Татьяна Устинова - Одна тень на двоих

Что-то не так. Что-то случилось.

Шее стало тесно в воротнике рубахи от того, что сердце метнулось к горлу, и замерло в нем, и разбухло так, что воздуху было не прорваться. Пот потек по виску.

Запах. Странный, посторонний.

В мозгу возникла яркая картина: ослепительно белая ткань и неровные, очень красные пятна, как хищные тропические цветы.

Данилов попытался вздохнуть и не смог.

— Ну что ты там стоишь? — спросили из комнаты недовольно. — Ты что, умер?

Сердце в горле еще раз ударило и разорвалось на мелкие клочки.

Оказалось, что это было никакое не сердце.

Данилов судорожно вздохнул и вытер висок. На перчатке остался мокрый след — след его позорной паники.

— Я просил тебя звонить, когда ты собираешься приехать, — сказал он чужим от недавней паники голосом. Постоял и стал снимать ботинки. — Почему ты не позвонила?

Марта показалась в дверях. Она моргала, как будто ослепленная светом сова, одна щека у нее была краснее другой, а сзади по полу волочился плед.

— Я звонила. — Она зевнула и прикрыла рот пледом. — Сначала ты уехал, потом еще не приехал, а потом совсем уехал. Это терминология твоей секретарши. По-моему, ее нужно уволить.

— Уволю, — пообещал Данилов, — пойдешь на ее место?

— Что я, с ума сошла? — спросила Марта обиженно. — Кстати, у моей подруги дочка университет закончила, возьми ее на работу. А, Данилов? Она девочка сообразительная, хорошенькая, по-английски понимает.

— Как собачка, — уточнил Данилов, еще не отошедший от давешнего потрясения, — все понимает, только сказать не может?

Марта подошла к нему, подобрав плед, как английская королева шлейф во время парада гвардейцев перед Букингемским дворцом. Неизвестно почему, Марта часто напоминала Данилову английскую королеву.

— Ну прости, — сказала она, рассматривая его лицо, — я не хотела тебя пугать. Я ждала, ждала, ужин приготовила, а потом уснула. Что-то я устала сегодня.

— Ничего, — вежливо ответил Данилов, — все в порядке.

Он всегда старался быть вежливым. Мать считала, что самое главное — это умение себя вести, что бы ни происходило в жизни.

Умение себя вести и самоконтроль. Ежеминутный. Жесточайший. И так с трех лет.

Он улыбнулся Марте, подобрал с пола портфель и пошел в спальню.

— Ты будешь ужинать? — в спину ему спросила Марта.

— А если бы я с Лидой приехал? — Он оглянулся от двери в спальню.

Хоть бы раз, подумала Марта, хоть бы раз он снял пиджак по дороге, а не за закрытой дверью. Или галстук развязал, что ли. Нет, никогда.

— Объяснил бы ей, что я твоя сестра, о существовании которой ты ничего не знал. Как в сериале. Она смотрит сериалы?

— Наверное, смотрит, — подумав, ответил Данилов. — Извини, мне нужно переодеться.

— Какой Версаль, — пробормотала Марта. Швырнула свой плед в ближайшее кресло и побрела на кухню.

Данилов всегда так разговаривал, и время от времени ее это раздражало.

Сегодня особенно, потому что она нервничала и не знала, как скажет ему об этом.

Как?!

Он приехал такой усталый, такой обыкновенный, такой всегдашний Данилов, которого она знала уже пятнадцать лет, и вся ее решимость лопнула как мыльный пузырь.

Может, не говорить?

Она думала всю ночь и еще весь день, сидя на работе и сосредоточенно глядя в компьютер.

«Работаете? — игриво поинтересовался шеф, проходя мимо. — Это правильно. Работайте много, и вам воздается».

Ему самому давно «воздалось» — «БМВ» был самой последней модели, и жена со чадами и домочадцами проживала в мирном городе Лондоне, не мешая отцу и супругу в его многотрудном деле добычи денег. Марта работала много, но ей почему-то до «БМВ» и города Лондона было далеко. Видимо, все-таки не всем воздается одинаково.

Или сказать?

Хуже всего то, что она даже представить себе не могла, как отреагирует Данилов на ее сногсшибательное сообщение. Скорее всего скажет в своей обычной манере «Очень хорошо», и ей придется после этого повеситься.

Повздыхав, Марта зачем-то передвинула кастрюли на сверкающей эмали плиты. У Данилова было две кастрюли — красная и белая. Когда Марте приходило в голову поразить его воображение каким-нибудь кулинарным шедевром, приходилось изобретать совершенно дикие технологии. Технологии — это было его слово.

Например, в прошлый раз она запекала мясо в керамической миске, поскольку обе кастрюли, и белая, и красная, оказались заняты. Миска почему-то не треснула и не сгорела, а мясо получилось превосходным, и Марта решила, что придумала совершенно новый способ приготовления свинины.

— Данилов, ты ужинать будешь? — крикнула она, задрав вверх голову, и прислушалась. Из спальни не долетало ни звука. — А, Данилов?

— Да, спасибо, — сказал он совсем близко, и Марта вздрогнула. — Ты остаешься ночевать?

Она пожала плечами, глядя, как разгорается огонь под красной кастрюлей.

— Если остаешься, я открою вино.

— Я вполне могу тяпнуть и поехать.

— Нет, — сказал Данилов твердо, — не можешь. Снег, дороги очень плохие.

— Наплевать на дороги, — пробурчала Марта. — Давай свое вино, Данилов.

— Значит, остаешься, — подытожил он. — Что у нас? Мясо или рыба?

К рыбе полагалось белое вино, а к мясу красное. И никогда наоборот.

Правила есть правила. Запивать шампанским картошку — преступление.

Локти на столе — ни в коем случае, даже дома. Пиво из горла — отвратительно.

— У нас рыба, — проинформировала Марта, — я с ней возилась целый час. Постарайся выразить что-то вроде восхищения.

— Постараюсь, — пообещал Данилов. Подумал и добавил: — Я всегда очень благодарен тебе за твои усилия. Спасибо.

— Пожалуйста.

Он осторожно вытащил пробку и посмотрел на Марту.

— Что с тобой? Ты чем-то расстроена?

— Ничем я не расстроена.

— Работа? Или… Петя? Он в Москве?

— Улетел, — сообщила Марта, — на три дня. Скоро прибудет. Просил не скучать.

— А ты скучаешь? — спросил Данилов рассеянно.

Ну как с ним разговаривать? Как?!

Марта сердито уселась за стол, немедленно поставила на него локти и залпом выпила полбокала. Вернее, не бокала, а того количества вина, что Данилов налил ей.

Данилов молча смотрел на нее.

— Я беременна, — выпалила она и допила вино. — Наливай еще.

Данилов ничего не понял.

— Ты… что?

— Я ничего, — ответила Марта злобно, — со мной все отлично. Я в интересном положении. Жду ребенка. С женщинами время от времени такое случается.

Данилов подлил ей вина. И себе подлил тоже.

— Я поздравляю тебя, — сказал он растерянно, — это хорошо. Это хорошо, да?