Александра Авророва - Все дороги ведут в загс

— Почему?

— Ну… она просто не могла совершить убийства. По ней это видно. Разве нет? Она такая… такая беззащитная.

Пашка слегка покраснел, и Алферов понял, что был вчера в своих чувствах неодинок. Взгляд дивных Майиных глаз, обращенный к майору — к нему, только к нему, он чувствовал это — случайно задел и лейтенанта. Это было неприятно. Нет, Майю винить не в чем, она сама не ведает своей силы, но тень обиды все-таки возникла. Скрывая это, он не без иронии произнес:

— К сожалению, к красивым женщинам мы должны подходить с теми же мерками, что и к обыкновенным. Хотя мотива я у Майи Вахтанговны не вижу. Показания Юрской по данному поводу — чистой воды навет. Ее муж признался, что всерьез увлечен, а она, дура, пытается изобразить, что он Майю Вахтанговну терпел из деликатности. Деликатность и Юрский не очень-то совместимы.

— Значит, подозреваемых остается восемь, — констатировал Пашка, упорно отметая Майю. — В полтора раза меньше, чем у Пуаро. Справимся!

И он радостно пригласил в кабинет томящуюся в ожидании Лену.

Глава 7. Показания свидетелей: ревность или бизнес?

Сегодня Леночка Бальбух была не в красном. Очень короткая черная обтягивающая юбка и голубой тоже обтягивающий джемперок, оставляющий открытой полоску живота, больше подошли бы старшекласснице, прискакавшей на дискотеку, чем женщине тридцати с лишним лет, явившейся давать показания о покушении на убийство. Впрочем, она и внешне походила на старшеклассницу — невысокая, худенькая, живая. Алферов смотрел на нее с удовольствием. Разумеется, он, как и положено джентльмену, предпочитал блондинок, но, в конце концов, брюнетки тоже имели право на свою толику внимания. Блестящие темные глаза гостьи смотрели немного испуганно, однако и вызывающе, словно принадлежали лесному зверьку, пойманному охотником и не знающему, следует смириться или укусить. «Крошка по-прежнему чего-то боится, — подумал майор. — Неужели виновата?»

— Можно закурить? — спросила она.

— Конечно. И я с вами. Как приятно, когда женщина курит! Сразу видно, что она не ханжа.

Он беззастенчиво врал, поскольку курение считал прерогативой сильного пола. Но надо заставить девочку расслабиться, и лучший способ — преподнести сигаретку и отвалить пару комплиментов.

Леночка в ответ сперва сосредоточенно сдвинула брови, размышляя, затем повернулась к собеседнику и улыбнулась с таким радостным недоумением, словно валяющийся у нее на дороге булыжник неожиданно превратился в бриллиант. «Кажется, я помечен, — решил Алферов. — Теперь она обиняками выяснит, женат ли я, и двинется в атаку». Ему стало немного стыдно. Простодушие Леночкиных хитростей скорее умиляло, чем раздражало.

— Ой, как вы здорово зажгли мне сигарету! Наверное, ваша жена курит, и вы научились, зажигая ей, да?

— Я, увы, холост.

— Правда? А кто же вас кормит?

Пашка закашлялся в углу, сдерживая смех.

— Кормлюсь, чем придется, — проникновенно сообщил майор, пытаясь заглушить эти совершенно неуместные звуки. — Какой роскошный стол накрыла вам вчера Светлана Ильинична! Она хорошо готовит?

— Я лучше, — тут же откликнулась Лена. — Но и она неплохо. С ее мужем приходится.

— Он что, очень привередлив?

— Ужасно! Все не по нему. Я не понимаю, как она терпит. Лучше вообще никакого мужа, чем такой, правда? Я, например, абы за кого не пошла бы. Мне нужен хороший человек.

— А Юрский плохой?

— Да, плохой, — без иронии согласилась Леночка. — Он приводит в дом своих любовниц и заставляет Свету с ними общаться.

— Что? — вырвалось у Алферова. У него мелькнула мысль, что имеется в виду Майя.

— Мне Света сама жаловалась. Приводит молоденьких девчонок, ноги из подмышек, и те так себя ведут… ну, видно, кто они ему. И, если Света только посмеет показать, что недовольна, если не станет улыбаться, ей потом будет такой укорот! Вот она и терпит. Любит, поэтому терпит. У нее нет женской гордости, совсем нет.

— Значит, Юрские плохо ладят?

— Нет, они ладят. Он делает все, как хочет, и она тоже. То есть она делает, как хочет он.

— А разводиться они не собираются?

— Не думаю. Света от него никогда не уйдет, это ясно, а ему незачем, ему и так хорошо.

— А вчера они не ссорились?

— Ссорились, — охотно подтвердила Лена. — Из-за Майи. Он посадил Майю рядом с собой, а Свету подальше. Света страшно нервничала, сидела, как на иголках.

— Странно, — заметил майор. — Ей давно пора бы привыкнуть, раз он даже водит любовниц в дом.

— Да что вы! — засмеялась его наивности Леночка. — Это даже сравнивать нельзя — какие-то девчонки и Майя. Девчонки ненадолго, это ясно, а Майя, если б захотела, увела бы насовсем.

— А она хотела?

— Да кто ее разберет! Майка, она непонятная. Шепталась с ним все время на ухо. Вот Света и говорит: «Вовочка, ты не устал тут в нашей компании? Пошел бы в свой кабинет, отдохнул!» А он отвечает: «Я устал от твоей глупости, а вовсе не от твоих друзей». А Света ему: «Я ничуть не глупее Майки». Слово за слово, поцапались они здорово. Правда, Света быстро успокоилась и попросила прощения. Мол, она перенервничала, принимая гостей, поэтому так плохо себя ведет. А по-моему, плохо вел себя он. Нельзя при жене ухаживать за другой, вы как считаете?

— Полностью с вами солидарен. Тем более, Светлана Ильинична не совсем здорова. От чего она лечилась этим болиголовом, вы не помните?

— От бесплодия. То есть… — Леночка вздрогнула, оживление ее прошло, и она неестественным тоном объяснила: — Я вообще-то ничего про болиголов не знала, но так сказала Света вчера после того, как Игоря увезли. Вы сами слышали.

— А она уверяет, что старушку, у которой купила болиголов, ей порекомендовали вы.

— Очень может быть. Я дала ей адрес старушки, но я же не обязана помнить, что именно та ей прописала!

И Лена не без торжества посмотрела на собеседника. — Конечно, не обязаны, — поспешил согласиться тот. — Я спросил, потому что должен. У меня такая работа.

— Я понимаю, — немного оттаяла Лена, но полностью в себя не пришла, оставаясь настороже.

— А вы не видели ничего подозрительного? Женская наблюдательность превосходит мужскую.

— Нет, не видела. Никто с Игорем не ссорился. Я знаете, что думаю? — неискренне оживилась она. — Яд Игорь налил себе сам. Случайно. Взял в аптечке пузырек, решил, что там что-то полезное, и налил себе в водку. Наверняка так!

— Он это отрицает.

— А он просто забыл. Знаете, от отравления у человека часто пропадает память.

«Знает ли она, что отравить хотели вовсе не Карпова? — задумался майор. — Трудно сказать. Одно очевидно — она сейчас притворяется».