Юлия Шилова - Притягательность женатых мужчин, или Пора завязывать

– Здравствуйте, скажите, пожалуйста, а Катя дома? – тоненьким голоском спросила я.

– А вы ей кем будете? – прищурился мордоворот.

– Я ее бывшая одноклассница. Мы с другом здесь проездом. Я теперь живу в другом городе. Мы с Катей не виделись несколько лет. Мне захотелось сделать ей сюрприз – вот и нагрянула без предупреждения.

– Катя уехала к бабушке на все лето, – отрезал мордоворот и захлопнул дверь.

Я растерянно оглянулась на Эдика. Легким поворотом головы он показал, что нам пора уходить.

На улице я чуть не разрыдалась:

– Сволочи! Какие же сволочи! Оккупировали мою квартиру и сидят там, как у себя дома! Ненавижу!

– Только не вздумай реветь. Как-никак, а ты в линзах, – постарался утешить меня Эдик.

– В линзах можно все: и плакать, и смеяться. Им ничего не грозит. Когда я теперь смогу попасть домой?

– Когда мы найдем твоего мужа. Катя, мы с тобой, кажется, собирались в ресторан.

– Поехали, – вздохнула я.

У «Праги», сидя в машине, Эдик тихо сказал:

– Может, ты все-таки примешь прежний вид?

– Я только вошла в образ. Я что, такой тебе совсем не нравлюсь?

– Не знаю… Ты сейчас очень красивая, но какая-то неестественная. Я привык совсем к другой…

– Когда мы вернемся домой и ляжем спать, я стану прежней.

– А почему это мы ляжем спать? – нахмурился Эдик.

– А у тебя есть другие предложения?

– А у тебя разве нет? Тратить время на сон? Катя, ты меня удивляешь!

Мы оба весело рассмеялись.

Глава 9

В «Праге» я никогда не была. Лишь иногда покупала пирожные в фирменной «Кулинарии».

– Катя, тут несколько залов, – тоном завсегдатая сказал Эдик. – Царский, Московский, Колонный, Арбат… Куда пойдем? Выбирай!

– Скажешь тоже! Как я могу выбирать, если я здесь впервые?

– Тогда пошли в Дворцовый.

Дворцовый зал действительно был ослепительно хорош. Пожилой, полный достоинства метрдотель провел нас за столик. Пробежав глазами меню, я передала его Эдику и стала разглядывать публику. Роскошные дамы сияли драгоценностями, мужчины были одеты в безукоризненные костюмы.

– Живут же люди! – восторженно воскликнула я.

– Ты это о чем?

– Это я о богатстве. Говорят, что богатство порочно… Ха! Как бы не так! Порочно не богатство – порочна бедность. Слышишь, о чем говорят за соседним столиком? О том, что на выходные они поедут в Африку поохотиться на крокодилов. Я тоже хочу быть богатой.

– Богатые, Катя, как известно, тоже плачут! – засмеялся Эдик.

– Чушь! С чего им плакать, если у них все есть? Остальное они могут купить.

– Но ведь любовь нельзя купить за деньги.

– Нет, Эдик, ты ошибаешься… Любовь – это такая тварь! Я даже не знаю, каким еще словом ее можно назвать. Любви нельзя доверять. Она – как продажная сука. Кто больше даст – к тому и пойдет. – Вспомнив о Пашке, я вздохнула.

К столику подошла молоденькая официантка и приняла заказ.

– Катя, – сказал Эдик, – я не настолько богат, чтобы возить тебя в Африку охотиться на крокодилов, но в ресторан по твоему усмотрению раз в неделю сводить могу.

– Эдик, а ты кто? – спросила я.

– В смысле?

– В смысле того, чем ты занимаешься?

– Занимаюсь нелегальным бизнесом.

– Все с тобой понятно. Ты – бандит…

– Скажешь тоже…

– Ты же в перестрелке участвовал. Пушку, опять же, носишь. В Москве группировок много. В одну из них входишь ты.

– Ох, Катерина, какая ж ты у нас сообразительная! – засмеялся Эдик и похлопал меня по руке.

Официантка принесла нам молочного поросенка, фаршированного фисташками, нежнейшую норвежскую лососину, стерлядь в шампанском и грибной жульен.

– Эдик, я никогда в жизни этого не съем!

– Съешь, Катенька, съешь! Тебе ведь надоела моя яичница с картошкой.

– Не яичница с картошкой, а картошка с яичницей, – засмеялась я и подняла бокал с вином: – Давай выпьем за удачу!

– За удачу и за встречу. За то, что мы с тобой нашли друг друга. Ради такой женщины я готов подставить себя под пули еще и еще раз!

– Да уж, знакомство у нас произошло в экстремальных обстоятельствах!

Поросенок оказался восхитительно вкусным, лососина таяла во рту…

Когда заиграла музыка, Эдик пригласил меня танцевать. Во время танца он прижимал меня к себе и говорил ласковые слова. Я была на вершине блаженства.

– Катя, – спросил Эдик, усаживая меня за столик, – а с линзами точно ничего не случится?

– Дались тебе линзы! Ничего с ними не будет. Представь, что у меня глаза василькового цвета. На редкость красивые глаза…

– У тебя и так красивые глаза. Карие…

– Ничего ты, Эдик, не понимаешь в женской красоте! Ладно, закроем тему. Знаешь, сегодня я почувствовала себя счастливой. Ты смотрел в детстве «Синюю птицу»? Вот самое точное определение счастья. Счастье – как птица. Вспорхнет – и нет его, а потом опять прилетит… Так вот, в данный момент я счаст–лива. Плевать мне на мужа, который по-крупному подставил меня. Плевать на подругу-предательницу, затянувшую мужа в постель. Друзей вообще не бывает. В этой жизни надеяться нужно только на себя. Я благодарю тебя за этот незабываемый вечер и за счастье, которое ты мне подарил.

Мы с Эдиком выпили.

– И все же я не могу к тебе такой привыкнуть, – сказал он. – Так где же ты так научилась гримироваться?

«Может, и в самом деле стоит выговориться? – подумала я. – Интересно, как он отнесется к моему признанию? Возмутится? Прогонит меня к чертовой матери или… поймет?»

– До встречи с Пашкой я зарабатывала себе на хлеб тем, что снималась в порнофильмах.

– Что?! – закашлялся Эдик.

Я постучала его по спине и с напускным безразличием спросила:

– Ты что, никогда не смотрел порнофильмы?

– Смотрел… – Эдик покраснел так, что, казалось, щеки его лопнут от напряжения. – Но… я не могу тебя представить в качестве порнозвезды…

– Почему? Ты считаешь, что я для этого плохо сложена?

– Нет, сложена ты просто великолепно, но… для того чтобы сниматься обнаженной и не просто сниматься, а… – Эдик покраснел еще больше. – Нужно иметь особый… характер…

– Знаешь, мне тоже так казалось. Но потом мне начали платить такие деньги… В общем, деньги не пахнут, Эдик. Главное, чтобы они были. Все остальное – ерунда!

– Но ведь тебе приходилось спать с мужчинами…

– Конечно, – кивнула я. – А как можно сниматься в порнофильмах и не спать с мужчинами?

– Но ведь они тебя трогали…

– Трогали? Они меня не только трогали – они меня имели. Хотя, если честно, это был просто монтаж. Настоящего секса на съемках очень мало…

Эдик, опустив голову, молчал. Подлив себе вина, я сказала:

– Ты первый, кто узнал о моей прошлой жизни. У тебя изменилось ко мне отношение?