Юлия Шилова - Обманутые надежды, или Чего не прощает любовь

– Тебе надо перебрать всех знакомых.

– У меня очень хорошее окружение. Я не знаю ни одного человека, который способен на подлость.

– А твоя лучшая подруга, про которую ты мне рассказывала?

– Ты имеешь в виду Лейсан?

– Да.

– Я ей безгранично доверяю. Она очень хорошая девушка. За этого человека я могу полностью поручиться. Жан, а когда ты звонил жене, что ты ей говорил? Она знает, что ты в Казани?

Я никогда не говорила с Жаном о его семье и даже не знаю, чем занимается его жена. Но теперь возникла такая ситуация, что я должна была владеть любой информацией. Мне важно было знать, какие последствия могут быть у Жана как в семье, так и на работе.

– Она знает, что я в Казани.

– Знает?!

– Она думает, что я поехал по делам. По телефону я сказал ей, что у меня неприятности и что мне срочно нужны деньги.

– А она?

– Она тут же спросила, что от неё требуется. Я попросил её пойти в банк и снять с нашего счета всё, что у нас есть. У нас на счету около сорока тысяч долларов.

– Она согласилась?

– Как и любая женщина на её месте, она попросила меня уладить свои неприятности как-нибудь без них. Тогда мне пришлось сказать жене, что я в настоящей беде. Я сказал, что моей жизни угрожает опасность и что если она не сделает то, о чём я прошу, то, возможно, я уже никогда не вернусь. Жена перепугалась и начала плакать. После этого телефон у меня выхватил один из тех двоих, которые привезли меня сюда, и стал кричать, что если она хочет увидеть меня ещё раз, то обязана это сделать. Он продиктовал номер счёта в швейцарском банке, куда должны быть переведены деньги. Мне даже страшно представить, что она сейчас переживает. Ещё ей сказали о том, чтобы она не смела обращаться в полицию, потому что если она заявит в полицию, то больше никогда в жизни не услышит моего голоса и не увидит меня живым.

– Ужас. Представляю, как ей сейчас тяжело, – растерянно развела я руками.

Каждое слово Жана отзывалось во мне сильной болью, и я ненавидела себя за бессилие что-либо сделать. Мне было жутко думать о том, какие чудовищные неприятности я внесла в жизнь своего любимого человека.

– У этих ребят даже счёт в швейцарском банке есть, – задумчиво произнёс Жан. – Серьёзные ребята. Все предусмотрели. Ты знаешь, такое впечатление, что это хорошо спланированная и разработанная акция. Кто знал о том, что я к тебе приезжаю?

– Только близкие люди.

– Кто-то из твоих близких людей тебя подставил.

– Но мне даже не на кого подумать. Я думала, что всё произошло случайно. Этот Влад со своими ребятами пришёл ко мне за драгоценностями и увидел в моей квартире тебя. Вот он и решил двух зайцев убить: тайник поискать и тебя на деньги потрясти.

– Ты не права. Эти люди знали, что я у тебя в квартире.

– С чего ты взял? – От волнения мне становилось все тяжелее и тяжелее дышать.

– Они прекрасно знали, как меня зовут и что я живу в Париже. Они вообще про меня много чего знали.

– Ты это серьёзно?

– Тома, мне не до шуток!

Я обхватила руками голову и закачалась на стуле.

– Тогда я ничего не понимаю. Я действительно не знаю этих людей и не могу понять, откуда они узнали о твоём приезде. Ключи от моей квартиры у них были уже приготовлены. Выходит, что их визит – это не совпадение обстоятельств, а хорошо спланированная акция. Но ведь в наших планах не было заезжать ко мне домой, значит, они просто следили за домом и за нами. Жан, но ведь он потребовали с тебя нереальную сумму? Где её взять и что дальше делать?

– Они заставили меня позвонить моему начальнику. Я объяснил ситуацию. Затем трубку выхватил один из мужчин и сказал ему всё то, что говорил моей жене. И про банки, и про обращение в полицию. Так что у меня ровно две недели, чтобы добыть деньги. Мне предложили продать и квартиру, и дом. Представь лишь, они знают даже то, что у меня квартира в Париже и дом в пригороде.

– Что ты им ответил?

– А что я мог ответить? Я сказал, что этот вариант может растянуться надолго, да и без меня и дом, и квартиру никто не сможет продать. Я хозяин, и всё имущество записано на моё имя. Они хотят оставить меня без гроша! – запаниковал Жан и заёрзал на стуле. – Они хотят, чтобы я жил в нищете и на улице! Хамы! Я очень много наслышан о вашей мафии, но я никогда не думал, что это настолько страшно! Такого беспредела нет больше нигде! Я предложил им отдать всю наличность. Все, до единого цента. Оставить себе всего лишь обратный билет. Но они сказали, что им на мороженое не нужно. У вас самая отвратительная мафия в мире. Это не гангстеры, а быки. Они и драться-то нормально не умеют. Я ненавижу быков! Хочешь знать, как они меня били?

– Как?

– Они привязали меня к стулу! Чтобы я не мог защищаться! Я даже не слышал о том, что можно бить человека со связанными руками. Если хочешь ударить, то подойди и ударь. А если я дам сдачи, то ты ударь ещё раз. А это что?

Оторвав руки от своего лица, я посмотрела на Жана:

– Правильно, Жан, ты сказал. Обыкновенные быки. Казанские быки. А вообще, этого бычья везде хватает, что в Москве, что в Питере, что в Краснодаре, что в Казани. И никуда от них не денешься. Только я никогда не думала, что это коснётся и меня.

В ярости сжав кулаки, я посмотрела на избитое лицо Жана:

– Любимый, а что дальше-то будет? Дальше-то что?

– В жене я не сомневаюсь. Она вышлет всё, что есть, и будет ставить за меня свечки, молясь, чтобы я вернулся целым и невредимым. А вот начальник, скорее всего, заявит в полицию.

– Но ведь ему же сказали, что в этом случае тебя убьют.

– Он всё понимает и всё сделает правильно. Не стоит идти на поводу у похитителей, нет гарантий, что даже если они получат свои деньги, то подарят мне жизнь, – рассудительно произнёс Жан. – Я даже уверен, что полиции уже известно о моём похищении, и она связалась с вашей милицией и нас скоро найдут. Будем надеяться.

Я слегка подалась вперёд и осторожно взяла Жана за руку.

– Жан, извини.

– За что? Ты же говоришь, что ты здесь ни при чём?

– Я и в самом деле тут ни при чём. Если бы я знала, что может произойти подобное, то не просила бы тебя приехать.

– Если бы я знал программу своего визита, то и сам никогда сюда не приехал бы.

Заглянув в глаза Жана, я прошептала:

– Я тебя люблю.

– Мне кажется, что сейчас не время и не место, – раздражённо бросил мне любимый.

– А я всё равно тебя люблю. И в каком-то безумном и неуправляемом порыве начала целовать его шею.

– Жан, господи, любимый, родной, я знаю, что если бог даст и мы останемся живы, то ты меня бросишь. Я знаю точно, что ты меня бросишь. Тогда я умру. Мне больше не для чего будет жить. Какая разница, когда умирать? Или сейчас, от рук этих бандитов, или потом, без тебя.