Юлия Шилова - Рожденная блистать, или Мужчины в моей жизни не задерживаются

– Хреново. Те, кого взяли, могут расколоться. Многих они знают?

– Только руководителя своей тройки. Я для них куратор. Общались только по телефону. После каждого разговора я менял сим-карту. Напрямую, в лоб, они на меня не выйдут, – тут же успокоил Стас.

– Ты мне не говорил, что группа разбита на тройки.

– Это приём с войны. Диверсионную группу разбивают либо на тройки, либо на пятёрки в зависимости от поставленной задачи. Числа «три» и «пять» оптимальны для выполнения спецзадач. Я стараюсь готовить наши операции как военные. По сути, действия, которые мы выполняем, близки к работе диверсантов.

– А как собирались брать наличность в депозитарии? Там же все ячейки закрыты и открываются двумя ключами. Это могло занять чёрт знает сколько времени.

– Ячейки вскрывать ключами никто не собирался. Мы бы их распотрошили специальными магнитными ножницами, которые были тоже похищены на складе МЧС. Знаешь, как ни странно, руководство банка этих двух ребят, которые оказали сопротивление нашей группе, премировало вместе с семьями поездкой на экзотические острова. Вообще, на барыг не похоже. У меня есть мысль: после того, как тема немножко остынет, по-тихому встретиться с этими охранниками и предложить работать на нас. Деньги нужны всем, а нам как воздух необходимы такие люди. Что ни говори, а настоящих профи у нас мало.

– Работу над ошибками сделали?

– Ты для меня женщина авторитетная, и голова у тебя варит, но мы не в школе и каждая наша акция, по сути, абсолютно самостоятельна. Всего предвидеть не может никто, и фактор риска всегда имеет место.

– Как считаешь, будем дальше работать по банкам или закроем эту тему?

– Закрывать глупо. Бабло там можно брать крутое, но сейчас надо затихариться, чтобы всё остыло. Менты на это дело сейчас бросят всех своих стукачей.

Глава 9

Ночной звонок вырвал меня из сладкого сна, и я, включив свет, взяла трубку телефона, стоящего на тумбочке.

– Алло, что случилось? Кто это?

– Эля, это Марина. – Голос у девушки дрожал, было слышно, что она всхлипывает.

Я зевнула, посмотрела на часы, отметив, что уже три часа ночи.

– Что с тобой, дорогая?

– Мне очень плохо. Я могу приехать к тебе?

– Ко мне?

– Понимаешь, это не телефонный разговор. Мне больше не к кому обратиться. Если ты сейчас со мной не поговоришь, я просто с ума сойду. Я же теперь известный человек, и мне опасно кому ни попадя исповедоваться. Это может тут же попасть в газеты. А я не хочу, чтобы о том, что произошло, знали. Ведь у меня же всё только попёрло…

– Ну так что случилось?

– Продиктуй мне адрес. Я сейчас закажу такси и приеду.

– Ты на часы смотрела? А твой муж что по этому поводу скажет?

– Его нет. Он уехал на пару дней. Прошу тебя…

Я продиктовала адрес, накинула халат и вышла из спальни. Стас спал в своей комнате на втором этаже. Спустившись по лестнице, я толкнула дверь его комнаты и, увидев, что он смотрит телевизор, села на краешек кровати.

– Эля, что случилось? – тут же спросил он и слегка приподнялся. – Ты же вроде как выспаться хотела? Мне отставку дала по этому поводу.

– Хотела выспаться, но не получилось, – вздохнула я и рассказала о ночном разговоре с Маринкой.

– Эля, зачем ты дала ей адрес? Ты не должна пускать эту певичку в свой дом. Не забывай, она – жена Белого. Возможно, она действует по его указке. Сейчас она срисует: сколько человек охраны, есть ли камеры вокруг дома и так далее. Или даже повесит где-нибудь «жучка» и запишет всё, что происходит в доме, скрытой камерой. Ты понимаешь, какую чудовищную ошибку совершаешь?

– Стас, я знаю, что делаю. Давай не будем забывать, кто тут главный. Просто я хочу, чтобы ты не спал, а находился неподалёку.

– Как скажешь, – не стал он спорить. – Я только хотел фильм досмотреть и спать завалиться. Дел завтра выше крыши, сама знаешь.

– После дел и выспишься. Считай, этой ночью мы занимались любовью.

– Уж лучше бы мы действительно занялись любовью. – Стас встал, затем опустился передо мной на колени и заглянул в глаза. – Эля, будь осторожна. Знай, я всегда рядом. Ты мне очень дорога, и я очень сильно тебя люблю. Ради тебя я готов на всё. На любой поступок, на любой шаг. Ты – единственный человек на этом свете, которым я дорожу.

– Почему единственный, а как же родные?

– Потому что у меня никого не осталось. Ты одна.

Вскоре Маринка позвонила и сообщила, что подъехала к моему дому, я дала распоряжение охране её впустить и, выйдя в гостиную, велела Стасу проводить её ко мне.

– Эля, я должен её обыскать, – заявил он и посмотрел на меня так, что я поняла: возражать бесполезно. – Пойми, твоя безопасность для меня превыше всего. Ни я, ни ты толком не знаем эту певичку. Мы знаем только одно: она – жена Белого, а именно Белого мы подозреваем в смерти твоего мужа.

– Хорошо. – Я не стала вступать в спор.

Через несколько минут на пороге гостиной появилась Маринка, в чёрных очках, возмущённая до предела обыском.

– Эля, меня всю обшмонали, как в аэропорту. Нет, хуже, в аэропорту и то так не шмонают. Это унизительно! Даже разуться заставили и содержимое сумки на стол вывалили. Не проще ли было у входа в твой дом поставить рамку металлоискателя?

– Марина, это нормально. Я занимаюсь серьёзным бизнесом, – постаралась я её успокоить.

– Конечно, ничего не имею против, но я же нормальный человек. Я что, воровка какая-то или убийца?! Именно так я почувствовала себя сейчас.

– Дело не в том, нормальный ты человек или нет. Просто в моём доме есть правила, которые нельзя изменить.

– Ну хорошо. Просто не по-людски это как-то…

– Марина, тебя никто не хотел унизить. Ты неожиданно вошла в мой дом, а для таких гостей существует определённый порядок, понимаешь? Я ведь не простая домохозяйка. У меня тут гости бывают крайне редко. Я предпочитаю встречаться не на своей территории.

– Ладно, твоя взяла.

Маринка сняла тёмные очки, и я увидела огромный свежий фингал под глазом. Она внезапно бросилась ко мне на шею и заревела. В эту минуту в гостиную заглянул Стас. Он, вероятно, хотел оттащить её от меня, но я махнула рукой и дала понять, что его вмешательство сейчас лишнее.

– Кто тебя так?

– Муж, – всхлипнула она. – У тебя есть что-нибудь выпить?

Было видно, что Марина и так с трудом стоит на ногах, но я всё же, не раздумывая, подошла к барной стойке и подала ей виски с колой и льдом.

– Ты не представляешь, как сильно он меня отфигачил! – Маринка немного успокоилась, села рядом с камином и стала потягивать виски. – Приревновал к моему продюсеру. Ему показалось, что я с ним переспала. – Глотнув виски, Маринка расстегнула кофту, и я увидела, что её тело в синяках и кровоподтёках. – Он бил меня ногами по животу и груди. Если честно, я уже готовилась к самому худшему. Думала, он реально меня убьёт. В порыве гнева орал, что ненавидит всех женщин, что они всего лишь «сосуды» для вынашивания детей, не более. Мол, если женщины забывают свое истинное место, то им надо напомнить о нем грубой физической силой. Это будет честно. Он кричал, что таким, как я, шмарам, просто необходимо время от времени бить рожи, дабы не забывались, с кем имеют дело. Бабская тупость отлично лечится крепким мужским кулаком, а воспитывать баб должны мужики. Мол, все его знакомые спонсоры просто так, для профилактики, дубасят содержанок, ожидающих, что к ним будут относиться как к принцессам. Он реально считает, что нас надо постоянно метелить, чтобы мы не забывали свое место в пищевой цепочке. – Маринка залпом осушила бокал с виски. – Эля, ты хоть понимаешь, что я вышла замуж за садиста?! – нервно всхлипнула она.