Юлия Шилова - Искусительница, или Капкан для ялтинского жениха

Сказав это, Влад перевел взгляд на меня и нервно вздохнул:

— Это не я. Я же все время с тобой был. Ты же понимаешь, что я не мог этого сделать?

Понимаю, — не могла не согласиться я, но все-таки посмотрела на Влада подозрительным взглядом.

— Ты что так на меня смотришь?

— Как?

— Не знаю. Мне и так плохо, но от твоего взгляда становится еще хуже.

— Просто странно это все как-то…

— Я сам ничего не понимаю. Нужно наших разбудить. Все спят. Никто и представить себе не может, что здесь произошло. Вообще непонятно, как Маринка сюда попала. Она должна была в доме ночевать. Может, привела кого?

— Кого?

— Мужчину.

— Какого мужчину?

— Не знаю. Может, она с кем-нибудь познакомилась, и новый знакомый ее и убил.

— Кто?

— Не знаю! — Голос Влада перешел на крик, и он схватился за голову. — Ты же видишь, что я сам ничего не знаю. Что ты меня, как на допросе, расспрашиваешь?!

Влад зажмурился и сжал кулаки.

— Настя, я могу на тебя рассчитывать?

— Ты о чем?

— Я могу рассчитывать на твою помощь? Ты можешь подтвердить, что я был с тобой все это время? Я никого не убивал. — В голосе Влада появились нотки истерики.

— А никто и не думает, что это сделал ты.

— Спасибо. — Влад сжал мою руку, и я увидела в его глазах слезы. — Просто твой взгляд… Ты на меня смотришь, как на преступника.

— Тебе кажется. Это от страха.

— Спасибо на добром слове.

— Это твоя любимая девушка?

— Однокурсница. Учились раньше вместе.

— У вас с ней были близкие отношения?

— Почему ты задаешь этот вопрос?

— Потому, что иначе бы она сюда не пришла.

— Между нами ничего не было. Просто Маринка была ко мне неравнодушна. Я это знал, но никогда этим не пользовался.

— А ты?

— А что я?

— Ты был к ней неравнодушен?

— Ну что ты мне устроила допрос? Для меня она всего лишь однокурсница, и не больше. Я испытывал к ней только приятельские чувства.

— Бедная девушка…

— Пошли, всех разбудим. Ребята должны знать, с кем Маринка познакомилась в этот вечер.

— Ты считаешь, что ее убил тот, с кем она познакомилась?

— Других версий у меня просто нет.

— А разве можно только что познакомиться с человеком и сразу его убить?

Обычно так и происходит. Новые знакомства иногда заканчиваются трагически. Может, Маринка с маньяком каким-нибудь познакомилась. Ходил он по Ялте, выискивал жертву и запал на Маринку. Маринка решила развлечься, привела его на эту веранду и тем самым приговорила себя к смерти.

— Как же она привела его на веранду, если она знала, что ты придешь сюда ночевать?

— Может, это месть за то, что я не отвечал взаимностью на ее чувства. Ревность у меня хотела вызвать. Но скорее всего, что она напилась, у нее башню снесло и ей нужно было только до койки дойти, а где эта койка находится, не имело значения.

Почувствовав, что меня мутит, я быстро выскочила с летней веранды и стала жадно глотать морской воздух. Влад вышел следом за мной голосом, полным скорби, сказал:

— Пошли к ребятам. Нужно всех разбудить.

Поднявшись на крыльцо дома, Влад принялся стучать по двери и кричать ребятам, чтобы они проснулись и открыли нам.

— Крепко спят, — заметила я и попыталась унять нервную дрожь.

— Да напились все и уснули. Подожди, у меня где-то ключ есть.

Влад сунул руку в карман и, достав оттуда небольшую связку ключей, открыл дверь.

— Ребята, подъем! У нас несчастье! Ребята!!!

В доме было абсолютно тихо. Забежав в комнату, Влад включил свет и встал как вкопанный.

— Вот черт! Никого нет.

Недолго думая, мы быстро прошли в другую комнату и еще раз убедились в том, что дом пуст.

— Тут никого нет. — Я ощутила, с какой бешеной скоростью забилось мое сердце, и приложила руку к груди.

— А где все ребята? — растерянно спросил меня Влад.

— Ты у меня спрашиваешь? Я твоих ребят в глаза не видела. Я только от тебя слышала об их существовании. Быть может, ты вообще сюда один со своей девушкой приехал, без всякой честной компании. Вы поругались, и ты ее задушил.

— Послушай, Настя, ты что, дура?

— Конечно, дура, — словно в бреду заговорила я. Меня вдруг охватил неописуемый страх, перед глазами стояла задушенная девушка. — Только дура могла согласиться идти ночевать к совершенно незнакомому человеку. Понятное дело, что умная на это не согласилась бы. Так где твоя компания? Да и была ли она вообще?

— Да посмотри, сколько в доме вещей! — истерично стал кричать Влад.

— А может, вы вдвоем столько вещей привезли.

— Да куда нам столько?!

— А может, это вообще не ваши вещи, а вещи прежних хозяев? Ты вот говорил, что вы сюда на Двух машинах приехали, а во дворе ни одной нет. Где же твой микроавтобус?

— Да ты не видишь, какой тут двор?

— Какой?

— Да тут одна машина-то не поместится, не то что две. Машина вместе с микроавтобусом на стоянке.

— Где эта стоянка?

— Минут двадцать пешком. Ты что, совсем мне не веришь?

— А почему я должна тебе верить, я тебя совсем не знаю? Хотел меня со своей компанией познакомить, а привел к трупу.

Я потеряла всякий контроль над собой, стала пятиться и кричать:

— Кто ты? Не подходи ко мне! Я тебя боюсь!

— Прекрати кричать, — процедил сквозь зубы приближающийся ко мне мужчина. — Люди в соседних домах спят. Ты сейчас всех разбудишь.

— Вот и пусть просыпаются, — проговорила я уже тише. — Как можно спать по соседству с трупом?

— Настя, у тебя истерика. Пожалуйста, возьми себя в руки. Мне сейчас необходима твоя поддержка и твое спокойствие. Мы оба попала в скверную ситуацию и теперь должны подумать, как из нее выбраться.

— Да, конечно, — кивнула я и, развернувшись на сто восемьдесят градусов, бросилась вниз по ступенькам, ведущим к морю.

Мне показалось, что я бежала целую вечность. Я постоянно оглядывалась и поначалу слышала за спиной крик Влада:

— Настя стой! Hу, пожалуйста, стой!!!

Первое время мне казалось, что Влад бежит следом и пытается меня догнать, но чуть позже я убедилась, что за мной никто не гонится. И все же я боялась остановиться, отдышаться и посмотреть назад. Временами я спотыкалась, падала, но тут же вставала, отряхивала разбитые колени и, несмотря на жуткую усталость и одышку, все же бежала дальше. Когда злосчастный дом был уже далеко, я добрела до какой-то аллеи, села на лавочку у клумбы с цветами, поджала под себя ноги и заревела. Мне почему-то стало невообразимо жалко себя, испорченный отдых и жаль ту молодую девушку, которая погибла в таком юном возрасте столь чудовищно и нелепо. Мне было жалко свою любовь, которая умирала прямо у меня на глазах столь мучительной и болезненной смертью. Любовь живет ровно столько, сколько ей позволяют. Если о ней не заботятся, то она тут же начинает чахнуть, бледнеть и погибает прямо на глазах, все же пытаясь подавать сигналы бедствия. От любви к Вадику осталось совсем немного: боль, разочарование и обида. В моей душе была пустота. Женщина должна кого-то любить, хоть какой-нибудь собирательный или придуманный образ. Когда она никого не любит, то начинает разочаровываться не только в любви, но и в жизни. Наступает черная полоса, пропадает интерес ко всему, что ее окружает, и женщина начинает жить машинально, по инерции, словно в ней работает механизм, который дает ей возможность создавать видимость того, что она еще живая — Что случилось?