Запретная страсть Тагучи Нацуме - Ишида Рё
— Прости меня! Это всё моя вина! — проговорила она с горечью.
— Глупая! Ты ни в чём не виновата! — улыбаясь сказал Сакамото.
— Как твои дела? — спросил он.
— Я восстановилась на работе. Так что пока продолжаю преподавать, — улыбнулась Нацуме.
Сакамото зацепился за слово "пока". "Почему пока?" — думал он.
— Я говорила с адвокатом, — продолжала Нацуме, — он говорит, что тебя могут освободить досрочно, он сказал…
— Нацуме, ты будешь со мной? — спросил Сакамото, — если нет, то мне нечего делать на свободе!
Нацуме вспыхнула.
— Какой же ты, в сущности, ещё ребенок! — пробормотала она раздражённо.
— Нацуме!
— Рё, — сказала Тагучи глядя ему в глаза, — у нас будет ребёнок.
— Что?!
— Я беременна, Рё! — твердо произнесла Тагучи, — это твой ребёнок. Я обсудила то что случилось с твоей матерью и приняла решение рожать. Юки поддержала меня, так что думаю я как-нибудь справлюсь!
Сакамото сидел оглушённый, всё стало понятно, свободное платье, удобные туфли, это "пока работаю".
— Чёрт! — вырвалось у него, — даже при лучшем раскладе я смогу выйти не раньше, чем через два года!
— Рё что ты думаешь об этом? — тихо спросила Тагучи, на щеках её выступил румянец.
"Ей ведь нельзя нервничать!" — подумал Сакамото.
— Ты только не переживай! — сказал он поспешно, — через два года я выйду, и мы сразу поженимся!
— Господи! Ты такой у меня дурачёк! — Нацуме закрыла лицо руками и заплакала, — как я могла решиться оставить тебя?!
— Ты только не переживай! — забеспокоился Сакамото, — всё будет хорошо! Я люблю тебя Тагучи-сенсей!
— Дурак! И я любою тебя, извращенец! — улыбаясь сквозь слёзы проговорила Нацуме.
Вернувшись в свою камеру, Рё несколько минут не мог прейти в себя. Я типа стану отцом? Эта мысль пока не особенно укладывалась в его голове. "Странно всё это!" — думал Сакамото. Наконец он улёгся на свою узкую, жесткую койку, но заснуть не мог. Ему пришло в голову, что Нацуме сейчас тоже, скорее всего не может уснуть. Постепенно Сакамото успокоился, на смену возбуждению, пришёл покой и спокойствие. Все его страхи и метания, все его сомнения словно бы растворились. Впервые в жизни он был полностью спокоен и уверен в себе. "Я всё сделал как надо!" — подумал он и улыбнулся. Утром во время общего завтрака, маленький вертлявый Исикава, по слухам убивший владелицу маленького магазинчика во время попытки ограбления, шепнул ему, что Такахаши Кена застрелили. Ложка выпала из руки Сакамото, он невольно вскочил, едва не опрокинув алюминиевый стул, на котором сидел.
— Сядь Сакамото-кун! — строго сказал ему один из надзирателей.
И Сакамото сел. Даже глядя в стол, он ощущал на себе сочувственные взгляды других заключённых.
— Сочувствую чувак! Он ведь был твоим другом? — прошептал Исикава.
Сакамото молчал, он сам не мог понять почему ощущал себя так как будто и, правда, потерял лучшего друга.
— Это мой друг Сакамото Рё! — вспомнил он слова Такахаши. Рё взял ложку и продолжил есть, механически, не чувствуя вкуса пищи, которую отправлял в рот. Почему-то ему хотелось плакать, но он знал, что не должен этого делать.
