Стефани Майер - Сумерки

Но я опоздала — вся семейка была уже в машине, и «Вольво» стремительно удалялся из виду. Я ехала домой медленно и осторожно, всю дорогу глухо бормоча себе под нос.

Дома я решила приготовить на ужин куриные энчиладас. Это сложное блюдо, и мне будет чем занять руки и голову. Когда я припускала на сковороде лук с перцем чили, зазвонил телефон. Мне не хотелось отвечать, но это мог быть Чарли или мама.

Звонила ликующая Джессика — Майк поймал ее после школы и сказал «да» . Размешивая соус, я порадовалась вместе с ней. Она торопилась — хотела позвонить еще Анджеле и Лорен, рассказать им новости. Я невинным голосом предложила, чтобы Анджела — застенчивая девочка с биологии — пригласила Эрика. А надменная Лорен, которая всегда игнорировала меня за обеденным столом, пригласила Тайлера — кажется, он был пока свободен. Джесс сказала, что это классная идея. Поскольку теперь она была уверена в Майке, то снова, уже по-настоящему искренне, позвала меня присоединиться к компании. А я снова, уже в который раз, применила отмазку насчет Сиэтла.

Повесив трубку, я попыталась сосредоточиться на начинке — ее надо было особым образом нарезать кубиками, если я не хотела снова оказаться в приемном покое «скорой помощи». Но голова у меня шла кругом, я перебирала в уме каждое слово Эдварда, услышанное сегодня. Почему он сказал, что нам не стоит быть друзьями?

У меня внутри все сжалось, как только я осознала, что он имел в виду. Наверное, он заметил, как сильно я им увлеклась, и не хочет поощрять меня… и поэтому нам даже друзьями быть не стоит… потому что он во мне не заинтересован.

Конечно, он во мне не заинтересован, — сердито подумала я, а глаза защипало — началась запоздалая реакция на лук. Во мне же нет ничего интересного. А в нем есть. Он блистателен… загадочен… красив… совершенен… и, кажется, способен одной рукой поднимать  фургоны.

Ну и ладно. Я могу оставить его в покое. И я оставлю его в покое. Я достойно выдержу это пребывание в чистилище, к которому сама себя приговорила. А потом какой-нибудь колледж на юго-западе или, может, на Гавайях, предоставит мне стипендию. Выкладывая рулеты на противень и помещая его в духовку, я старалась думать только о пальмах и солнечных пляжах.

Когда Чарли переступил порог и вдохнул запах зеленого перца, вид у него стал подозрительный. Я его за это не осудила — ближайший приличный мексиканский ресторан находился, наверное, где-нибудь в южной Калифорнии. Но Чарли был полицейским, хотя и полицейским маленького городка, а потому ему хватило смелости откусить первый кусок. Он явно не пожалел об этом. Было забавно наблюдать, как он постепенно проникался ко мне доверием по части кухни.

— Пап… — начала я, когда он почти наелся.

— Да, Белла.

— Я просто собиралась предупредить, что планирую поехать в Сиэтл в следующую субботу... Если ты не против, — неловко добавила я. Не хотелось спрашивать разрешения, чтобы не создавать ненужный прецедент, но я почувствовала, что просто ставить его перед фактом было грубо.

— Зачем? — он был настолько удивлен, словно не понимал, что на свете может быть такого, чего нельзя найти в Форксе.

— Хочу купить новых книг — здесь библиотека очень бедная. И, возможно, приглядеть что-нибудь из одежды. — У меня было больше денег, чем я привыкла иметь — благодаря Чарли я сэкономила на машине. Хотя бензина пикап кушал немало, а платила за бензин я сама.

— Пикап расходует много бензина, — ответил Чарли, вторя моим мыслям.

— Знаю. Сделаю остановку в Монтесано или Олимпии, и в Такоме, если понадобится.

— Ты одна поедешь? — спросил он, и я не смогла понять — подозревает ли он, что у меня есть тайный приятель, или беспокоится о проблемах на дороге.

— Да.

— Сиэтл — большой город, ты там не потеряешься? — продолжал волноваться Чарли.

— Папа, Финикс в пять раз больше Сиэтла, а я умею читать карту, не волнуйся.

— Может, поехать с тобой?

Я постаралась как можно искуснее скрыть ужас.

— Все нормально, пап. Я же буду целый день бродить по магазинам — тебе станет скучно.

— Ну хорошо. — Мысль о том, что придется околачиваться рядом с женскими примерочными, мгновенно подействовала на него как ушат холодной воды.

— Спасибо, — я улыбнулась ему.

— А ты успеешь на бал?

Гр-р-р… Только в таком маленьком городке отцы знают, когда у их дочерей в школе танцы.

— Я туда не пойду. Я же не танцую, пап. — Уж он-то должен был меня понять — я ведь не от мамы унаследовала неуклюжесть.

— Ах да, точно, — согласился Чарли. Я в нем не ошиблась.

На следующее утро я специально припарковалась как можно дальше от блестящего «Вольво». Не хотелось лишний раз вводить себя в искушение, чтобы не дарить ему потом новую машину. Выходя из пикапа, я уронила ключи, и они упали в лужу у моих ног. Я нагнулась, чтобы их поднять, но тут в воздухе мелькнула белая рука и выхватила их у меня из-под носа. Я резко выпрямилась. Эдвард Каллен стоял рядом со мной, небрежно облокотившись о борт пикапа.

— Как ты это делаешь? — спросила я в гневном изумлении.

— Делаю что? — он протянул мне ключи. Я подставила руку, и он уронил их мне в ладонь.

— Возникаешь из ниоткуда.

— Белла, я не виноват, что ты на редкость ненаблюдательна, — его приглушенный бархатный голос был спокоен, как всегда.

Я сердито взглянула в его безупречно-красивое лицо. Глаза снова были светлыми — глубокого золотисто-медового тона. И мне пришлось посмотреть вниз, чтобы привести в порядок рассыпавшиеся мысли.

— Зачем вчера устроил пробку? — ворчливо спросила я, не поднимая глаз. — Ты же, кажется, собирался делать вид, что меня не существует, а не злить меня до смерти.

— Все ради Тайлера. Я должен был дать ему шанс. — Он фыркнул от смеха.

— Ты… — я задохнулась, не в силах вспомнить достаточно крепкое ругательство. Казалось, мой гнев должен был сжечь его, как напалм, но он еще больше развеселился.

— И я не делаю вид, что тебя не существует, — продолжал он.

— Ага, значит, стараешься разозлить меня до смерти? Раз уж фургон Тайлера сплоховал?

Его глаза гневно сверкнули, губы сжались в тонкую линию — смеяться ему расхотелось.

— Белла, ты нелепая сумасбродка, — тихо и холодно сказал он.

У меня аж закололо ладони — так захотелось врезать по чему-нибудь со всей силы. Я не узнавала себя — обычно я совершенно миролюбива. Развернувшись, я пошла прочь.

— Подожди, — позвал он. Я продолжала идти, сердито шлепая по лужам. Но он догнал меня и легко зашагал рядом.