресторан, будучи погребенным под грудой томов гражданского права? Преступления совершаются каждый день, и кто-то обязан заниматься ими точно так же, как кто-то должен бывать на приемах и общаться со знаменитостями.

Мне нравилось, когда Спенсер приглашал меня с собой в клубы и галереи. Я никогда не отказывалась. Зато я ни разу не побывала в суде, где Даг торчал порой до глубокой ночи! А как мы развлекались? Самое большее, на что хватало времени и сил, — это побарахтаться на полу с собаками.

— Н-да. Наш разговор дает мне пищу к размышлению, — тихо бормочу я.

— Может, тебе тоже стоит сходить к психологу?

Как и многим людям, оказавшимся в затруднении, мне кажется, что мои проблемы особенные, что ни одному психоаналитику не под силу в них разобраться. Вообще у меня забавно устроены мозги. Стоит кому-нибудь сказать мне, что со мной все в порядке, я тут же добавлю: «Да-да. Зато что-то явно не в порядке с миром, в котором я живу!»

Возможно, я стала обвинять окружающий мир в несовершенстве после того случая с моим отцом. В процессе расследования на мою семью было вылито столько грязи! Я даже пожалела, что затеяла расследование. Я старательно уложила воспоминания об этом в огромный ящик и задвинула подальше в пыльный угол (и с каждым годом задвигаю все глубже), чтобы они не вырвались наружу и не свели меня с ума. Такое странное ощущение — я вроде как постаралась все забыть, но самое наличие этого ящика в темном пыльном углу, я думаю, в значительной мере определяет мое поведение в жизни.

— Пожалуй, ты прав. Я схожу. Скоро.

Молчание.

— Не подумай, что я… — начинает Даг. Неловко покашливает. — Короче, я люблю тебя.

Я улыбаюсь.

— Наверное, этого не изменить. Я тоже всегда буду относиться к тебе иначе, чем к другим.

— Я бы не стал зарекаться, Салли.

— В любом случае я намерена целиком уйти в работу. Честно говоря, то, как я к тебе отношусь, очень важно для меня. Возможно, это самое главное, что во мне осталось.

— И как же ты ко мне относишься? — Я слышу напряжение в его голосе.

Хороший вопрос. Я знаю, что люблю его, но ведь любовь бывает разной. Что, если он ждет совсем иной любви, чем та, которую я чувствую?

— Я знаю, что люблю тебя, — повторяю я вслух. — Только вот…

— Ты не уверена, надолго ли этого хватит, — заканчивает за меня Даг. — Понимаю. Послушай, давай подождем пару недель, пока не осядет пыль от всего произошедшего. А там… а там станет ясно, захочешь ли ты поужинать со мной.

Каким он стал мудрым! Черт, к тому моменту, когда я клала трубку, я уже была уверена в том, что у Дага Кто-то есть.