Одержимость Сурового (СИ) - Джулия Ромуш
— Проблема твоя, — шиплю в ответ, — я её никак решать не буду. Рукой поработай.
— Вот так? — Рычит с издёвкой, а после я зубами в нижнюю губу впиваюсь. До боли. Но стон из горла всё равно вырывается.
— Ублюдок, — хриплю.
— Но тебе нравится.
Ногтями по столешнице прохожусь, потому что его пальцы в меня погружаются. Господи… Он входит медленно, как будто пытать меня хочет. Не как будто. Точно пытка! Входит во всю длину. После выходит медленно. И снова так же медленно погружается.
Тяжело дышу. Снова попытку вырваться предпринимаю. Но Демьян не пускает. Волосы мои на кулак наматывает. Заставляет голову назад запрокинуть.
— Далеко собралась? — В губы рычит. Языком проводит по ним. Дразнит. Внизу живота самый настоящий пожар вызывает. У меня всё тянет и ноет. Стягивает сильной судорогой. Ноги дрожат. Тело разрядки требует. А этот ублюдок только играть начал.
Я из последних сил брыкаюсь, хотя понимаю, что это бесполезно. Не отпустит. Хватка железная.
— От тебя подальше.
Дёргает за волосы сильнее, чтобы ещё голову запрокинула. Но я губы сжимаю. Не даю проникнуть его языку.
Он погружает в меня пальцы резко. Одним сильным толчком. Из груди вырывается стон. Губы распахиваются, и Демьян пользуется моментом. Языком проникает. Жадно врывается. Я теряю любой контроль. Он одновременно трахает меня пальцами и языком.
Я вся дрожу от дикого возбуждения. Сопротивляться больше нет никаких сил. Я не могу. Стону ему в рот. Громко. Порочно. А он каждый звук ловит жадно.
Бряцанье ремня. Звук расстёгивающейся ширинки.
Помещение заполняется грязными звуками. Стонами. Хрипами. Я уже ничего не соображаю. Желание только одно, чтобы он унял это жжение внизу живота. Чтобы…
Вздрагиваю, мурашки по телу разбегаются кто куда. Его пальцы больше не проникают в меня. По складкам скользит головка члена. Пульсирующая, горячая… Демьян в клитор упирается, совершает несколько лёгких толчков, а меня от разрядов тока буквально подкидывает. Ток по венам струится, заряжает импульсами.
Я хватаюсь пальцами за край столешницы. Хриплю из последних сил. Если бы я на столе животом не лежала, я бы на пол упала. Ноги как ватные, совершенно меня не держат.
— Ненавижу тебя, — в его губы хриплю.
— Взаимно, родная. — И с этими словами он в меня входит. Одним резким толчком. До предела заполняет.
Мой стон настолько громкий, что, кажется, нас весь аэропорт услышал. Это мой второй раз. Первый с ним же был. Так всё туго, тесно. Я сжимаю стеночками его член.
Демьян останавливается. Несколько секунд в мои глаза смотрит. Таким взглядом… Я понять не могу… Он как будто удивлён. Шокирован. Как будто по одному толчку понял, что никого, кроме него, не было. Я закатываю глаза. Не выдерживаю этого взгляда. А Суровый как будто из ступора выходит. Начинает во мне двигаться. От каждого его толчка меня всё сильнее кроет.
Демьян меня под живот подхватывает. Отрывает от столешницы. На весу держит. Входит в меня быстро, во всю длину. Перед глазами всё плыть начинает. Внизу живота всё стягивает, вот-вот взрыв будет.
Впиваюсь ногтями в кожу на его руке. Сильно впиваюсь. Губы кусаю. А после… Взрыв происходит. Мощный. Сильный. Он меня как будто с этой реальности смывает. Сносит к чертям.
Демьян входит ещё один раз. А после громко рычит.
* * *Суровый
* * *Девчонка в меня глазами стреляет. Губы недовольно поджимает. А несколько секунд назад кончала так, что я чуть не оглох.
— Никогда больше не смей! — Шипит, ко мне бросается. Перехватываю. К себе притягиваю. Ведьма. Самая настоящая. Глазищи сверкают. Шипит так сладко, что хочу второй раз насадить. Но времени нет. Шах телефон обрывает. Самолёт сейчас без нас взлетит.
— Говоришь, ещё раз хочешь? — Провоцирую. Нравится мне, как глаза её вспыхивают. Она теперь от меня точно никуда не денется. После того как я убедился, что кроме меня, никого у неё не было. Моя.
— Ублюдок! Ты… — Договорить не даю, рот поцелуем запечатываю. До хера болтать стала.
Сучка зубы на моём языке сжимает. Но сильно сжать не рискует. Молодец, думать начала?
— А теперь пошли, иначе пешком идти придётся. — За локоть её беру и к выходу подталкиваю.
— Слышь, донжуан, ничего, что у нас самолёт отчаливает? До самолёта вообще не терпелось? — Шах скалится недовольно. Психует.
— Ты бы за девкой своей следил, — киваю в сторону той, что багажник его не так давно арендовала. Девка явно пытается слиться с чемоданами других людей и упетлять.
— Блядь! — Рявкает так, что бедовая его слышит, подскакивает, цепляется ногой о ногу и на какого-то мужика падает. Тот, в свою очередь, на бабу, та визжит, чемоданы падают.
Усмехаюсь и Алину боковым зрением пасу. Она тоже с любопытством наблюдает за тем, как Шах бедовую забирает. Девчонка упирается. Даже пытается его укусить.
— Он её похитил? Что происходит? — Ведьмочка моя переживать начинает. Головой крутит. Хмурится. Шах ей и так не нравился, а сейчас он себе точно плюсиков не зарабатывает.
— Сайты знаешь, где холодное оружие толкнуть можно?
Алина на меня вопросительно смотрит. Не выкупает, о чём базарю. Даже Шах ещё не выкупает, что его драгоценная коллекция ко мне в руки уплывает.
— Господи, Демьян, откуда у него эта девочка? — Алина всё не успокаивается: бедовая и правда внимание привлекает. Всё что меня сейчас беспокоит — это то, что она с нами на борту будет. А она к чему не прикоснётся, то всё ломается.
— Хер знает, вроде в борделе каком-то подцепил. — Плечами жму и снова её локоть сжимаю. Веду в нужном направлении. К Шаху у меня вопросов до хера. Но времени и правда нет.
— Мне… мне в уборную нужно… — Пищит бедовая.
— У нас самолёт с прибамбасами, там сходишь. — Шах скалится.
