Наталья Андреева - Любовь и смерть в социальных сетях

Люба опять схватилась за телефон.

– Стас, почему ты мне не сказал, что сын Ольги Ивановны наркоман?

– Узнала-таки? Молодец!

– Все, я прекращаю с тобой работать. Ты сволочь, Самохвалов.

– Люба, постой…

Она держала в руке трубку, все еще не решаясь ее положить. Ну-с, послушаем его объяснения.

– Я же тебе сказал, что параллельно с тобой работает группа психологов, – торопливо заговорил Стас.

– Допустим.

– У них есть вся информация. А у тебя – никакой. Справедливо будет, если я выложу на стол все карты? Они-то знают, что у кладовщицы сын – наркоман, поэтому тут же в нее вцепились. И прежний начальник службы безопасности на этом обжегся. Уперся в Оленьку, как в стенку. И ничего не смог доказать. База ведется безупречно. А детектор лжи она не прошла. За ней даже слежку устанавливали. Чисто. Работа – дом – работа. И клиника. Больше никуда. Никаких контактов. А как же тогда детектор? Техника подвела? Но ведь все знают, как ей нужны деньги. А ты ничего не знаешь, потому и раскопала так много интересного. Причем не выходя из дома. Кстати, как?

– Догадалась.

– Но там же ничего нет! Ни ВКонтакте, ни на Одноклассниках! Ни в Фейсбуке. Мой предшественник все прошерстил.

– Пусть это останется моим секретом. Я знаю, Стас.

– Солнышко, я начинаю тебя бояться. Вдруг ты и обо мне что-нибудь раскопаешь?

– Ты мне сам все расскажешь, потому что ты болтлив и хвастлив. А вот Ольга Ивановна, как я поняла, не болтушка. Это правда, что даже имени ее сына на фирме никто не знает?

– Если покопаться в бумагах, можно найти. Но она о нем не говорит, поэтому, кого я ни спрашивал, все только морщат лоб: то ли Саша, то ли Паша.

– А где ее муж? Он был или его не было?

– Не знаю.

– Стас?

– Клянусь, что не знаю! Тайна, покрытая мраком.

– Фамилия у нее девичья. Обычно замужние дамы пишут Иванова, в скобках – Сидорова.

– Не все.

– Согласна. Но под одним из групповых снимков в альбоме у одноклассницы Ольги Ивановны подпись: «С трудом узнал Ра…кую». Одноклассник назвал Ольгу по фамилии, а они никогда не называют девчонок, с которыми тусовались на школьных вечеринках, по фамилиям мужей. Значит, девичья.

– Логика у тебя железная. И что ты обо всем этом думаешь?

– Пока ничего. Ты был в клинике?

– Был. Он безнадежен. Это уже не первый раз.

– А давно?

– Он лет пять, как прочно сидит на героине. И год, как она об этом знает. Сын вещи из дома продает.

– А по ней не скажешь, – удивилась Люба.

– Баба – кремень. Босс ее жалеет. Она какая-то его дальняя родственница.

– Как? И она – тоже?

– «Слоны» – либо родственники, либо друзья по школе и институту.

– Однако она пару раз в год ездит за границу.

– Да, как только появляются деньги. Шеф премию два раза в год дает. В Новый год и на Пасху.

– Что, он в Бога верит?

– Страхуется, как все. Никто ведь не доказал, что Бога нет. Есть страховка от невыезда, от пожара, от кражи, а есть на случай Страшного суда. Чем ближе старость, тем чаще люди несут деньги в страховую компанию под названием «церковь». А если грешат по-крупному, как мой новый босс, то и рабам перепадает. Дает с умильной улыбкой: свечку поставьте за мое здоровье, я ведь ваш благодетель. Если Ольга эти деньги тут же не потратит, сынок их стащит или обманом вытянет. Ты бы видела их квартиру! Там голо, как в пустыне. Мужики рассказывали.

– Но на фото она в красивых платьях. Есть даже вечернее.

– Она их у Алана хранит.

– У кого?!

– У Габаева. Они дружат.

– Час от часу не легче.

– Я не должен был тебе этого говорить.

– Его нет у нее в друзьях.

– Правильно, он хороший семьянин. Зачем ему фотка красивой бабы? Чтобы жена ревновала? И, скажи на милость, зачем общаться по мейлу людям, которые каждый день видятся на работе?

– Он часом не ее любовник? Габаев?

– Он друг, – серьезно сказал Стас. – Жалеет ее.

– Скажи, зачем такие сложности? После того как на складе началось воровство, проще было всех сотрудников уволить и набрать новых. Все так и делают. Жестоко, зато эффективно.

– Я же тебе объяснял. – Стас был, как никогда, терпелив. – Всех и уволили. Кроме «слонов». «Слонов» так просто вышибить нельзя – они фирму поднимали. Шеф им тогда недоплачивал, обещал, что все будет потом. Квартиры, машины, деньги. Все так и случилось. Только у него. А им одна поблажка – их нельзя уволить. Если только железные доказательства крысятничества.

– Интересный человек ваш шеф.

– Одно слово, олигарх, – вздохнул Стас. – Вместе с большими деньгами у человека появляются большие странности.

– Значит, Парамонов, Пендраков и Ольга Ивановна «слоны». Габаев?

– Тоже из этих. Он не с самого первого дня на фирме, и не родственник, вообще никто, пришлый, но шеф ему здорово обязан.

– Он же простой грузчик!

– В нашем мире не все так просто. Ты знаешь, сколько Габаев хранит секретов? Да, он числится грузчиком. Но он, как бы это сказать? Грузчик на доверии. – Стас захохотал.

– Деньги возит?

– Ага. Черный нал. Возил когда-то. Машины с грузом сопровождал. Фирма тогда только-только поднималась, и шеф на всем экономил. Алан загружал машину, брал деньги, приезжал, платил, разгружал. И ни копейки не зажал. Одним словом, горец. Бедный, гордый и честный.

– Почему же он не поднялся до начальника склада, раз пользуется таким доверием?

– Начсклада из варягов. Пришлый. Кстати, его первым и выперли, когда вскрылось воровство. А Габаев остался.

– Бред какой-то.

– Странности системы.

– Ваш склад – черная дыра! – припечатала она.

– Вот и зажги там фонарь. Разгони мрак, солнышко, – парировал Влад.

– Как остроумно!

– Да, я такой. – Стас зевнул. – Веселый, умный, честный. Ладно, я спать пошел. Ты все выяснила или еще пару раз меня с постели поднимешь? А то мне завтра на работу.

– Все, – сердито сказала Люба и дала отбой.

Ей тоже пора было ложиться спать.

Утро у нее было свободное, и она решила навестить школьного психолога. Коллега коллегу всегда поймет. А ошибиться может каждый. Тот человек, что убил Юлю, Славу и Свету, прекрасно разбирается в психологии подростков – он своего коллегу просто переиграл.

Перетерпев утренние московские пробки и выполнив ритуал нудной парковки на забитой машинами улочке, Люба не спеша направилась ко входу в трехэтажное, сияющее новенькими пластиковыми окнами здание, расположенное буквой П.

На входе сидел охранник, тучный мужик в униформе. Люба нарочно дождалась перемены. Во время занятий в коридорах царит тишина, охранник явно скучает, поэтому визитершу будет допрашивать с пристрастием: как да что? И наверняка не пустит. Серьезных корочек у Любы не было, и, прочесав школьный сайт, она на всякий случай узнала фамилии учеников, которым по возрасту годится в матери. Едва раздался топот, она шагнула в просторный светлый холл. Школа, где учились «Анgелы Sмеrти» Света и Слава, была огромной и содержалась в порядке. Чего не скажешь о ее учениках, раз они решаются на такие отчаянные поступки.