Оксана Семык - Чужая кровь

Пользуясь тем, что зазор между дном кровати и полом был достаточно большим, я на спине, извиваясь, словно червяк, втиснулась в него и начала осматривать и ощупывать кровать снизу.

Ничего. Только загнала себе в пальцы пару заноз.

Выбравшись наружу, я подумала, что не мешало бы обследовать стенку за кроватью, и кинула внимательный взгляд на этого двуспального мебельного монстра. Кровать была старинной, добротной, из цельной древесины, поэтому весила немало. Но упорства мне не занимать. Взявшись за одну из ножек, я потянула изо всех сил на себя, и кровать поддалась.

Отодвинув ее от стены почти на метр, я начала ощупывать и простукивать стену.

Безрезультатно.

Тогда я перешла к полу.

И тут мои поиски увенчались успехом – судя по звуку, за несколькими плашками паркета была пустота. Ногтями я подцепила слегка рассохшиеся от времени деревяшки, они легко вышли из пазов, и моему взору открылся импровизированный тайник.

Глава 13

В углублении я увидела старую пыльную, потрепанную клеенчатую тетрадь. Я вытащила ее, приладила паркетины обратно и с кряхтением подвинула кровать на место.

Неужели Мария искала именно эту тетрадку? Я быстро пролистала ее: все страницы исписаны уже чуть порыжевшими от времени чернилами. Причем настоящими чернилами, не какой-нибудь современной шариковой ручкой! Между страниц заложена то ли открытка, то ли фотография. Но я не успела достать ее и рассмотреть – в комнату вошел Карен.

Я этого не ожидала и поэтому замерла на долю секунды, но потом успела затолкать находку под книгу на прикроватной тумбочке и повернулась к мужу.

Тут же в моей голове зазвучали слова тетки: «Это унизительно, когда тебя обманывают, тем более собственный муж, сэ вре?»

Но мне не хватает решимости спросить об измене в лоб. Я теряюсь, не зная, надо ли заводить неприятный разговор, или я выставлю себя полной дурой, если сейчас перескажу мужу то, что услышала от тетки, а окажется, что все это неправда. Ведь Карен наверняка обидится, что я поверила в это хоть на минуту…

Ну а если он действительно мне изменяет?..

Я впервые за долгое время смотрю на мужа как бы чужими глазами. Ему уже сорок два… Хотя, для мужчины это далеко не старость. И, кстати, с возрастом Карен стал гораздо интереснее. Когда мы с ним познакомились, он, на мой взгляд, был слишком худым. А сейчас как-то выправился, в его фигуре исчезли углы. На висках хоть и появились тонкие ниточки седины, но они даже на свой лад украшают его, оттеняя по-прежнему яркие и умные карие глаза. Он прекрасно одевается, у него хорошие манеры, он обходителен, остроумен, богат.

А ведь он вполне может нравиться женщинам! За шесть лет я привыкла смотреть на него, как на свою собственность, которая от меня никуда не денется. Так, может, зря я расслабилась, так бездумно доверяя своему благоверному?

Мои мысли раздваиваются: одна часть меня кричит и требует немедленного выяснения отношений, а другая, возможно, более мудрая, убеждает не рубить с плеча. Я тру виски́.

Карен подходит к кровати и участливо спрашивает:

– Голова болит?

– Да, немного, – вру я.

– Что делаешь?

– Так, ничего… Читала. А ты работал?

– Толком и не удалось. Заходил этот сыщик, задавал кучу каких-то дурацких вопросов. Он явно копает под тебя. Лучше бы в другом месте рыл.

Я прищуриваюсь и вскидываю голову:

– А если Деда и вправду отравила я?

Карен принимает мою фразу за хохму и шутливым тоном отвечает:

– Ты?! Да перестань! Какая из тебя убийца?

Однако я не расположена сейчас веселиться.

– А почему ты так в этом уверен? Потому что на самом деле яд у тебя?

Улыбка испаряется с лица Карена, и он восклицает с легким оттенком паники в голосе:

– Что за чушь? Я на убийство тоже не способен!

– Неужели? А на что ты способен? – продолжаю я давить.

– Да что с тобой случилось? Как с цепи сорвалась!

Он пару секунд внимательно смотрит мне в глаза, а потом лицо его становится ласковым и таким родным.

– Ну, иди ко мне, – он привлекает меня к себе и целует в волосы. – Мы сегодня все перенервничали. А ты, как я вижу, больше всех.

Я прижимаюсь к мужу, чувствую такой родной его запах. Я обнимаю Карена и сцепляю руки за его спиной: вот так и простояла бы всю жизнь, чувствуя себя любимой и защищенной!

Не мог этот человек меня обманывать!

Или мог?

Я уже не знаю, чему и кому верить!

Мы стоим так минуты две. Наконец Карен отстраняется от меня и бодрым голосом говорит:

– Хотел позвать тебя съездить со мной в сельмаг за продуктами – Фрося просила купить яиц и овощей, а теперь не возьму: ложись и отдыхай. Я съезжу один. Договорились?

Я киваю.

Он ерошит мне волосы и целует в нос, а потом лезет в шкаф, чтобы достать пиджак. Проверяет, не забыл ли кошелек и ключи от машины и, уже выходя и комнаты, спрашивает:

– А тебе купить чего-нибудь вкусненького?

– Да, – заставляю я себя улыбнуться. – Купи мне ирисок.

Я выхожу на террасу и смотрю оттуда, как Карен выводит из гаража свою машину. Вот он закрывает гараж, получает какие-то последние поручения от Фроси, и тут к ним подходит Мария и начинает что-то объяснять.

Карен улыбается в ответ и приглашает ее в салон автомобиля, а сам садится за руль.

Прежде чем последовать приглашению моего мужа Мария оборачивается и, как мне кажется, смотрит прямо на меня. Что выражает ее взгляд, я с такого расстояния не могу разглядеть.

– Елена Викторовна! – внезапно раздается сзади голос Антона Городецкого.

Я вздрагиваю, оборачиваюсь и вижу, что он стоит прямо за моей спиной и из-за моего плеча провожает взглядом отъезжающую «Ауди».

– Вы всегда так подкрадываетесь? – раздраженно спрашиваю я.

Детектив разводит руками.

– Честное слово, я стучал. Но мне никто не ответил. А я же знал, что вы должны быть в своей комнате, вот и подумал: мало ли что с вами случилось. Все-таки одно покушение на убийство в этом доме уже было. Поэтому я позволил себе войти без приглашения и с облегчением увидел, что вы живая и здоровая стои́те, ды́шите свежим воздухом.

Я поворачиваюсь к Городецкому всем телом и опираюсь поясницей на ограждение террасы. Разглядывая его лицо, я пытаюсь понять, шутит он или нет.

Похоже, он серьезен: брови сведены, глаза сверлят меня насквозь.

– Куда поехал ваш муж? Я же запретил всем покидать дачу, пока идет расследование.

– Карен отправился в местный магазинчик. Фросе нужны продукты. Он скоро вернется.

– Зачем с ним поехала Мария Данваль?

– Откуда я знаю? – отвечаю я слишком нервно для человека, которому это не интересно.

И тут Городецкий задает мне вопрос прямо «под дых»: