Шеннон Дрейк - Опасности любви

В ту ночь в Шотландии мир изменился. Впервые за очень долгий срок он почувствовал угрозу со стороны врагов.

Он знал — война объявлена. Они начали сражение, и он его выиграл. Теперь враги жаждут отмщения. Люциан знал собственную силу и власть, он отстоял их в жестокой схватке. Но он почувствовал страх, который когда-то сумел подавить…

Женщина улыбнулась, протянула руку и коснулась его ладони.

— Это вы были здесь вчера вечером?.. — спросила она, но проходившая мимо официантка прервала ее:

— Кэти! Ты все-таки вышла!

— Нет, Шелли. Я зашла просто так, проходила мимо. — Она замолчала и через секунду снова обратилась к Люциану: — Это были вы?

— Не уверен, что правильно понимаю вас.

— Понимаете! Я уверена, что видела вас… нет, вернее, только подумала, что это вы. Я была в ужасе, поняла, что сейчас меня ограбят, убьют, а вы… вы его остановили. Ту тень, ужас, шаги. Он так и не добрался до меня. Вы велели мне бежать. Господи, как я бежала! Добежала до машины, залезла, включила зажигание, меня как ветром сдуло… — а смотрела ему прямо в глаза. — Если бы не вы, меня убили бы, да?

— За вами шли, — коротко сказал он.

— Вы спасли мне жизнь.

— Такой район. — Он неопределенно пожал плечами, — не стоит ходить по ночам в одиночку.

— Больше не буду. Никогда. Клянусь.

— Вот и хорошо.

— Вы просто чудо. Люциан резко поднялся.

— Нет, Кэти. Никакое я не чудо, но выслушай меня очень внимательно. Ты должна быть осторожна. Очень осторожна. Вот и все. Всегда уходи с работы засветло. Всегда держись людных мест, — закончил он и пошел к выходу. Потом повернулся и погрозил ей пальцем: — И не вздумай приглашать к себе незнакомцев, поняла?

Она кивнула, несколько растерявшись от такой суровости.

Он вышел на улицу. Солнечный свет был очень ярок. От внезапного приступа сильной боли он согнулся пополам. Домой. Надо скорее возвратиться домой. Ему нужен отдых.

«Вы бы видели второго!» — сказал он тогда в больнице.

И это была чистая правда.

Люциан знал, что враги здесь. Это они устроили вакханалию в Нью-Йорке и теперь переместились в Новый Орлеан. Прошлый раз он разорвал их на кусочки, но они быстро восстановились, набрали силу. Он пока еще не встретил Софию, она держалась на расстоянии, была готова пожертвовать этим глупцом Дарианом. Люциан сумел остановить его, помешал добраться до Кэти, но Дариан вырвался и сбежал.

В ушах все еще звучал голос противника…

« — Кем ты себя воображаешь? Да кто ты вообще?! Или ты думаешь, что для других ты не так ужасен и противен?

— Я думаю, что я царь, правитель.

— Смотри береги свою власть.

— Сберегу, не сомневайся.

— Ты слабеешь, а я набираю силу! И она тоже с каждым днем становится сильнее.

— Ты глупец. Тебе никогда не стать сильней меня. Я не допущу этого. — А про себя добавил: «Ибо нет ненависти больше моей, и нет большего разочарования. Волей своей удержу я власть свою, и не слабость правит мной или совесть, а разум, логика и желание выжить».

— Мы то, что мы есть, — ответил Дариан, — охотники, волки, а волки всегда будут охотиться на овец.

— Не будут, если мяса хватает. Не будут, если эта охота навлечет на нас месть пастырей.

— Пастыри? Подумаешь!

— Ты сам видел их в разные времена. Все мы боремся за выживание. И пастыри не менее яростно, чем мы.

— Ты поглупел, стал сентиментален и слаб. Мы обманули время, выжили, стали сильнее. В конце концов мы одолеем и тебя. Царствовать буду я. Она сотворила тебя, она же тебя и уничтожит.

— Никогда… никогда…

— Ты думаешь, раз нашел ее снова, у тебя есть душа? Ты видишь в той женщине Игрению, но что в тебе увидит она? Ты создание тьмы, отвратительное, ненавистное. Ты мерзок. Ты грешен, как никто другой. Ты насиловал, убивал. Ты — тьма, ты — смерть, ты — пламя ада…»

У него раскалывалась голова. Какое ужасное солнце Он заскрежетал зубами, через силу распрямился.

«Талисман! — Ни о чем другом он сейчас не думал. — Талисман наверняка снова у нее».

Какое все-таки яркое солнце. Надо найти дом, место, где можно было бы отдохнуть. Нет, сейчас нужна тьма. В этом городе у него оставался давнишний друг. Он должен помочь…

— Люциан слился с толпой. И превратился в тень.

Наступил день, ярко светило солнце. Проанализировав свои ощущения, Джейд пришла к выводу, что ей необходимо показаться психиатру. Но сначала нужно сходить в полицию. Друг Рика, Гэвин, работал в отделе убийств и был отличным парнем. Если он уже что-нибудь знает, то обязательно с ней поделится.

Когда Джейд уже была готова уйти, в дверях появилась Рената.

— Уходишь?

— Да.

— А я думала, у тебя Рик. — Рената заглянула через плечо Джейд в квартиру.

— Был, уже ушел.

Остановить Ренату было невозможно.

— Правда ушел?

— Правда.

— А я-то надеялась что-нибудь новенькое разузнать.

— О чем?

— О подростке, который погиб в автокатастрофе. — Ренате просто не терпелось услышать подробности.

— Извини, но Рик правда ушел. Он очень плохо себя почувствовал, совсем раскис.

— Мог бы рассказать что-нибудь…

— Рената, Рик ушел.

Джейд не собиралась сообщать подруге, что идет в полицию. Ей сейчас не хотелось ни с кем общаться, и уж тем более с Ренатой.

— История уже в газетах. Уровень алкоголя у того студента был выше всех допустимых норм. Крови, правда, было совсем не много. Даже на машине и на дереве, в которое он врезался. Разве можно садиться за руль в таком состоянии? Знаю, знаю, Рик любит возиться с подростками, гордится своей работой, но этот тип… он пропустил в университете уже целый семестр, и вообще за ним много чего числилось. Говорю тебе, этот парень…

— Что — этот парень?

— Он был плохой.

— Но смерть все равно ужасна, — возразила Джейд. — Он был молод, мог бы еще пожить и исправиться.

Рената скептически поджала губы, немного наклонила голову набок.

— А мог и убить бог знает сколько народу. Слава Богу, еще ребенка не задавил, а мог запросто.

— Рената, хоть иногда…

— Знаю, надо видеть в людях хорошее. Да-да, но я пишу детективы. Рассказываю о преступлениях, провожу расследования. Я знаю — люди могут быть ужасны. Даже те, кого мы считаем хорошими, могут пойти на преступление, если будут уверены, что их не схватят за руку.

Джейд приподняла брови.

— Есть хорошие люди и есть плохие, а между ними все оттенки серого.

— Это верно. — Рената смотрела на подругу, ожидая продолжения.

— Ну? — спросила Джейд.

— Что — ну?

— Мэтт еще у тебя? — Джейд решила сменить тему разговора.

— Что?

— Мэтт… забыла, что ли?

— Ах да, конечно, помню. Мэтт давно ушел. Джейд хмыкнула: