Эллен Байеррум - Убийственная стрижка

Мими Смит имела в семье нехорошую репутацию полоумной старушонки, никогда не доводившей до конца начатое. Ее сундук был забит выкройками, купленными, но ни разу не открытыми, недошитыми или едва начатыми нарядами. Некоторые выкройки все еще были пришпилены к ткани. Портниха из Мими была никудышная, и все доказательства этого лежали тут вместе с кое-как сметанными деталями платьев: законченный рукав, обметанные петли, но неподшитый подол и неотстроченные вытачки. На каждые пять нарядов приходился один завершенный. Но выбросить остальные она не могла. Просто убирала их с глаз долой. Заворачивала в тонкую бумагу вместе с выкройками: крепы, шерсть, хлопок. Очевидно, намеревалась позже снова взяться за дело.

Лейси часто гадала, почему Мими так часто бросала начатое на полпути. Может, у нее кончались нитки, а при их покупке она влюблялась в другой фасон?

Немые свидетельства того времени, когда обществом поощрялось такое занятие, как шитье.

У Мими были благие намерения и прекрасное чувство стиля, но крайне неустойчивое внимание и невероятная рассеянность.

С конца сороковых по неизвестным причинам в коллекции не прибавилось ни единого экспоната. Ни выкроек, ни тканей, ни снимков кинозвезд.

Мими закрыла сундук и оставила Лейси крохотную машину времени, которая никогда не уставала переносить ее в более элегантную эру.

Ничто так не разделяет мужчин и женщин, как простой поход по магазинам. Мужчины, когда видят одежду, в первую очередь думают о размерах сорочек, брюк, пиджаков, обуви. Если все это подходит, значит, можно покупать. После чего мужчины едут домой и смотрят футбол по телевизору.

М-м-м, одежда хорошая. Теперь Тарзан не голый. Тарзан хочет Джейн голой.

Женщины же всегда воображают настроение, момент, сценарий.

Это платье будет идеально смотреться на пляже, под закатным солнцем… иду по песку, и волны лижут босые ноги, и я несу босоножки с тонкими ремешками, чтобы надеть позже. Нужно купить им в тон широкополую соломенную шляпу со светло-голубой лентой, заколотой камеей… Прекрасно подойдет для ужина при свечах на палубе белоснежного лайнера где-нибудь на Средиземном море. А потом, возможно, танцы в лунном свете…

Тот факт, что сценарий крайне неправдоподобен, поскольку никакого отдыха на пляже не планируется, не говоря уж о романтических путешествиях и прогулках по берегу моря на закате, мигом освобождает женщину от клещей идеального платья. Обычно она берет себя в руки и тяжело вздыхает. Разумеется, она такое не купит, хотя бы потому, что это ужасно непрактично. Зато почувствует себя лучше, потому что хотя бы на несколько секунд очутится на берегу и ощутит соленый запах моря. Кто-то будет ждать ее в ресторане, и на ней идеально подходящее к случаю платье.

Выкройки тетушки Мими производили такое же впечатление на Лейси.

— Моя двоюродная тетка — ненормальная старуха, — часто говаривал отец. Но Лейси никогда не думала так о Мими. У нее хранилась фотография двадцатипятилетней Мими, сделанная в сорок пятом, в конце войны. Влияние Голливуда было очевидным в томном взгляде и призывно разметавшихся волосах. Мими смотрела на мир со счастливым ожиданием и легким намеком на свою легендарную «странность». Лейси всегда была ближе к Мими, чем к остальным членам семьи.

Под воздействием фильма тридцать девятого года «Мистер Смит едет в Вашингтон» с Джимми Стюартом в главной роли Мими снова изменила фамилию на Смит. Семейство было в шоке.

— Никто не меняет фамилию на Смит! Только преступники называются Смитами! — бушевал отец. Но Мими была неумолима. Смит она была раньше и останется таковой до конца.

В начале войны она покинула дом и переехала в Вашингтон, став в глазах семьи не хлопотливой хозяюшкой, а подозрительной авантюристкой, после чего ее репутация была окончательно испорчена.

— Совершенно спятила, психопатка чертова, — отзывался о ней отец. Стивен Смитсониан высказывался только в тех случаях, когда хотел подчеркнуть очевидное или повторить мнение окружающих. При этом он, как правило, ошибался. — Мими Смит никогда не закончила ни единого гребаного дела в своей жизни, — добавлял он.

Вообще-то Мими иногда удавалось дошить платье-другое. Во время Второй мировой войны правительство, поощряя патриотический пыл, призвало переделывать старую одежду, чтобы сэкономить ткань, необходимую для военных нужд. И Мими приняла вызов. Пока ее брат, дед Лейси, храбро сражался на фронте и после одного сражения был объявлен без вести пропавшим, Мими вытащила из шкафа его лучший синий саржевый костюм и переделала на себя. Выкройка из популярного журнала «Шей и чини для победы» все еще лежала в сундуке вместе с древней правительственной публикацией. Когда оказалось, что ее брат все-таки выжил и вернулся домой, мечтая поскорее надеть шикарный синий костюм, разыгралась настоящая драма. Бедняга пришел в бешенство, увидев, как распорядилась его лучшим нарядом Мими. И злился на сестру до конца жизни, хотя та пыталась объяснить, что переделала костюм в память о нем, когда все считали его погибшим.

Одна Лейси прекрасно себя чувствовала в обществе старушки и в окружении ее темной мебели и ярких красок. И старалась проводить летние каникулы в Джорджтаунском доме Мими Смит, отдыхая душой от хаоса оранжевого с желто-зеленым и дешевой сосновой мебели, навязанной семье матерью. Кроме того, у Мими была своя библиотека.

Лейси наткнулась на сундук еще в пятнадцать лет, когда приехала в гости к Мими. Большой, черный, перехваченный кожаными ремнями. Такой же волнующий, как пиратский сундук с кладом. И он стоял на чердаке, который Лейси тоже обожала. Родительский одноэтажный дом в Денвере не имел тайных уголков, которые хотелось бы облазить. Ни подвала, ни чердака, ни клада.

— Ну, открой его, Лейси, если так уж любопытно.

Лейси почти боялась, что сундук не оправдает ее ожиданий. Замок туго поддавался, и крышка открывалась со скрипом. Но ее не разочаровали бесчисленные выкройки и разрезанные ткани. Сундук оказался неисчерпаемым источником чудес. Старое полотно, шерсть, бархат и потрясающая новая ткань тридцатых — искусственный шелк. Материалы, хранившиеся годами на сухом чердаке, ничуть не пострадали, разве что немного пахли плесенью. И — о чудо! — все выкройки соответствовали размеру Лейси.

— Я ни за что не рассталась бы с ними, — твердила Мими. — Сама не знаю почему. Может, хранила их для тебя.

Каждый раз, навещая Мими, она просила разрешения покопаться в сундуке. Мими, старая пиратка, стала ее проводником. Они так и не добрались до дна, поскольку каждый раз Мими принималась рассказывать Лейси истории о свиданиях, танцах и кинозвездах, чьи наряды служили образцом для подражания. Интереснее всего, что эта одежда была предназначена для реальных женщин. Женщин с реальными фигурами. Женщин с красивыми формами. Женщин сильных и женственных. Женщин коварных и умных. Женщин с бюстом, бедрами и талией. Женщин вроде нее.