Линда Ховард - Ребенок Сары

Сара с облегчением ухватилась за эту мысль. Все, что угодно, лишь бы не думать о Роуме. По поводу него она не могла строить никаких планов, все, что остается — только ждать… и надеяться. Поэтому Сара постаралась выкинуть его из головы и думать над тем, какое дело она может открыть. Чем бы заняться, чтобы ей это и нравилось и занимало все ее время? Она мысленно перебирала все свои увлечения и несколько возможностей все-таки пришли ей в голову. Она обдумывала эти идеи снова и снова, пока, наконец, ее не сморил сон.

Сара не могла долго спать во все еще непривычной обстановке и проснулась рано. Будильник показывал шесть-тридцать. Она поднялась, приняла душ и снова натянула ночную рубашку. Ей совсем не хотелось одеваться, но было прохладно, и девушка натянула халат. Стояла ранняя осень, и вчера днем было так жарко, что в машине работал кондиционер. Как известно, погода в Техасе непредсказуема, и ночью определенно резко похолодало. Сара подошла к термостату и переключила его на обогрев. От успокаивающего потрескивания очага в квартире сразу стало уютно.

Хотя Сара сама разбирала вещи при переезде, она никак не могла запомнить, где что лежит. Сначала она долго искала кофеварку; потом никак не могла найти мерную ложку, которой обычно насыпала кофе. Сара обыскала все ящики, все громче хлопая дверцами от растущей в ней ярости. У нее совсем не было настроения терпеть еще и подобные неожиданности. Девушка бормотала в адрес ложки все самые ужасные проклятья, какие знала, будто та сама где-то спряталась.

Злосчастная ложка нашлась внутри банки с кофе. Теперь Сара вспомнила, что сама положила ее туда, чтобы не потерять… Девушка ругала себя за непроходимую глупость. Как же она ненавидела переезды, после которых все перевернуто вверх дном и ничего не лежит на своем месте! Холодильник теперь стоял по другую руку от плиты, а Сара каждый раз, когда хотела что-то из него достать, по привычке поворачивалась в противоположную сторону. Кухня была слишком большой и Сара чувствовала себя в ней маленькой и потерянной, как в детстве, когда она лежала в своей опрятной унылой комнатке и слушала ожесточенные ссоры родителей.

Роум был ранней пташкой, и Сара начала готовить завтрак, пытаясь успокоиться за ежедневными хлопотами, и не обращать внимания на кавардак на кухне. Когда кофе был готов, она налила себе чашечку и стала пить маленькими глотками, закрыв глаза. Сара знала, что со временем привыкнет к новой обстановке. Просто нужно потерпеть.

Ну а что Роум? Он и был настоящей причиной ее нервозности. Сара понимала, что совсем скоро они увидятся, и не представляла, как себя вести. Что женщина может сказать новоиспеченному мужу, который оставил ее в первую брачную ночь в одиночестве? Наверное, она не должна была выходить за него. Возможно, Роум не был готов к новым отношениям. Но разве могла Сара отказаться, надеясь, что он когда-нибудь повторит свое предложение? А если бы Роум не попросил второй раз? Что если бы Роум пожал плечами и ушел, а потом нашел другую женщину и женился на ней? От одной этой мысли Сару передернуло. Она уже теряла Роума однажды, когда он женился на Диане. Второго раза она бы не вынесла.

Запах жарящегося бекона притягивал Роума как магнит, и скоро он вошел на кухню, одобрительно принюхиваясь. Сара бросила на него быстрый взгляд и сразу отвернулась, боясь встретиться с ним глазами. Роум был босой, и его волосы были все еще влажными после душа. На нем были только джинсы и клетчатая рубашка нараспашку. Небрежный вид Роума тронул сердце Сары — это было так уютно и по-домашнему. Он был одет так, как обычно одеваются мужья ленивым субботним утром.

— Почему ты пыталась разнести кухню? — спросил Роум, сдерживая зевок и поглядывая на Сару с ощутимой неловкостью, гадая, как его примут этим утром. Большинство женщин его бы не простило. Роум чувствовал себя мерзавцем и знал, что должен, хотя бы, поговорить с ней об этом.

Сара была напряжена и сдерживала слезы из последних сил.

— Я разбудила тебя? Извини, я не хотела.

— Нет, я уже проснулся.

Сара налила ему кофе. Роум взял чашку, и вальяжно устроился на стуле, вытянув свои длинные ноги. Он видел, что Сара чем-то расстроена, но она не выглядела сердитой. Мужчина молча пил кофе, не зная, как начать разговор.

Сара взяла бекон, автоматически повернулась к холодильнику за яйцами, и опять не в ту сторону. Она издала приглушенный всхлип, затем прижала кулаки к глазам, пытаясь удержать слезы.

— Проклятье, — сказала она слабым голосом. — Извини, но я не могу собраться. Я не могу ничего найти! — взорвалась Сара. Ее голос звенел от напряжения.

— Я… Я чувствую себя такой потерянной!

Роум резко выпрямился, услышав неподдельное страдание в ее голосе. Сара была на грани истерики из-за того, что находилась в незнакомой кухне!!! Это не было уловкой: ее паника была настоящей и Сара не могла с ней справиться в одиночку.

Не раздумывая, понимая, как она нуждается в утешении, Роум подошел к девушке, обнял и крепко прижал к себе.

— Тише, тише, — предложил он успокаивающе, поглаживая ее волосы цвета лунного света и прижимая ее голову к своей груди. — Что случилось?

Наверно, он считает ее абсолютной дурочкой. Тело Сары била мелкая, неудержимая дрожь. Роум сел и притянул девушку на колени, покачивая в объятиях, словно она была ребенком, который поранился во время игры. Он гладил ее по спине, медленно проводя большими руками вдоль позвоночника.

— Разве ты не сама распаковывала вещи? — мягко спросил Роум.

— Да. Это-то и самое обидное!

Сара отчаянно хотела ощутить жар его тела: она просунула руки под его распахнутую рубашку, провела ладонью по крепким мышцам, зарылась лицом в его теплую грудь, потеревшись щекой, будто ласковая кошка.

— Просто все так резко изменилось, и я совсем не привыкла к этому. Терпеть не могу, когда что-то меняется! — пробормотала она. — Предупреждаю, что не буду переставлять мебель каждый месяц. И даже каждый год не буду. В собственном доме я хочу чувствовать себя надежно, а не каким-то чужаком.

Роум был потрясен. Он нежно покачивал Сару на коленях, удивляясь, как мог знать ее так долго и даже не подозревать о том, как она ранима и одинока. Он попытался вспомнить, слышал ли что-нибудь о том, как она росла, но, увы, Роум почти ничего не знал о ней. Сара всегда казалась невозмутимой и уверенной в себе. Тем более удивительно было чувствовать, как она прижимается нему, ища в его объятиях уют и безопасность. Роуму это нравилось.

Сара была так изящно сложена, что казалась пушинкой в его руках, мягкой и легкой, с теплыми, притягательными женскими формами. Она вздохнула и провела руками по сильным мышцам его спины. Роум задрожал от переполнявшего его восторга. Волосы Сары, блестящие и шелковистые, рассыпались по его руке серебряным каскадом. Он чувствовал сладкий запах, исходящий от бархатистых изгибов груди. У нее был свой неповторимый аромат. Он исходил от ее гладкой мягкой кожи, разливался по воздуху с каждым вздохом, вздымавшим ее грудь, словно в соблазнительном предложении.