София Каспари - Свидание у водопада

Роберт осматривался по сторонам, любуясь лесом справа и слева от узкой тропинки. Здесь росли густые папоротники, а бромелии приветствовали путешественника богатством красок. Над ними вздымались гигантские деревья. Их сплетенные корни служили надежной опорой для самых разных вьющихся растений. Ветви палисандров с темно-зеленой листвой и цекропий, менявших цвет осенью от ярко-оранжевого до фиолетового, тянулись до самого неба. Орхидные деревья, или баугинии, и лапачо (местные жители называют его деревом жизни) радовали глаз с мая по август розовыми, желтыми и белыми цветками, в зависимости от вида. Вдруг издалека Роберт услышал крики обезьян-ревунов. Что-то их взволновало, обычно в это время у них послеобеденный отдых.

Наверное, обезьяны заприметили одну из диких кошек, которые бродят в этих местах. Друг Роберта Яки, индеец племени гуарани, показывал ему здесь ягуара, пуму и оцелота. Яки и Роберт выросли вместе. Семья Яки поддержала родителей Роберта, когда те переехали в Новый Свет. Роберт с радостью вспоминал те времена. Всякий раз, возвращаясь сюда из Росарио, он чувствовал себя свободным, как тогда, когда они с Яки бродили по окрестным лесам у родительского дома.

Раздался шорох. В зеленой листве Роберт заметил светлый мех, вытянутую морду и длинный, свернутый колечком хвост носухи. Роберт некоторое время наблюдал за зверьком, потом снова вернулся к жестяной банке. Наконец она поддалась: хлеб, купленный в пульперии, остатки копченой колбасы, прихваченной из дома, а еще пакетик с мате – терпким чаем, который охотно пили в Аргентине, добавляя в него сахар. Роберт намеревался заварить его вечером, когда разобьет лагерь и разожжет костер. Для него это был любимый ритуал, он им наслаждался, даже когда был один. Он пил этот напиток из калебасы через бомбилью – железную трубочку с маленьким ситечком – для фильтрации. Весь этот инвентарь был тщательно упакован среди вещей.

Роберт улыбнулся. Ему было немного жаль, что в этот день придется доесть последние домашние припасы. Мать беспокоилась о своем мальчике, когда Роберт наведывался в гости. Случалось это слишком редко, за что мать журила сына.

– Участок Росарио за виллой Вейнтисинко-де-Майо просто отличный, – говорил он всякий раз, улыбался и добавлял: – Я навещаю вас так часто, как только могу.

– Как твоя практика? – В такие моменты отец предпочитал менять тему.

Он тоже скучал по сыну, в хозяйстве, когда работы было невпроворот, ему не помешали бы лишние руки. Приходилось нанимать батрака, однако отец предпочитал не говорить об этом.

– Хорошо, очень хорошо, – отвечал Роберт, пока родители благоговейно смотрели на него.

Он знал, что в этот момент родители гордились тем, что их сын вел врачебную практику в Росарио. Их мальчик, сын простых крестьян. Никто из Метцлеров и представить не мог, что кто-то из них станет врачом.

Роберт прослыл приветливым и толковым доктором. Многие поговаривали, что все дамы в Росарио просто без ума от доктора Метцлера. Парень всегда улыбался, когда слышал подобное. Как бы то ни было, он совершенно не задумывался об этом.

Роберт поднес копченую колбасу к носу. Ее аромат ни с чем не спутаешь, он навевает детские воспоминания. Парень начал есть с аппетитом, но не спеша. С детства он привык ограничивать себя, поэтому сегодня для жизни ему было нужно совсем немного – этим он гордился. Родители выращивали табак и овощи – для себя. Небольшой дополнительный доход они имели, заготавливая мате в окрестных лесах. Роберт думал о предприятиях, которые заготавливают и доставляют мате в Вейнтисинко-де-Майо. Маленькое поселение все время росло.

Задумавшись, Роберт медленно жевал. Через некоторое время он сунул остатки еды в жестяную банку и запихнул ее в седельную сумку. Как бы он сейчас обрадовался встрече с Яки! Как всегда, он оставил бы лошадь у хижины и они отправились бы в джунгли пешком. Без лошади там было сподручнее. Роберт задумчиво смотрел вдаль. Мысль о том, что сбор лекарственных растений в джунглях провинции Мисьонес[1] может быть довольно серьезным делом, посещала его с тех пор, как он стал работать врачом. Разумеется, именно Яки рассказал ему, какие чудеса может открыть людям этот таинственный мир: листья, которые аборигены жевали против недомоганий, кора, помогающая от жара, травы от кашля и многое другое. Роберт уже испробовал «una de gato». Это растение еще называют «кошачий коготь»[2]. Оно помогает от недуга, поражавшего в основном пожилых мужчин и вызывавшего частые позывы к мочеиспусканию. Рецепт этого чудодейственного средства передавался в семье друга из поколения в поколение. От кашля использовали сок из caraguata, похожего на ананас, очень колючего вида бромелий, и листьев железистой цекропии. Роберт уже давно и успешно применял для лечения от паразитов эпазот – приятно пахнущую траву.

В детстве Роберт этим не интересовался, но к двадцати девяти годам он уже многое знал об удивительных богатствах леса, к которым относились не только множество видов животных, мате и деревья тех пород, которые приносили белым коммерсантам огромную прибыль.

Вскоре Роберт добрался до хижины Яки и оставил там Серебристого Лиса, как было условлено. Яки где-то бродил. С легким сожалением Роберт двинулся в путь дальше. Когда он наконец почти достиг цели – дерева, о котором рассказывал в письме Яки, – его испугал необычный звук, странный в лесной глуши. Он услышал человеческий голос – крик страха или боли.

Роберт замер и прислушался: не повторится ли крик еще раз, а потом решил пойти наудачу к реке. Он не был уверен, шел ли звук именно оттуда, и надеялся, что по пути наткнется на человека, который кричал. Джунгли в этой местности называли «el Impenetrable» – непроходимые! Если здесь заблудиться, то шансов, что тебя найдут, практически нет.

Последняя мысль подгоняла Роберта. Он продвигался вперед настолько быстро, насколько позволяла местность. Тропинку перегораживали рухнувшие деревья, корни, словно руки с длинными пальцами, хватали за лодыжки. Иногда ему приходилось прорубать себе путь сквозь заросли с помощью мачете.

Через несколько минут он достиг берега реки и остолбенел. На противоположной стороне небольшого притока реки Игуасу неподвижно лежало тело. Над ним сидел ягуар, внимательно рассматривая нарушителя спокойствия.

Роберт действовал молниеносно. Он знал, что река в этом месте не очень глубока, вода едва доходила ему до пояса. В мгновенье ока мужчина сбросил с себя поклажу и с криком кинулся на дикую кошку. Как он и ожидал, животное испугалось и бросило добычу. Ягуар отскочил на несколько метров, но затем остановился.