Ольга Карпович - Жена моего босса

– Я сам ушел, – хмуро возразил Руслан.

– Правильно, сам. А почему?

Руслан нетерпеливо дернул плечами, он уже жалел о том, что ввязался в этот опасный разговор. То, что говорил Миша, звучало логично и справедливо, и все же он смутно чувствовал, что где-то в его словах таилась неправда.

– Потому что перестал считать то, чем занимается наша армия, честным и справедливым, – буркнул он. – Потому что не хотел иметь отношения к тому, что творилось в Чечне. К этой наскоро сфабрикованной войне, ко всей этой грязи…

– Принципиальный, значит, слишком? – поддел его Миша.

– Принципиальный, – с вызовом подтвердил Руслан. – Я офицер и в этих разборках участвовать не желаю. Если я иду воевать, я должен понимать, что поступаю правильно. А тут? Тьфу! В начале девяностых нашему полковнику, командиру гарнизона, какой-то хрен с горы, богатый сильно, предложил устроить на территории части базу подготовки для левых людей – профессиональных убийц, солдат удачи. За хорошее бабло, конечно. Тот и согласился, государство-то платить давно перестало. А меня поставили их тренировать. А они все как на подбор… Я же чеченец, что я, своих земляков не узнаю? Вот я их натаскиваю, а сам думаю: куда они после обучения поедут? Моих же товарищей стрелять? А я, офицер Российской армии, их обучаю? А с другой стороны, может, они мне и ближе, чем свои же сослуживцы. Все-таки мы одной крови, с одной земли. Так мне это все мозг взорвало, что плюнул и подал в отставку.

– Ага, вот видишь! – удовлетворенно кивнул Чернецкий. – Сам-то, значит, тоже просек, что к чему, и подставляться не захотел. Так что дело, братуха, не в принципах. Это Родина, сынок. Я и говорю: или ты ее, или она тебя. Ладно, хорош трепаться, приехали!

В общем, можно сказать, все складывалось достаточно удачно. Повторного покушения пока не было, и никакой подозрительной возни рядом с домом Руслан не замечал. Чернецкий распорядился никаких разведывательных действий относительно заказчика на данный момент не предпринимать, намеревался для начала что-то разузнать через нужных людей. И Руслан просто выполнял свою работу, в чем-то новую для него, а в чем-то привычную: проверял посты, натаскивал группу, ежедневно тренировался сам, учил шофера уходить от преследования, просматривал записи с видеокамер.

Дней через десять, после того как он приступил к работе, Миша попросил его встретить вечером в аэропорту прилетающую из Лондона жену.

– Я смотрю, ты развернулся уже как надо. В дом теперь сам Дэвид Копперфильд не пролезет. Так что Оленьке моей ничего больше не угрожает.

– Я бы так не сказал, – осторожно заметил Руслан. – Какие меры ни принимай, у преступника всегда есть шанс.

– Ну так а ты мне на что? – белозубо улыбнулся Миша. – Вот и заслонишь ее своим телом, если придется. В общем, Руслан, доверяю тебе мою Людмилу. Встретишь ее завтра вечером в аэропорту.

Вечером, в день отъезда в Россию, Ольга заехала в частную школу, где учились ее сыновья. Ждала их на заднем дворе в школьном саду, уже зазеленевшем, цветущем, осыпающем на волосы белые лепестки с веток. Мальчишки выбежали к ней, одетые в одинаковую школьную форму – серые брюки, белые рубашки и вязаные жилетки с малиновыми и серыми ромбами.

Пашка, как обычно жуя шоколадный батончик, опустился рядом с матерью на скамейку, потерся лбом о ее плечо. Сашка же нетерпеливо топтался на одном месте – должно быть, несвоевременный визит матери отвлек его от каких-то важных мальчишечьих дел.

– Ну что, братцы-кролики, папа меня домой вызывает, в Москву, – с напускной бодростью объявила Ольга. – Как вы, справитесь тут без меня?

– Справимся, мамми, не волнуйся, – заверил Сашка.

– А я не справлюсь, я скучать буду, – заныл Пашка.

– Угу, он не справится. Он без твоего присмотра сразу пойдет по кривой дорожке, – хохотнул Сашка, унаследовавший от отца страсть к балагурству и шутовству.

– Ну, этого мисс Клэр не допустит, – возразила Ольга, – быстро вернет на правильный путь.

– Это точно, – с досадой подтвердил Пашка. – От этого терминатора не скроешься.

– Вот и хорошо, – улыбнулась Ольга. – Должен же хоть кто-то держать вас в строгости, раз мы с отцом только балуем. Ладно, давайте прощаться, а то я на самолет опоздаю.

Расцеловав Пашку, она поднялась со скамейки, встала на цыпочки, чтобы поцеловать долговязого Сашку. С ума сойти, как вымахали ее мальчишки! Уже не дотянешься так просто, чтобы поцеловать или, наоборот, влепить подзатыльник. Скоро станут совсем взрослыми, мужчинами, заживут какой-то отдельной от нее жизнью. Она же станет для них лишь надоедливой, вечно тревожащейся, докучливой мамашей. Ольга с грустной улыбкой подавила вздох, прижимаясь губами к прохладной, еще гладкой, не знавшей бритвы щеке Сашки.

Попрощавшись с сыновьями, Ольга отвернулась и быстро пошла к воротам. Черт знает почему, каждый раз, расставаясь с ними, она с трудом сглатывала ком в горле. Смутная тревога поселялась в душе, казалось, будто за время ее отсутствия случится что-то непоправимое, и ей уже не суждено будет больше увидеть мальчишек. «Глупости! – отчитывала она себя. – Ты просто сумасшедшая мамашка!»

– Мам, – окликнул ее вдруг Сашка.

– Что? – Она обернулась.

Весеннее солнце уже клонилось за горизонт, окрашивая рыжие волосы сыновей в совсем уж какой-то багровый, пламенеющий оттенок. Ее мальчишки – длинные, нескладные, длиннорукие – стояли в густой зелени ветвей. Ольга сощурилась: солнце било прямо в глаза, и под веками, наверное от этого яркого света, вскипали слезы.

– Мам, когда у Фухтели жеребенок родится, фотку пришлешь, а? – попросил Сашка.

– Конечно, – отозвалась она. – Обязательно пришлю. Ну, не скучайте. Скоро увидимся!

Руслан гнал по МКАДу в аэропорт Шереметьево. Миша, вдоволь отсмеявшись над его проржавевшей «пятеркой», распорядился поставить ее в гараж и хранить бережно, как раритет. Ему же выдал для служебных нужд новенький джип «Гранд Чероки». Сквозь высокие окна машины Руслану был виден раскинувшийся за бетонным отбойником огромный, сияющий огнями город. Высотки, автомобильные развязки, многоэтажные торговые центры, красочные рекламные щиты. В сгущавшихся сумерках сквозь мелкую морось дождя рябили и дрожали, дробясь, яркие вспышки огней, свет фонарей, теплое, уютное сияние освещенных окон. Город будущего, удивительный, гремящий, вечно несущийся куда-то ноев ковчег.

В аэропорту царила обычная суета. Люди, задрав головы, замирали у табло, беззвучно шевелили губами, волоча чемоданы, спешили на паспортный контроль, сверяли время по часам, топтались в кафе и магазинах. Руслан быстро нашел нужный выход из зала ВИП Голд и замер в толпе других встречающих. Одни держали в руках таблички с именем человека или названием фирмы. Другие приподнимались на носках, почти подпрыгивали, стараясь через головы впередистоящих разглядеть родных или друзей. Чуть поодаль вертели в руках автомобильные брелоки таксисты и частники.