Лаура Леоне - Безумные мечты

– Он тебе понравился?

– Да, – со спокойной уверенностью ответил отец. – Конечно, его поведение сегодня было несколько… странным, но… он мне понравился. – Теккери Баррингтон пожал плечами. – Если хочешь, назови это чутьем. Я совершенно убежден: это именно тот человек, которому можно доверять и на которого можно и нужно опираться в трудные минуты.

Мадлен понадобилось несколько мгновений, чтобы вполне оценить слова отца.

– И поэтому…

– Разумеется, Мадлен, – кивнул он, – я бы никогда не стал навязывать тебе общество человека, который тебе неприятен, однако, поверь, я очень волнуюсь за тебя.

– Больше, чем показываешь маме?

– Вот именно. – Теккери Баррингтон добавил крохотную ложечку сахару в кофе. – Рэнсом сказал, что оградит тебя от всех неприятностей, – и я ему верю!

Забота отца тронула Мадлен. Он ведь первым научил ее не бояться трудностей и принимать вызовы судьбы. И если сейчас он так беспокоился о ее безопасности, как могла она не подчиниться ему? Не послушаться, не поверить собственному отцу?

– Хорошо, папа, обещаю, что буду выполнять все инструкции и распоряжения, связанные с моей безопасностью, – сказала наконец Мадлен, спрашивая себя, находится ли она в безопасности рядом с Рэнсомом. Он сказал ей, что никогда в жизни не прикоснется к ней больше. Настроение у Мадлен испортилось.

– Думаю, мне пора, – сказала она решительно и поднялась, желая уйти, пока вечер не был испорчен окончательно. – Уже поздно, а мне завтра рано вставать.

– Да, конечно, – кивнул Теккери Баррингтон. – Я скажу Еве, чтобы она принесла твое пальто.

Испытывая некоторую неловкость, Мадлен простилась с Шарлоттой. С Кэролайн же ей, как всегда, было очень легко – та умела быстро забывать ссоры.

– Надеюсь, ты вернешься ко дню рождения отца? – спросила она у Мадлен.

– Разумеется. Думаю, буду здесь раньше.

Перехватив непонимающий взгляд Престона, помогавшего ей надеть пальто, Мадлен пояснила:

– Папе в этом году исполняется шестьдесят. По этому поводу у нас планируется большое семейное торжество.

Теккери Баррингтон кивнул и добавил:

– Приглашаю и вас, Престон.

– Благодарю вас, сэр. Непременно буду.

Когда они возвращались в город, Мадлен казалась Престону на удивление тихой и молчаливой. К счастью, машин на дороге было уже не много и ехали они довольно быстро. В голове Мадлен вихрем проносились мысли, в том числе и о Престоне. Разве раздумывают над предложением руки и сердца? Разве не знают сразу – выходить замуж или не выходить?

Она посмотрела на красивый, тонкий профиль Престона и вдруг почувствовала себя страшно одинокой. Ей захотелось рассказать Престону о Рэнсоме. О том, как она боится этого человека, о тех безумных чувствах и ощущениях, которые он в ней вызывает.

Прижавшись лбом к холодному стеклу автомобиля, Мадлен мечтала о том, чтобы нашелся на земле человек, который бы привлек ее к себе и прогнал прочь все ее страхи… Непонятная, неожиданная ссора с сестрами, натянутые отношения с матерью, боязнь ехать в Монтедору, тяжесть ответственности, ложащейся на ее плечи… И конечно, необъяснимые, мучительные чувства, связанные с Рэнсомом. Хорошо бы кто-нибудь взял ее сейчас на руки, убаюкал, приласкал как ребенка.

Мадлен вспомнила, как сделал это Рэнсом. Превратил тяжелую, одинокую ночь в волшебный праздник, сказку, чудо. Он избавил ее от забот, волнений и тревог – они растворились в темноте, подчиняясь его сильной воле. Он словно помог Мадлен выйти за пределы самой себя, заставил ее жить настоящим и желать следующего мига – страстно и радостно.

Если бы он не был таким мерзким и отвратительным типом, она бы, пожалуй, поблагодарила его за то, что он сделал. И даже попросила бы проделать с ней все это снова…

Мадлен широко раскрыла глаза и выпрямилась. Господи, о чем она только думает! Да ни за что на свете! В хорошенькую же она попадет историю, если будет умолять его… Почему она постоянно думает о нем?

Она снова с отчаянием посмотрела на Престона, который вел «мерседес» вниз по Семьдесят третьей улице. Он ведь хочет на ней жениться, не так ли? Так почему он не может успокоить ее сегодняшней ночью?

Престон остановил машину на стоянке рядом с домом Мадлен. Поймав ее взгляд, он чуть улыбнулся:

– С тобой все в порядке?

Да, почему бы не Престон? Они ведь еще не спали вместе. Она сказала ему как-то, что еще не готова к этому, и он ее не торопил. Итак, сегодня ночью? Мадлен был так нужен… хоть кто-нибудь. Пусть уж это будет человек, который собирается на ней жениться.

– Ты… – Мадлен осеклась, не зная, как попросить.

– Да? – с удивлением выдохнул Престон, слыша что-то новое в ее интонации.

– Ты не останешься со мной сегодня ночью, Престон?

Рэнсом чуть отодвинулся от женщины, рядом с которой лежал, и закурил сигарету. Нет, сексом лучше было не заниматься. Он понял это, еще не успев до конца раздеться. Не следовало приглашать ее сегодня. Но ему был так нужен хоть кто-нибудь…

– Что-то не так? – Гвен лежала на боку и, нахмурившись, внимательно глядела на Рэнсома. – Беспокоишься из-за поездки в Монтедору?

Рэнсом пожал плечами.

– Я просто подумала, – начала она, – с тех пор как ты вернулся оттуда в последний раз…

– Что? – рассердился он и тут же укорил себя.

Эта женщина ему нравилась, и его плохое настроение сейчас не ее вина.

До знакомства с Рэнсомом Гвен успела побывать замужем и развестись. Она много работала, часто ездила в командировки, и, по ее собственным словам, не нуждалась в мужчине, который цеплялся бы за нее день и ночь. Рэнсом познакомился с ней в самолете больше года назад, и с тех пор они периодически встречались, чтобы заняться любовью. Это было единственным, что их связывало, и устраивало обоих. Рэнсом не интересовался, есть ли у Гвен кто-то еще, хотя ее довольно напряженный рабочий график вряд ли оставлял свободное время. Сам он, за исключением той ночи с Мадлен в Монтедоре, давно не спал ни с одной женщиной. Он был из тех мужчин, которые могут иметь роман только с «одной женщиной в единицу времени» [2]. Однако думал он сейчас отнюдь не о женщине, которая лежала рядом.

– С тех пор как ты вернулся из Монтедоры, – снова начала Гвен, – ты сам на себя не похож. – Она села на постели, укуталась простыней и спросила: – С тобой там что-то случилось?

Рэнсом снова пожал плечами, с неудовольствием отмечая, что ведет себя довольно грубо, и буркнул:

– Вроде того.

– Не хочешь мне рассказать? – робко поинтересовалась она.

Он покачал головой:

– Нет. Это мои проблемы.

– Как хочешь, – сухо произнесла она.

– Прости меня, Гвен, но…