Смерть за наследство - Ирина Михайловна Комарова
— Вы мне только это хотели сказать?
Лиза вздрогнула и уставилась на мужчину почти с благодарностью — она ведь чуть было снова не нырнула в этот кошмар.
— Нет. Я хотела… извините, это не мое дело, и я не имею права лезть в вашу семью, но я… я просто хочу предупредить: ваша дочь в очень плохом состоянии. Я уж не говорю о том, что у нее аура в клочья, но и невооруженным глазом видно, что этого испытания она не выдержит. Если вы не хотите потерять и дочь, вам надо обратиться к психиатру. Не психологу, не к психотерапевту, а к хорошему, опытному врачу.
— К вам? — К нему мгновенно вернулась вся язвительность.
— При чем здесь я? Я же сказала — нужен опытный психиатр. У меня есть диплом психолога, но за такой тяжелый случай я не возьмусь. — И, предупреждая следующий вопрос, подняла ладонь, словно отгородилась. — И посоветовать, к кому обратиться, я тоже не могу, в этих кругах у меня связей нет. Я думаю, вам не составит труда самому навести справки. Единственное — займитесь этим побыстрее, не откладывайте, не надейтесь, что само пройдет. Не пройдет. Марина на грани срыва, и этот срыв может случиться в любую минуту. Я бы сказала, что ее не стоит оставлять одну.
— Хорошо, я вас понял. — Кажется, впервые за все время Виктор Петрович посмотрел на Лизу без неприязни. — Еще что-нибудь… посоветуете?
Она ответила не сразу. Опустила глаза, потеребила край расшитой цветами скатерти и неуверенно начала:
— Опять-таки это не мое дело… но мне показалось немного странным… скажите, ваш зять, он родной отец девочки или отчим?
— Отец. А почему вы спрашиваете? — насторожился Виктор Петрович. — Он вам не понравился?
— А вам? Впрочем, извините, это меня не касается. Я не могу сказать, что он мне не понравился, я видела его менее получаса и даже парой слов не обменялась. Но он мне показался очень странным. Понимаете, он из вашей семьи выбивается. Я ведь не просто так спросила, родной ли он отец вашей внучки. То, что он не выглядит убитым горем, — это ладно, у мужчин свои понятия о правильном поведении, и вы, например, тоже внешне держитесь очень сдержанно. Но на уровне ауры… У Марины, я уже говорила, она просто в клочья. У вас лучше, но тоже вся на острых углах. А Андрей — словно в коконе. Исчезновение дочери его беспокоит, но это не главная его проблема. Точнее, главной проблемы вообще нет — так, неприятности, но ничего такого, что стоило бы реальных переживаний.
— Думаете, он знает, где Леночка, поэтому и не волнуется? Но вы сами сказали, что она…
— Виктор Петрович! — перебила его Лиза. — Мысли я читать тоже не умею. И даже не могу толком объяснить, чем именно мне этот Андрей не понравился. Но… я вам посоветую одну не очень этичную вещь: наймите хорошего частного детектива, пусть он за вашим зятем последит.
— И конечно, телефончик этого хорошего детектива подскажете? — Если бы Виктор Петрович улыбнулся, то этот вопрос вполне сошел бы за шутку.
— Конечно нет. — Лиза тоже была серьезна. — Виктор Петрович, примите уже это как данность: я не аферистка, не жулик и не пытаюсь наживаться на людях, попавших в беду. У меня нет прикормленных детективов, врачей, юристов или кого там еще, к кому можно направить человека, чтобы потом поделить гонорар. Я вообще не занимаюсь решением чужих проблем, у меня другой способ зарабатывать на жизнь. Поймите, я очень далека от всего, что произошло у вас. Я иногда помогаю рассеянным старушкам найти потерянное, могу немного подкорректировать отношения, настроить на удачу. Но с криминалом, поверите ли, сталкиваюсь впервые.
— И какой же у вас способ заработка? — Теперь улыбка у Виктора Петровича появилась, но лучше бы ее не было. Откровенно гаденькая получилась улыбка. — Живете вы, — он неопределенно махнул рукой, не указывая конкретно на какую-то вещь, а имея в виду всю обстановку квартиры, — весьма небедно. Сплошные кружева.
— Скажите, Виктор Петрович, — мягко спросила Лиза, и мужчина невольно вздрогнул от неприкрытого сочувствия, явно звучащего в ее голосе, — вы каждую женщину воспринимаете как аферистку или как проститутку? Нормальных, обычных, работающих женщин вам встречать не доводилось? — Она встала из-за стола и прошлась по комнате. — Эти, как вы выразились, «кружева», не просто украшение комнаты, это образцы товара. Вы сейчас находитесь в выставочном зале салона «Дамское рукоделие», на двери табличка — не обратили внимания? Небольшое частное предприятие, десяток работниц-надомниц, торгуем в основном через Интернет, но для клиентов, желающих предварительно все посмотреть и пощупать, держим этот маленький магазин-выставку. У нас, видите, и вышивка, и вязаных изделий большой выбор, и кружева авторские. Можно выбрать вещь по каталогу, а можно и заказать по собственному эскизу. Эксклюзивную одежду мы тоже шьем. В общем, любой каприз за ваши деньги. — Она наконец улыбнулась и указала на лоскутное одеяло, украшающее одну из стен. Разноцветные кусочки ткани складывались в пеструю, но легко читающуюся надпись: «ВАША ФАНТАЗИЯ — ВЫЗОВ ДЛЯ НАШИХ МАСТЕРИЦ!» — Никакого отношения к проституции или жульничеству это не имеет. Мы хорошо зарабатываем, но мы зарабатываем честно.
— Кхм… — Он слегка покраснел. — Извините. Я был не прав. Пожалуй… Да, я вел себя недопустимо и сожалею об этом. Просто, когда Мариша сказала, что собралась к какой-то колдунье, которую ей посоветовала Ася… я немного перенервничал.
— Не будем больше об этом, — легко отмахнулась она. — Я понимаю, у вас сейчас сложный период.
— Да уж, сложный. — Виктор Петрович снова помрачнел. — Что ж, спасибо вам большое и… сколько я вам должен?
— Я же сказала, я зарабатываю дамским рукоделием.
— Тем не менее вы потратили на нас время, да и я тут… я чувствую себя обязанным.
— А вы не привыкли ходить в должниках? — Она легко засмеялась, и мужчина с некоторым удивлением понял, что улыбается в ответ. — Хорошо. Видите эту вазу? В ней чудесно будет смотреться роза на длинном стебле. Цветочный магазин в соседнем доме, у них есть доставка. Мне будет очень приятно получить от вас одну темно-бордовую розу.
— Сам выберу, — пообещал Виктор Петрович, внимательно посмотрев на тонкую высокую вазу, больше похожую, по его мнению, на мензурку-переросток. — Еще раз извините, спасибо, всего вам хорошего.
— Всего хорошего, — эхом откликнулась Лиза. Дождалась, пока дверь закроется, и покачала головой. — Хотя что уж тут может быть хорошего.
Лиза действительно не была ни колдуньей, ни ведьмой, ни гадалкой, ни медиумом, ни магом, ни полноценным экстрасенсом. Кое-какие слабенькие
