Алина Политова - Рысь

— Тебе так важно было, чтобы я выдержал? Так важно, чтобы я стал твоим мужем?

Она непонимающе нахмурилась.

— Важно? Конечно важно, а ты как думал?

— Почему?

Она долго смотрела на меня, открыв рот, будто пытаясь прочесть у меня на лице какое-то объяснение той чуши, которую я несу, а потом вдруг откинула голову и засмеялась.

— Тебе никогда не приходило в голову, — сквозь смех пробормотала она, — что я тебя люблю?! Это так сложно для восприятия, да, Денис? Я тебя люблю, ты понимаешь?! Я тебя люблю… — последние слова она произнесла уже перестав смеяться. — Я так долго ждала тебя. Всю жизнь ждала тебя. Не такого как ты, а именно тебя. Другого мужчины в моей жизни не будет. Я больше никого не буду любить. И сейчас, после этих слов, я по-настоящему становлюсь твоей женой, понимаешь?

Я сидел как истукан и глупо пялился на нее. ПО сценарию следовало кинуться постель и замереть с ней в страстном поцелуе. Но я был растерян. Долгое время я пытался разбудить в холодной кошке ее теплую нежную душу, но когда это все-таки произошло, я был так ошеломлен, что просто не знал что делать.

— Я хочу усыновить Владимира, — чтобы хоть что-то сказать, произнес я. — Это возможно?

Она пожала плечами.

— Как хочешь. Владимир Даренский, Владимир Быкасов, какая разница…

— Получается, у него на данных момент нет законного отца?

Она обреченно вздохнула.

— Ты хочешь узнать о том, как он родился. Я должна была тебе рассказать еще раньше. Если для тебя это так важно, хорошо, я попытаюсь. Попытаюсь объяснить так, чтобы тебе было понятно.

Она села на кровати и обхватила колени, уставилась в пространство.

— В нашей семье очень прочные семейные узы, как ты успел заметить. И я горжусь этим, хоть для тебя все это ужасно дико. Я знаю свою родословную за десять поколений наверное. Мои предки всегда следили, за чистотой крови, если можно так выразиться. Чтобы не появлялось в семье подлецов, низких людей, трусов и так далее. У нас благородный род, он должен всегда таким остаться. Так меня учили с детства. Понимаешь, с малых ногтей я усвоила это. Когда знаешь свой род издалека, можно увидеть странные вещи. Например, в нашем роду постоянно рождались люди с повышенным, интуитивным восприятием прекрасного, но сами создать что-то подобное никогда не могли. У нас была только честь, тяга к справедливости, отвага… мы все время рождали солдатов. Творческих импотентов. Это наверное самое верное определение. Когда хочешь, стремишься, любишь всей душой, но ничего не можешь сделать физически. Это мучительно. Это было просто как проклятие какое-то… В пятнадцать лет я уже обо всем этом знала. — Она помолчала, будто бы увлекшись на несколько мгновений своим ногтем, а потом продолжила: — у отца был друг, они вместе служили в армии когда-то давно, с тех пор все время поддерживали отношения. Его звали Никита Петрович Ярцев. Быть может ты помнишь его, он был бардом в девяностых, кажется довольно популярным.

— Да, я помню, — едва дыша, выдавил я. — Никита Ярцев, я помню… но он быстро куда-то исчез…

— Да, он не долго был популярен. Он умер. Он был очень талантливым человеком, отец говорил, что Ярцев был таким же талантливым, как Высоцкий. Поэтом с большой буквы. Ярким, действительно ярким. В те годы был этот перестроечный беспредел и талант не очень-то ценился, в моде и почете была попса, банальщина, ты же сам помнишь, но мой отец имел нюх на настоящие вещи. Он боготворил Ярцева. Никита часто у нас бывал, вся наша семья его обожала, он как лучик света был для нас в то время. Я не знаю что его привлекало в нас, что заставляло его подолгу у нас гостить. Мама как-то сказала, что он был тайно влюблен в меня, но это вряд ли, ведь я совсем еще девчонкой была. Хотя кто знает… Разумеется я в те годы ничего такого подумать не могла, для меня он был просто странным необычным человеком, которого очень уважал мой отец. Конечно я поэтому тоже его уважала. — Рика вздохнула и задумчиво намотала на палец белокурый локон. — По какому-то року поэты долго не живут. Однажды мы узнали, что Никита серьезно болен. У него была открытая форма туберкулеза, никакие антибиотики не помогали. Начались бесконечные курсы лечения, но это не спасало. Как-то так вышло, что он, совсем еще недавно знаменитый и популярный, оказался в вакууме. Одинокий, никому не нужный больной человек. Только мы были рядом с ним. Отец не жалел денег, доставал импортные лекарства. Он действительно любил этого человека. Но когда Никита в последний раз лег в больницу, всем нам уже было ясно, что он не задержится на этом свете. Жизнь так осязаемо и непреодолимо выходила из него… Моя мама, человек неверующий, сказала тогда, что богу угодно забрать Никиту и никакие человеческие усилия не смогут этому противостоять. Это было очень печально. Всем нам казалось, что уходит из жизни наш родной человек, член нашей семьи. У него не было своей семьи, не было детей. Его талант должен был умереть вместе с ним. Это было так несправедливо, так неправильно… Мой отец не мог допустить этого. И я тоже не могла, я бесконечно доверяла мнению отца и готова была выполнить любую его волю не задумываясь. Я была настоящим солдатом, достойным потомком нашего славного рода, — она усмехнулась и я так и не понял с сарказмом она сказала эти слова или с грустью. — Так в нашей семье появился Владимир. И его действительно назвали в честь Высоцкого, ты угадал. И ты все знаешь теперь. — Она вскинула на меня глаза. Ждущие.

Я долго молчал, переваривая услышанное. Потом очнулся.

— Твой отец заставил тебя забеременеть от него?! В пятнадцать лет?!

— Он не заставлял, мы обсудили это вместе и решили, что я должна так поступить. Какая разница, сколько мне было лет, в пятнадцать девушки уже вполне способны на такие подвиги.

— Но ведь это… дико! Чудовищно!! — Я вскочил и начал нарезать круги по комнате. Схватил забытую еще с утра бутылку с теплой водкой и сделал несколько жадных глотков. Влилась как вода. — Рика, но ведь он был болен!!! Ты могла заразиться и умереть!!! — Заорал я ей в лицо, потрясая бутылкой.

— Было слишком мало времени, чтобы думать об этом. Я была здорова, у меня был сильный иммунитет. Я не заразилась. Денис, жизнь солдата стоит дешево, в любом случае.

— Боже… — я сел на кровать рядом с ней и обхватил голову руками. — У меня просто не укладывается в голове. Ладно твой папа, но он-то, этот Ярцев, он-то чем думал?!

— Страшно умирать, когда у тебя нет сына. — Спокойно ответила она. — Он хотел оставить кого-то после себя. Мы все друг друга понимали.

— Твой отец — монстр! Даже закрыв глаза на сам факт того, что он использовал тебя как инкубатор, я не могу успокоиться, когда думаю о том, что ты могла просто умереть! Это просто чудо что ты не заразилась тогда, Рик! Ну как он мог так поступить с собственным ребенком, а? У меня в голове не укладывается… — Я тяжело опустился на край кровати и заглотил еще пару глотков водки. Занюхал рукавом.