Джиллиан Стоун - Влюблен и очень опасен

Чем больше Рейф наклонялся вперед, тем больше Фанни отклонялась назад.

– Да, надо признать, вопросов много.

В глазах его заплясали озорные искры.

– Мы заключили перемирие, Фанни, помнишь? – Рейф достал из жилетного кармана часы. – Сейчас половина девятого. До истечения срока осталось еще несколько часов.

– Джентльмен никогда бы не повысил голоса на даму, а ты позволяешь себе кричать на меня. – Фанни вжалась в спинку сиденья. – И непристойно выражаться. И поминать имя Господа всуе.

– Только не говори, что при тебе никто никогда не чертыхался, Фанни. Впрочем, у меня куча недостатков, и лучше тебе о них знать. Я курю, чертыхаюсь и не прочь выпить. Одним словом, как ты неоднократно и с удовольствием замечала, я – не джентльмен. – Рейф достал серебряный портсигар. – Вот черт, – удрученно сказал он, отправив портсигар обратно в карман. – Пусто.

– Табак вреден для легких, – назидательно заметила Фанни. – Тебе следует бросить курить.

Меньше часа назад Рейф дал зарок бросить курить, но сейчас курить хотелось так, что за одну сигарету он был готов продать цыганам собственную тетушку.

– Я поклялся бросить курить, если мне удастся перехватить один небезызвестный тебе фургон в Эдинбурге, что едва от меня не ушел.

Эти изумительные карие глаза напротив подозрительно прищурились. Фанни всегда отличалась дерзкой прямотой. Ему импонировала ее привычка смотреть прямо в глаза.

– Зачем ты делаешь вид, будто я тебе нравлюсь, когда это явно не соответствует действительности, Рейфел?

– Теперь, значит, я для тебя Рейфел. Тяжелый случай. Сначала Рейф, потом детектив Льюис, а теперь ты обращаешься ко мне так же, как моя мать.

– Как будто твоя мать с тобой разговаривает!

– При всем невыразимом удовольствии, что доставляет мне общение с вашей откровенно недовольной моей компанией персоной, я хочу, чтобы ты знала, Фанни: я на коленях умолял свое начальство не отправлять меня в Эдинбург.

Фанни что-то нечленораздельно пробурчала и милостиво сменила тему.

– К настоящему времени я насчитала четырех злоумышленников, – задумчиво протянула она.

– Как минимум четверо, но не исключено, что их куда больше, – возразил Рейф.

– Похитителей было двое, – продолжала Фанни, – еще двое преследовали нас в Эдинбурге и затем спрыгнули на поезд с моста. Дрожь пробирает при мысли о том, что по нашему следу направят еще кого-нибудь. – Фанни сосредоточенно разглядывала дырочку на кружевной оторочке рукава. – Весьма вероятно, что эти же люди причастны к убийству Артура Пула, а также моего отца.

Рейф глубоко вздохнул, испытав при этом острую боль в груди.

– Очень похоже на то, что подозрения Скотленд-Ярда в отношении тебя не беспочвенны. И кто знает, сколько еще промышленных тузов пребывают в опасности. – Рейф сунул руку под пиджак и погладил больной бок.

По телу Фанни прокатилась дрожь, которую Рейф не мог не заметить. Очевидно, посттравматический шок.

– Я догадываюсь, что у тебя нет никакого долгосрочного плана, – сказала Фанни. – И все же, каким будет твой следующий шаг?

– Я отправлю несколько телеграмм в Скотленд-Ярд. – Рейф порылся в кармане. – Мне нужно раздобыть стопку телеграфных бланков.

– Скоро будет остановка. У контролера наверняка найдется то, что тебе нужно.

И вновь его пронзила острая боль. Рейф вытащил из-под пиджака руку – она была красной и липкой.

– У тебя кровь идет, – тревожно заметила Фанни.

– Должно быть, он все же задел меня ножом.

Фанни пересела к Рейфу и принялась стаскивать с него пиджак и жилет.

– И ты ничего не почувствовал? – недоверчиво спросила она. Из-под прорехи на сорочке сочилась кровь.

Рейф достал носовой платок и вытер пальцы.

– Разве что легкую боль, – признался Рейф. Фанни между тем принялась расстегивать его сорочку. – Странное дело, – продолжал рассуждать Рейф, – рана начинает болеть сильнее, когда ты ее замечаешь. – Нежные дамские пальчики приподняли его нижнюю сорочку и нежно ощупывали его израненную плоть.

Эти поджатые губки и сосредоточенное выражение лица напомнили ему один давнишний эпизод. В тот день не переставая шел дождь. Они играли в шашки в библиотеке. Игра была напряженной и азартной. Он помнил, как весело трещал в камине огонь, как уютно устроились они с Фанни на подоконнике. Он помнил волшебные отблески, что играли на ее лице, отражаясь от капель дождя, сползавших по витражному стеклу. Тот раз не был первым, когда он испытал эрекцию, наблюдая за тем, как она проводит розовым язычком по жемчужным зубкам.

И, словно по подсказке, она прикусила пухлую нижнюю губу.

И вот десять лет спустя он сидел перед ней, твердый как камень. Рейф с трудом подавил настоятельное желание поправить брюки. Когда она на краткий миг встретилась с ним взглядом, он не нашел ничего лучшего, чем спросить:

– Глубоко он меня пропорол?

– Дай мне свой носовой платок. – Она прижала сложенный вчетверо платок к ране на боку.

– Фанни, – он с шумом втянул воздух сквозь стиснутые зубы, – осторожнее.

Она едва заметно усмехнулась и положила его ладонь поверх сложенного платка.

– Не отпускай. Надавливай слегка. – Она накрыла его ладонь своей ладонью. – Вот так.

Рейф поморщился.

– Если тебе нравится меня мучить – пожалуйста, тешься на здоровье. – Боль, причиняемая этой женщиной, была столь же острой, сколь и даруемое ею наслаждение. Невероятное, почти мистическое сочетание! Фанни приподняла подол и принялась копаться во множестве нижних юбок. – Как приятно смотреть, как женщина разоблачается ради меня.

Фанни удалось отыскать место, где оборка была пришита не слишком прочно.

– Советую не слишком заноситься в мечтах, инспектор Льюис, – пробурчала она и одним рывком оторвала волан. – Ну вот. Отличный перевязочный материал, ты не находишь? И длина подходящая, и ширина тоже.

Как ему хотелось, чтобы она почувствовала, что такое настоящая длина и ширина.

– Тебе нужно швы наложить, – сказала она, встретившись с ним взглядом.

– Это всего лишь царапина. Не стоит беспокоиться, Фанни.

После непродолжительных колебаний Фанни все же обхватила его рукой за талию. От ее легкого прикосновения у него свело мышцы на животе. Он выпрямился, давая ей возможность обернуть самодельный бинт вокруг торса. Она была так близко, что он чувствовал затылком тепло ее дыхания. Если она придвинется еще на пару дюймов… Рейф скользнул взглядом по ее лицу и остановился на ее губах. Она сделала узел и спрятала свободные концы под повязку.