Хруст чужих денег (СИ) - Елена Рувинская

За мыслями и песнями я и не заметила, что уже доехала до поворота к аэропорту. Часы на приборной панели показывали двенадцать дня, значит, у меня есть еще полчаса до прилета.

Люблю побродить по этажам аэровокзала. Всегда обнаружится что-нибудь новенькое, чего не было в последний раз. Вот и сейчас тоже. Когда провожала Егора, на ремонт был закрыт мужской туалет, а теперь женский.

Я поднялась на второй этаж и встала у огромного витражного стекла, через которое было видно почти все летное поле. Люблю смотреть, как приземляются самолеты. Миг, когда шасси касаются поверхности земли, вызывает во мне непонятный трепет и облегчение. Все, прилетели! Как будто я сама нахожусь в это время внутри самолета.

Был момент затишья, который в аэропорту поймать почти невозможно. Так совпало, что ни один самолет не выруливал на взлетную полосу и не заходил на посадку, радио молчало, а людей в здании вокзала было мало. Это затишье длилось всего-то минуты две, но зато как фантастично ворвался в тишину звук приземляющегося самолета. Это Егор прилетел.

Мужа своего я очень люблю. Доверяю ему, кроме тех случаев, когда на меня нападает глупая и необъяснимая подозрительность. Карманы, правда, ночами не проверяю, в барсетку к нему не заглядываю, но ухо держу востро. Он у меня мужчина видный, умный, перспективный, мало ли какая отмороженная баба, прикрываясь заботой о своем ребенке, захочет отобрать у меня Егора. Такое никогда нельзя исключать, особенно в наше время.

Егор меня тоже любит, но с первого же дня нашего знакомства мне кажется, что он был несколько разочарован, когда оказалось, что смазливая худенькая девушка обладает интеллектом выше среднего уровня. Я подозреваю, что его суровый отец Кондратий Тихонович, не раз говаривал юному Егору, что все бабы — дуры. Отчасти он был прав, так как на протяжении всей сознательной жизни имел перед глазами пример — свою жену, мать Егора. Моя свекровь Наталья Антиповна была чудовищно глупа, но при этом весела и легка на подъем. Премилая женщина с легким намеком на косоглазие, что ее совершенно не портило. Язык не поворачивался назвать ее дурой. Это было бы оскорблением, а оскорблять эту веселую бестолковую женщину, ну, никак не хотелось. Я в жизни ни разу не поругалась с родителями Егора, но предпочитала держаться от них на расстоянии.

Как по заказу, самолет Егора подрулил прямо к тому окну, возле которого стояла я. Редкая возможность не маяться возле накопителя в ожидании выхода пассажиров, а посмотреть, как муж будет спускаться по трапу.

Вот он появился — высокий, худощавый, с коротким ежиком светлых волос и сердце мое замерло. Как же я соскучилась по нему! Следя за перемещениями мужа влюбленным взглядом, я не сразу осознала, что высокая брюнетка, вышагивающая рядом с ним, весело щебечет и улыбается не кому-нибудь, а моему Егору. Он вежливо слушает ее трескотню и в общем потоке пассажиров они скрываются под крышей накопителя. Ну вот, что я говорила?! Уже пристроилась какая-то фифа!

Я бросилась вниз по лестнице и сходу повисла на шее у мужа, который уже успел выйти в зал и начал недоуменно оглядываться в поисках меня.

— Радость моя, как же я соскучился. — горячо прошептал мне прямо в ухо Егор, зарываясь лицом в мои свежевымытые волосы.

Волна счастья обдала меня с ног до головы, но я не успела пропеть ответное приветствие, как нас грубо вырвали из состояния эйфории и вернули к бренной действительности.

— Егор! — послышалось рядом глубокое контральто.

Мы одновременно оглянулись и моему взору предстала та самая высокая брюнетка, которую я уже видела рядом с мужем.

— Да? — откликнулся Егор.

— Сейчас все такси разберут, придется вам на общественном транспорте ехать.

— У нас своя машина. — сухо ответил муж и снова повернулся ко мне.

«Ну, и какое ей дело, спрашивается?» — зло подумала я.

Именно в этот момент брюнетка решила обратить свое внимание на мою персону.

— Это и есть ваша жена Нина, о которой вы мне так много рассказывали? — спросила она, глядя на меня свысока, но с любопытством, а Егор при этом нахмурился и покраснел.

— Да. Знакомьтесь, это Оксана, это Нина — моя жена. — тем не менее вежливо сказал Егор.

— Очень приятно. — жеманно прокомментировала она и протянула мне руку лодочкой.

Зря она это сделала, ведь недаром по правилам этикета младшие ждут, когда старшие подадут им руку, а не тянут ее первыми. Девица же была младше меня года на три. Соблюдала бы правила — целее была бы.

Я мило улыбнулась в ответ и пожала ей руку так, как я умею это делать. Своеобразная маленькая месть за ее кривляния и приставания к моему мужу. Егор знал об этой моей особенности, но поздно спохватился. Дамочка уже дула на свои прищемленные пальцы, смаргивая с ресниц непроизвольные слезы. Еще бы — некоторые мужчины не из слабаков, и то кривятся, особенно, если я проделываю это с чувством.

Дело в том, что некрепким на вид телосложением и мягкими пушистыми светлыми волосами я пошла в свою маму, которая была тихим и скромным «небесным созданием» и работала заведующей библиотекой, а вот твердым духом и сильными руками, в отца, который в молодости работал в кузнице молотобойцем, а в последующие годы не раз побеждал на всяких любительских соревнованиях по поднятию и подбрасыванию различных тяжестей. Это совершенно не означает, что на тонких ручках у меня висят пудовые кулаки. Все очень даже пропорционально, только вот сила в руках у меня мужская.

— Извините. — сказал Егор Оксане и потащил меня прочь из здания на автомобильную стоянку, молча запихал вещи в багажник, сел за руль, дождался, когда я займу сиденье рядом и с места рванул нашу золотистую «десяточку». Я смотрела перед собой на дорогу и ждала нагоняя. Спокойного Егора иногда выводили из себя мои эмоциональные выходки. Но оказалось, что не в этот раз.

— Я думал, что у нее глаза выпадут. — неожиданно расхохотался он, машинально сбрасывая скорость.

Я тоже начала смеяться, вспоминая, как она дула на свои пальцы.

— Что ей было нужно? — спросила я, вдоволь насмеявшись.

— Если бы я знал! Вошла в салон, тут же обменялась местами с моим соседом и всю дорогу несла какую-то чушь про парижских модельеров, бутики и парикмахерские салоны. — недоуменно сказал Егор.

— А что ты такого ей про меня рассказывал? —