Владимир Купрашевич - Архивариус, или Игрушка для большой девочки (переиздание)
– Выпьем и пойдем на дискотеку, – объявила она Ксении, ставя бутылку на тумбочку.
– Куда?
– В Стрельну. Там контингент подходящий, – подмигнув Розе, Женька в несколько глотков опорожнила стакан, схватила огурец и захрустела, зажмурившись то ли от отвращения, то ли от удовольствия.
– Я не против, только с финансами туго. Ноль, – вздохнула Ксения. – Звонила вчера весь день мамаше, но та разве дома сидит?! Черти где-то носят. Может у соседки зависнуть или податься, к подругам…. А может в санаторий укатила… Да и не только с финансами. Надо думать как устраиваться.
Женька перестала жевать и с любопытством уставилась на
нее.
– Вот эту задачу и будем решать. Или у тебя снова месячные, как в прошлый раз, на Нарвской?
Ксения рассмеялась, но уверенно кивнула головой.
– Снова.
Пока Женька ковыряла в сковороде вилкой, Ксения выпила водку, долго таращила глаза пытаясь восстановить дыхание, судорожно пошарила рукой по тумбочке, схватила кусок хлеба и забила его в рот.
Евгения, оставив сковороду в покое откинулась к спинке кресла.
– Послушай, я что-то не пойму. Ты что, девственница?! – понаблюдав за конвульсиями подруги изумилась она собственному предположению.
Ксения, рот которой был занят, замахала рукой.
– Какого же черта ты ломаешься? Если есть возможность совместить приятное с полезным…
– Ага, – с трудом выдавила Ксения. Заслезившиеся глаза смотрели на Женьку с укором. – Потом лечись от этой приятности оставшуюся жизнь.
– Ну, – развела руками Женька, – это оправданный риск. Поймать можно и от собственного мужа… Верно?
Вопрос относился к Розе, слушавшей их диалог с раскрытым ртом.
– Может быть пойдешь с нами?
– Нет, нет, нет, – как из пулемета протараторила Роза.
– А-а, – понимающе кивнула Женька, – у тебя тоже проблемы?
– Да, – механически ответила раскосая.
Когда веселье утихло, Женька обозвала их ссыкухами и хотела, было подняться, но Ксения ее удержала.
– Ладно, пойдем, только дашь мне в долг.
– Вот это уже по– деловому, – согласилась Женя. – Не забудь свою серенькую мини-юбочку, на нее клев будет, я тебе гарантирую. Мелочь всякую отсекаем, правда крупняк там бывает редко. Но что-нибудь средненькое… Там ведь погуливает и выпускной курс, может, и захомутаем кого…
– А куда это мы?! – насторожилась Ксения.
– К морячкам, – подмигнула Женя.
Так паршиво Ксения никогда себя не чувствовала. Еще на рассвете она долго вглядывалась в потолок и не могла сориен
тироваться, хотя бы по месту. Приподняла голову – слава богу, в общежитии. Ощупала кровать. Своя. Снова провалилась в бессознательное состояние, как показалось на мгновение, и тотчас кто-то энергично потряс ее за плечо. Женька. Ксения с трудом заползла на подушку и уставилась на подругу. Та, словно огурчик.
Нахохотавшись вдоволь над Ксенией и убедившись, что в ее сознании не найти и проблеска от ночных впечатлений, она рассказала, как они на дискотеке, в буфете, еще добавили, как к Ксении «подъехал» курсант, завтрашний выпускник, а та, отплясав с ним пару танцев, вдруг «присосалась» к контролеру – бывшему профессору. Он подрабатывает там вдвоем с женой. Хорошо бабка быстро сориентировалась и утащила своего кобеля. А то тот уже принялся было читать ей какую-то лекцию по искусству, уж она не знает по какому, но уж вряд ли по сексуальному, хотя глазенки у него так и светились. И кто бы мог подумать! Ведь давно уже на пенсии. Не преподает, правда, оттого, что институт прикрыли. У него, как будто, и ученая степень есть, но за нее никаких надбавок не дают, если собираешь плату у туалета. Вот и продает билеты на дискотеку, на пару со своей старухой…Он кассир, она билетер. Зарплата одна на двоих, но хоть старый хрыч под присмотром. И то, чуть молоденькая сучка не увела. Морячок, к счастью, не обратил внимания на выкрутасы Ксении – после дискотеки поймал такси, проводил их до общежития. Обещал на другой день навестить будущую супругу.
– Кого?! – не поняла Ксения.
– Тебя, кого же. Ты ведь обещала, что выйдешь за него замуж.
Ксения тотчас протрезвела.
– Ты что, сдурела?!
– Уж извини. Я за язык никого не тянула.
Ксения со стоном поморщилась. Голова раскалывается.
– Я тебе пивка принесла, – спохватилась подруга, вынимая из сумки бутылку «Балтики».
– Светлое. Оно полегче, – пояснила она, увидев на лице Ксении гримасу отвращения.
У порога она обернулась
– Попьешь пивка, да поспи часок, а то жених заявится, а ты…
– Да на какой черт он мне нужен?! – заканючила Ксюша.
Женька с возмущением уставилась на нее.
– Да ты что! Морской офицер – это же мечта. И замужем и обеспечена и, главное, свободна. А он, считай, уже выпускник. Ты вообще, нормальная?
Ксюша, сделала несколько глотков из горлышка бутылки, закрыв глаза, и, не открывая их больше, сунулась лицом в подушку.
– Я для кого стараюсь?! – продолжала вещать Женька. – Я и работу тебе присмотрела в НИИ. Почти что научным сотрудником, хоть и с метлой. Пока твой кобель созревает, тебе надо на что-то жить. Там и прописка есть. Устроишься, и угол найдем. Отсюда то тебя выставят, поживешь пока у меня. Моя старуха млеет на Черном море. Прорвалась на старости лет. Балдеет…. Может на какую шишку наскочит, да застрянет.
– Как звать кобеля– то? – с трудом выдавила Ксюша засыпая.
– Андреем.
Уже под вечер объявилась, куда-то пропавшая Роза. Наверное, забивала себе мусором голову в читальном зале.
– Тебя там какой-то…, – она поскребла пальцами по своему рукаву выше локтя.
– Курсант? – подсказала Ксения.
– Да, курсант. Ждет внизу, у решетки сада, напротив.
Ксения еще раз подошла к зеркалу. Внешность как будто бы близка к оригиналу, но «башня» от алкогольного шока так и не прояснились. Прогулка, наверное, будет кстати. Солнце уже давно на закате и на улице не должно быть жарко.
– Как он из себя? – спросила Ксюша, собирая сумку.
– Моряк, – объяснила Роза.
– Ну да, – хмыкнула Ксения. – Инкубатор.
– Да нет, симпатичный, – спохватилась Роза. – Высокий.
Ксюха фыркнула.
– Мужчина должен быть только чуть-чуть красивее обезьяны, – вспомнилось ей где-то слышанное руководство. – И ценность предмета от размера не зависит.
Вздохнув «невеста», закрыла сумочку и без всякого настроения отправилась на свидание.
Белоснежный крахмальный воротничок сорочки, черный галстук, начищенные пуговицы и ботинки. С глазомером у Розы тоже все в порядке – экземпляр действительно повыше среднего роста, подтянутый. «Ну, первый парень на деревне», – с неприязнью подумалось Ксении. Она терпеть не могла какие бы то ни было униформы, но видно такая уж судьба…Выражение на лице курсанта серьезное. Осознает собственную значимость. Еще без офицерских погон, а уже преисполнен, положенного по уставу, чувства собственного достоинства. Ксюша едва сдержалась, чтобы не сказать какую– нибудь гадость. Подойдя поближе, она заметила, что традиционных цветов в руках парня нет.
– А где же положенные цветы?-
Парень сдержанно улыбнулся.
– Цветы положены…
Только тогда Ксюша заметила гвоздички между прутьями ограды.
– Так это скорее возложены, – усмехнулась она.
Андрей тотчас же извинился, вынул их и протянул Ксении. Та с тоской посмотрела на букет и вздохнула. Прямо сюжет из фильма.
– Спасибо. Только неси сам. Не люблю ходить по улице с веником.
Андрей согласно кивнул головой.
– Можно взять вас под руку? – осторожно испросил он.
– Можно. Сам-то из какой деревни? – не сдержалась все же она.
Парень порозовел.
– Из небольшого города здесь, в области.
– Да не стесняйся, – хмыкнула Ксюша, – я сама лаптежница из тихвинского уезда, или как там сейчас называется… Как тебя угораздило попасть в мокрицы?
– Вы не любите моряков?
– Да нет, – досадуя на саму себя, проворчала Ксения, – просто после вчерашнего с головой плохо.
– У меня отец был моряком. Боцманом. А брат плавает помощником капитана на подводной лодке.
– О, да у нас родословная…– хмыкнула Ксения. – Ну, ладно, куда ты меня приглашаешь?
– В театр.
– Ну, конечно, – развела, было руками Ксения, но, спохва-
тившись, категорично добавила:
– Только не в оперу. Мне сейчас только отходной арии и не хватает…
Школа, которую заканчивала Ксения, была из тех, которые держались под напором рыночной экономики, разрушающей отлаженную систему образования, до последнего. Потому ей удалось, кроме курса школьной программы, получить и специальность, что по замыслу неглупых людей из старшего поколения должно была дать возможность молодежи, еще не определившейся в жизненном пространстве, зарабатывать. Хотя бы на бутерброд.
Парикмахерское искусство, которому ее обучили, не нравилось Ксении, и она в голове не держала, что судьба когда-нибудь заставит ее взяться за противные ножницы, тем более что, и специализировалась она на волосах ненавистной половины человечества, мужских. Хотя половина – это преувеличение, она еще раз делилась приблизительно пополам, на тех, кого еще можно терпеть и ненавистных (с петушиными голосами).
